Близкое поселение - Алексей Мартынов

А потом внезапно, как кирпичом в поле по голове, как вспышка солнца из-за дождевых туч, появилась она. Тогда я не знал, да и не мог предполагать, что ситуация может дойти до того, что случилось. Сейчас у меня не очень много времени, однако, думаю, этого будет более чем достаточно, к тому же я быстро пишу. Я расскажу этим листам бумаги всё, что сочту нужным рассказать, а потом пойду, ибо более меня здесь ничто и никто не держит, скорее наоборот.

Началось это всего пару-тройку дней назад, как раз когда выглянуло солнце и наконец перестали лить дожди, природа будто подготавливала почву. Я и моя довольно обширная семья живём за городом, в небольшом коттеджном посёлке. Здесь довольно мило, дружелюбные люди, хотя у каждого какие-нибудь странности. Год назад родители приобрели дом здесь, дом большой, рассчитан на три или четыре семьи, однако большую часть времени тут проживаю я и мои мама с папой. Только изредка на несколько дней или недель приезжают два моих старших брата, один дядя и друг семьи — Сергей. Он вообще молчалив и не влезает в наши семейные разборки, если таковые случаются; основная задача, которую он перед собой сам поставил — это развлекать нас по мере возможностей.

Родители мои уже довольно старенькие, им под шестьдесят лет, однако у них ещё много пороха в пороховницах; этакие живчики. У меня есть два старших брата, один из них старше меня всего на год, но ещё с детства он пытался руководить мною, и вообще ставил себя выше всего. Однако, что-то я заболтался.

День начался, как всегда начинаются дни во время летних каникул — ты просыпаешься согласно чёткому расписанию, к которому привык за год учебный, а потом делаешь всё, лишь бы не работать. Родня обещала на днях заехать погостить, да и сами мы недавно въехали, посему повсюду валялись неразобранные тюки с вещами, и мебель стояла не на своих, а в самых неожиданных местах. Родители с утра ушли на пешую прогулку в город, за покупками и прочим, что может пригодится, оставив на мне хозяйство.

Тут, наверное, стоит немного рассказать о себе. Мне 19 лет от роду, росту высокого — под 185 сантиметров, соответственный вес около 90 килограмм. Все друзья, каковыми я их считал, звали меня толстым и, хотя со временем они стали избегать называть меня так впрямую, я читал это в их глазах. Что ж, спасибо им на этом.

Когда родители ушли, я пытался читать какую-то книжку, завалявшуюся в недрах фанерного шкафа, однако это было настолько нужно, что я стал засыпать. Примерно через час с улицы донёсся грохот вперемежку с криком и скрипом. Через полминуты я был уже на улице прям так в домашней одежде — старых трениках и не застегнутой рубашке; на улице были сломаны старые хлипкие ворота, которые мы так и не удосужились заменить. Рядом стоял местный дурачок, которого по легенде уронили в детстве в прорубь, после чего у него и наметилось отставание в развитии: он пускал слюни, ничему не мог научиться, постоянно бубнил себе что-то под нос. В руках у него был ломик и сломанный замок. Заприметив меня, он как-то надтяжно хихикнул, побросал всё и убежал.

Надо заметить, что в дом напротив несколько дней назад въехали наши новые соседи — супружеская пара, в среднем на 15 лет младше моих родителей. У них тоже был поломан забор, и они явно были в лёгком недоумении. Сам не знаю почему, но я решил, что надо прояснить им ситуацию.

Не знаю, бывают ли ангелы, и спускаются ли они на землю, но в тот момент, когда я открыл их калитку, мне показалось, что я увидел одного из них. Мир вокруг вдруг окрасился в серый цвет и затемнился, лишь она одна была на фоне этого — белый ореол, и будто никого больше не было. Я смотрел на неё, будучи не в силах что-либо сказать: её лицо, её волосы, её глаза. Да! Я не знаю, о чём я тогда думал, мысли путались, не в силах соплестись в одно целое, а она смотрела на меня, а я на неё. Я боялся моргнуть, а вдруг она пропала бы, оказавшись видением, и я бы её больше не увидел.

Она — идеал, который я до сих пор не в силах описать, нет ещё таких слов для описания такого великолепия. Мы просто стояли и смотрели друг на друга. А потом вышли её родители и ещё какая-то немиловидная женщина, как позже выяснилось — это была её тётя, тучная потная туша с липкими руками двигалась по земле в мою сторону. Как внезапная стена она вернула меня на землю, мой ангел тоже отвернулся. Её родня обступила меня, ибо я что-то заговорил по теме поломанного забора. Не помню, что это было, я просто плёл всё, что шло в голову, лишь бы ещё хоть несколько лишних секунд побыть на одной территории с совершенством. Её звали Аней.

