Майн Рид: жил отважный капитан - Андрей Танасейчук

Нельзя сказать, что в ранние годы Майн Рид был полностью предоставлен самому себе, но обладал, видимо, большой свободой. Ее источником была, конечно, не только занятость родителей, но и то, что люди здесь жили во многом еще традициями предыдущего — XVIII века, предоставлявшего детям куда большую свободу, нежели век грядущий — викторианский. К тому же жизнь протекала в сельской глубинке — в краях довольно безопасных и, если не считать постепенно осушаемого Лаканского болота, давно и хорошо обжитых. Во главе ватаги соседских мальчишек Томас носился по окрестностям. Дети играли во всевозможные игры, нередко довольно далеко уходя от деревни. Были проказы, шалости, непослушание и проступки, за которые ребенка нередко наказывали. «Случалось и так, — отмечала вдова, — что соседи были вынуждены жаловаться священнику, который пользовался огромным уважением в округе, на проделки сына».

Среди героев «Морского волчонка» — одного из наиболее известных романов Майн Рида, есть персонаж по имени Гарри Блю. Если читатель помнит, он играет очень важную роль в судьбе юного героя книги — не просто дружит с ним (он старше, опытнее), но выполняет функцию наставника, учителя, того, кто в трудную минуту обязательно придет на помощь и спасет. Легко заметить, что уроки Гарри Блю не только воспитали у подопечного отвагу и сформировали морские навыки, но, по сути, предопределили «морскую судьбу» поначалу вполне «сухопутного» «волчонка», все течение его жизни. В судьбе юного Майн Рида тоже был свой Гарри Блю, только звали его по-другому — Хью Маллой. Неизвестно, как завязалась дружба между этими людьми, но немногочисленные биографы писателя отмечают влияние Маллоя на становление подростка. Это был уже немолодой, но еще крепкий человек с богатой биографией и большим жизненным опытом, — в свое время ему довелось немало постранствовать, ходить по морям, быть солдатом. В биографических источниках Хью Маллоя обычно называют слугой в семье Ридов. На самом деле это не совсем так — он не был лакеем (то есть «слугой в доме»), а исполнял обязанности плотника и конюха. Можно предположить, что необходимость в опеке была вызвана обеспокоенностью отца проделками сына, жалобами соседей на непоседливого проказника. Как бы то ни было, очень скоро Томас и Хью прониклись искренней симпатией друг к другу. Именно этому человеку юный Майн Рид обязан навыками, которые весьма пригодились в дальнейшей жизни. Он приохотил мальчика к наблюдению за животными и птицами, к изучению их повадок, научил мастерить силки и капканы и умело ими пользоваться. Сам прекрасный стрелок и наездник, Маллой довольно скоро и своего подопечного обучил хорошо стрелять и уверенно держаться в седле. Почти ежедневно они совершали длительные конные прогулки, охотились, рыбачили, изучали окрестности. Прогулки эти были весьма увлекательными для мальчика. К тому же они не только развивали силу и выносливость, но и будили любознательность ребенка, воспитывали уверенность в собственных силах.

Конечно, родители видели своего старшего сына будущим священником и, следовательно, человеком образованным, получившим для этого необходимую сумму знаний. Но до двенадцати лет будущий писатель не посещал школу. Он воспитывался и получал начатки образования дома. Его первым учителем, скорее всего, стала мать — таковы были традиции и общая практика. Хотя она не посещала школу, являлась человеком образованным — в традициях Рутерфордов было учить не только сыновей, но и дочерей. Дома Майн Рид научился читать и писать, выучился счету, познакомился со Священным Писанием.

Данное обстоятельство, вероятно, удивит нашего современника. Но в Британской империи до 1871 года (то есть до принятия Закона об образовании) не существовало сколько-нибудь внятной общенациональной системы учреждений образования. От юных граждан страны не требовалось обязательного посещения школы. Родители решали, где будет учиться их ребенок — на дому или в школе — и будет ли учиться вообще чему-нибудь. Система закрытых «публичных школ», чей расцвет придется на поздневикторианскую эпоху и первую половину XX века, в начале XIX столетия находилась еще в процессе становления. Впрочем, едва ли у юного Майн Рида были шансы учиться в Регби, Итоне или Хэрроу — по рождению он не принадлежал к семействам, управлявшим империей. Для третьего и второго (духовного) сословий формальное обучение начиналось обычно в так называемой классической, а в Шотландии и Северной Ирландии, чаще всего, — в приходской школе. Для этих школ не существовало единой общей программы. Обычно они были очень небольшими. Нередко в таких школах учитель одновременно был и ее владельцем, и директором, и единственным педагогом.

«Любой человек, доказавший свою непригодность к какой-либо другой профессии, имел право без экзамена и без проверки знаний открыть школу в любом месте, — с возмущением писал современник Майн Рида Чарлз Диккенс в предисловии к своему роману «Жизнь и приключения Николаса Никльби», немало строк в котором посвящено изображению английской школы 30-х годов XIX века. — Люди, промышлявшие скупостью, равнодушием или тупостью родителей и беспомощностью детей, люди невежественные, корыстные, жестокие, которым едва ли хоть один рассудительный человек поручил бы содержание лошади и собаки, — эти люди послужили краеугольным камнем английской школы».

Конечно, далеко не все школы в Соединенном Королевстве соответствовали шокирующему «портрету» заведения мистера Сквирса из романа Диккенса. Встречались исключения, как находились и учителя, по-настоящему талантливые и способные к образованию и воспитанию детей. Их было, вероятно, меньшинство, но они имелись. К одному из таких учителей повезло попасть юному Майн Риду.

Весной 1830 года подростку исполнилось 12 лет. Настало время получать формальное образование. Поначалу его определили в школу, что располагалась здесь же, в Баллирони. Но, вероятно, то, чему и как обучали в этой школе, не соответствовало представлениям преподобного Томаса Майн Рида о качественном образовании. К тому же мальчик оставался в привычном для него окружении товарищей по детским играм, шалостям и проказам. И это не только отвлекало от занятий, но и едва ли способствовало формированию дисциплинированности и усидчивости, необходимых не только для успехов в учебе, но весьма желательных для будущего священника.

Преподобного Томаса Майн Рида никак нельзя было отнести к числу родителей, равнодушных к судьбе собственных детей. Наведя справки и посоветовавшись, отец решил отправить своего сына в расположенный по соседству Кэйтсбридж, в котором уже несколько лет функционировала «классическая» школа. По отзывам родителей, она воспитывала детей «в духе благочестия и христианской добродетели». Во главе ее стоял священник, к тому же (что было немаловажно для имевшего шотландские корни отца ребенка) шотландец — преподобный Дэйвид Макки. Последние обстоятельства, вероятно, более всего расположили настоятеля храма в Клоскилте в пользу Кэйтсбриджа, и новый учебный год будущий писатель начал в этой школе.