Суперсыщик Освальд - Кристиан Биник

Я ложусь под яблоней в палисаднике и кляну себя за то, что на самом деле не укусил этого Акселя. Подлый врун! Это по его милости я сегодня ем на ужин не гуляш, а мошек и комаров, которые случайно залетают мне в рот. Еще 8659 штук, и я, может, все-таки смогу заглушить чувство голода.

Через какое-то время из дома выходит Тим.

— Ты куда-то собрался? — слышу я голос его матери.

— Проедусь на велосипеде! — отвечает на ходу Тим и с досадой хлопает дверью.

По пути в гараж он не удостаивает меня взглядом. С того момента, когда я будто бы укусил Акселя, он еще не сказал мне ни слова. И я ему тоже.

Тим исчезает в гараже.

— Ззарраза!! Это еще что за бред?.. — орет он вдруг и выкатывает велосипед из гаража. — Ну идиотизм!.. Какой-то придурок стащил седло!..

Одним прыжком я вскакиваю на ноги. Кража? Ну наконец-то — долгожданное дело для суперсыщика Освальда! Я подбегаю к велосипеду и обнюхиваю его со всех сторон. Тем временем появляются родители Тима.

— Может, вызвать полицию? — спрашивает Тим.

— Из-за седла?.. — Отец качает головой. — Купишь себе завтра новое.

— Это седло все равно было слишком жесткое, — говорит мать.

Родители возвращаются в дом. Просто уму непостижимо, как они реагируют на кражу! Как будто им совершенно на это наплевать. А Тим? Ведь это пропавшее седло — как раз то, что нам надо, нам, членам Клуба сыщиков. Я бы на его месте бросился к телефону и объявил тревогу всем сыщикам. А он что делает? Он преспокойненько достает с полки свои роликовые коньки и надевает их.

Значит, получается, что вор может безнаказанно уйти на все четыре стороны? Я опять подхожу к велосипеду, еще раз обнюхиваю его и начинаю лаять. Так поступают все четвероногие суперсыщики. А потом бросаются со всех ног в погоню и хватают вора.

— Заткнись! — рычит Тим, но я продолжаю лаять.

— Ты закроешь свою пасть или нет? — кричит мой хозяин в ярости и запускает в меня кроссовкой. Эта хреновина попадает мне в голову.

Все! С меня хватит! Я беру ноги в руки, выскакиваю из гаража и мчусь по улице.

— Стой, дурило! — кричит мне вслед Тим. — Ты куда?

Представления не имею. Но я несусь все дальше, пока у меня не начинает колоть в боку; только тогда я делаю паузу. В этот момент прямо передо мной останавливается трамвай. Двери открываются, и я, недолго думая, решительно прыгаю внутрь.

— Освальд! Освальд!

Это же голос моего хозяина! Я проворно вскакиваю на сиденье и смотрю в окно. Тим, с красной как помидор физиономией, подлетает на своих роликах к остановке, но трамвай трогается у него перед самым носом.

— Освальд!! — орет он, — Сейчас же выходи!

Как это, интересно? Что мне — зубами рвануть стоп-кран, что ли? Я поднимаю лапу и царапаю стекло. Мой хозяин грозит мне вслед кулаком.

ГЛАВА 8, в которой меня достает контролер в вонючих носках

Трамвай оказался довольно пустым. Я устраиваюсь поудобней на сиденье и только теперь наконец спрашиваю себя, чего это я вдруг ни с того ни с сего удрал.

Ну, вообще-то я хотел поймать вора, который стащил седло. А кроме того, мне хотелось позлить своего хозяина, который сегодня целый день обращался со мной как последняя свинья. Пусть теперь ищет меня по всему городу и рвет на себе волосы! Надеюсь, когда я вернусь — часа через два-три, — он станет приветливей.

Только вот как мне поймать вора, укравшего седло? Если бы у меня была хоть какая-нибудь маленькая зацепка, например его имя или адрес… Вдруг в нескольких метрах от меня раздается низкий голос:

— Будьте любезны, ваш билет, пожалуйста!

Контролер! Я спрыгиваю на пол и забиваюсь под сиденье. Контролер приближается. Я втягиваю носом воздух — и чуть не падаю в обморок: таких вонючих носков я в своей жизни еще ни разу не встречал! Я задерживаю дыхание, пока эта вонючка не удаляется на безопасное для моего носа расстояние, потом глубоко дышу, приходя в себя.

Ого! Что это там так вкусно пахнет? Не иначе, клубничное мороженое. Я оглядываюсь по сторонам. Так и есть: прямо посредине прохода лежит кусок вафли в лужице из растаявшего клубничного мороженого. И что бы вы думали, я обнаруживаю рядом с вафлей? Взбитые сливки! Объедение! У меня чуть хвост судорогой не свело — так он завертелся от радости.

Я бросаюсь к этому неожиданному лакомству и зарываюсь мордой в сливки. Через ноль целых ноль десятых секунды все уже у меня в желудке. Я как раз собираюсь приступить к десерту — к вафле, и вдруг опять слышу прямо над собой знакомый голос.

— Кто хозяин этого четвероногого пассажира? — спрашивает контролер на весь автобус.

Я поворачиваюсь, и мой бедный нос опять подвергается зверской пытке вонючими носками. Интересно, как выглядит хозяин этого уникального орудия пытки? Я поднимаю голову. И что происходит? Контролер в ужасе распахивает глаза и запрыгивает на сиденье. Потом орет как полоумный:

— Осторожно! У этой таксы явные признаки бешенства!

Остальные десять пассажиров тоже в мгновение ока оказываются с ногами на сиденьях. Они что, решили поиграть в акробатов, что ли? Все пялятся на меня квадратными от страха глазами, как будто у меня в каждой лапе по автомату Калашникова. Что за бред?

Я озираюсь по сторонам, но нигде не вижу бешеной таксы, о которой болтал контролер. Или этот придурок принял взбитые сливки на моей морде за пену? И принял меня за… за таксу?!.

Я с злобным лаем бросаюсь на контролера и впиваюсь в его джинсы.

— Помогите! Эта шавка загрызет меня насмерть! — кричит контролер.

Мое рычание звучит так угрожающе, что я сам себя путаюсь.

— Вызовите полицию! Вызовите полицию! — орет этот горлопан.

Я бы с таким удовольствием разорвал на куски и джинсы, и самого контролера. Но этот тип обладает смертоносным оружием и безжалостно обращает его против меня: вонючие носки. Ффффу!.. Против такой газовой атаки не устоит даже грозная служебная собака.

Тут трамвай останавливается. Как только двери открываются, я выпрыгиваю на улицу и несусь в ближайшие кусты.

— Закрывайте двери! А то эта зверюга еще вернется! — кричит контролер.

«Зверюга»… Хм. Звучит недурно. Во всяком случае в сто раз лучше, чем… э… чем это ужасное ругательство на букву «т»… Трамвай исчезает за ближайшим поворотом. Интересно, вызвал водитель трамвая полицию или нет? Если вызвал, то меня сейчас начнут ловить, как бабочку, огромным сачком. Или палить по мне усыпляющими пулями. Честно говоря, я не испытываю острого желания получить в зад такую пилюлю, которая в мгновение ока перенесет меня в царство грез. Так что, пожалуй, надо поскорее уносить… О боже! Что это там за вой? Ну, так я и знал: сирена! А вот и полицейская машина — выскакивает из-за угла и с визгом тормозит прямо перед трамвайной остановкой.

Прощай, Освальд! Приятных тебе сновидений…

ГЛАВА 9, в которой я превращаюсь в фарфоровую собаку

Просыпайся, Освальд, это всего лишь дурной сон! Или я действительно вижу в десяти метрах от себя двух полицейских с пистолетами в руках? Неужели они собираются застрелить меня только за то, что я слопал чье-то недоеденное мороженое со взбитыми сливками?

О боже, сливки!.. Я быстро вытираю морду о траву. Потом включаю мозг. Мне срочно нужна идея, иначе остаток жизни я проведу в маленьком гробике на собачьем кладбище — если это, конечно, можно назвать жизнью.

Где я вообще? Место мне кажется знакомым. Ну конечно, я в Восточном парке, где неделю назад выследил Марушину кошку Кору. Маруша живет где-то здесь неподалеку. Это я знаю, потому что самое первое заседание Клуба сыщиков состоялось в ее хибаре. Если бы у меня был мобильный телефон и я умел говорить, я бы не раздумывая позвонил Маруше и попросил помощи.

Полицейские подходят все ближе. Их пистолеты, к сожалению, совсем не похожи на ружья, которые заряжают снотворными уколами. Сердце мое колотится у самого ошейника. Что же делать? Врубить турбопривод и рвануть что есть мочи? Чушь! От пули не убежишь.

— Ну и что мы будем делать, если найдем эту собаку? — спрашивает большой полицейский маленького.

— Пристрелим, что же еще! Это же бешеная собака. Ты что, не знаешь, как это опасно?

Я затаил дыхание. Они стоят уже в двух метрах от меня. Я бы не стал возражать, если бы они уже наконец сунули свои пистолеты в кобуры. Я бы не прочь набить чем-нибудь брюхо, но свинцовые пули не самое мое любимое блюдо.

— Проклятые комары! — ворчит Большой. — Всю руку искусали.

— Покажи, — говорит его коллега, и Большой сует ему под нос свою правую ладонь.

Тут я вдруг замечаю пожилую женщину, сидящую на остановке под навесом, и меня осеняет мысль! Пока полицейские изучают комариные укусы, я потихоньку выползаю из кустов, бегу к старушке и сажусь рядом с ее розовыми лакированными туфлями на задние лапы. Моя новая «хозяйка» даже не заметила, что у нее появилась собака. Вот и хорошо.