Позже она пришла ко мне домой. Не знаю почему, но я ждал её, ждал, что она придёт, и она пришла. Это было как во сне — она свободно и без приглашения вошла в дом, и я также свободно встретил её и провёл к себе в комнату, попутно извиняясь за беспорядок, но она, кажется, не обращала на него внимания, лишь ради приличия заметив, что вокруг небольшой беспорядок. Аня двигалась по дому свободно, будто уже была здесь, хотя призналась, что видит этот дом впервые.

Не помню точного смысла нашего разговора, не помню также, чем конкретно мы занимались — помню, что она смеялась, что я ей показывал из окна окрестности, и нам было хорошо. А потом из окна я заметил приближение издалека моих родителей и понял, что мы провели вместе с ней больше трёх часов. Ей надо было идти — в дверь стучал кто-то из её родни, но я не отпускал её, да и она не хотела уходить. Я пытался запечатлеть, оставить в памяти её лицо, будто нам не суждено было встретиться вновь: её чёрные, слегка вьющиеся волосы чуть пониже плеч, её слегка курносый носик, её чувственный взгляд и лёгкая улыбка на губах… Она попрощалась и легко сбежала вниз. Я видел, как её уводила домой её тётя, постоянно одёргивая и пытаясь закричать, но она не реагировала.

Родители пришли радостные и с большими сумками покупок. Они что-то заметили во мне, но ничего не сказали, даже постарались не подать виду. Ну и хорошо.

В ту ночь я не мог уснуть, всё ворочался с боку на бок. Перед глазами стояло её лицо, я даже пытался заговорить с ним. Заснул я поздно, почти под утро. И снился мне кошмар — дом, в котором она живёт, загорелся, а она на втором этаже. И я пытаюсь прорваться к ней, но не пускает её толстая тётка, преграждая пусть своим объёмом. И я бьюсь, бьюсь, но не могу пробить её. Проснулся я с плохими предчувствиями снова по будильнику, который просто-напросто забывал выключить.

До обеда я ходил в каком-то мандраже, что-то с одной стороны тянуло меня к её дому, но что-то с другой стороны отталкивало, удерживая на месте. К обеду приехали родственники, которые с дороги сразу же решили затопить подобие бани — это комната в подвале, в ней несколько кабинок с душем. Вот такая у нас была баня. Я не сопротивлялся, мне было всё равно — под шумок удалось улизнуть и, собравшись с духом, пойти к ней.

Я видел её в окне, видел её глаза, в них на этот раз читалась тревога, страх, если хотите, она чего-то опасалась. Войдя во двор к ним, я понял, что страх был вполне обоснован. Я никогда не верил в вещие сны, а также, что во снах можно увидеть будущее, но в данном случае всё было не так. Там меня встретила её тётка, с которой состоялся короткий и содержательный разговор — меня вежливо послали, запретив видеть Аню. Я попытался воспротивиться несправедливости, однако на её стороне было количественное преимущество. Тогда меня впервые выкинули за дверь.

Домой я вернулся удручённый, после чего умудрился поругаться с обоими моими старшими братьями и удалился в свою комнату. Окна комнаты выходят на противоположную сторону, чтобы увидеть её нужно выходить в коридор, смотреть из-под жалюзей. Никто не говорил со мной в тот вечер, никто не подходил к двери, чего я и ждал. В тот день был переломный момент, в тот день устами тётки со мной говорила судьба, благодаря которой я сейчас сижу на довольно сильно продуваемом месте.

В ту ночь я спал плохо, сквозь сон мне слышался голос её тётки, во сне её глаза были налиты кровью как у чёрта. Я стоял у неприступной крепости с единственным входом, и когда я попытался туда пройти, преградой на пути вырос огромный демон до самых небес. У меня был с собой меч, я бил им демона, но меч гнулся об его толстую шкуру, как пластилиновый. Из окна крепости ко мне тянул руки ангел с золотыми волосами, но я всё не мог дотянуться. А потом гром с небес, стала бить молния, и я вскочил с постели за полтора часа до звонка будильника.

На секунду мне показалось, что гром из сна ещё не ушёл, что он здесь, и тот ужасный демон всё ещё здесь, в моей комнате. Было темно, где-то за окном светила холодным светом луна, разгоняя тучи. Сам не зная почему, я надел тапочки, старый выцветший халат, чтобы не было холодно, и, тихо ступая, вышел на ночную улицу. Никто не заметил этого, не заметили также, как я со скрипом отодвигал затвор на входной двери — мы так и не удосужились его смазать.

Прямо под ногами на холодной каменном крыльце лежало небольшой запечатанный конверт, норовивший каждую секунду взлететь вверх. Дул сильный ветер. Я изо всех сил вглядывался в серебристую темноту, надеясь разглядеть её; на мгновение не показалось, что я слышу её дыхание позади, но это был всего лишь ветер, играющий в неровной структуре дома. Не помню, как я оказался вновь у себя в комнате, в руках был конверт, который я распечатал лежащим на столе перочинным ножом. Внутри был аккуратно сложенный альбомный лист, на коем чёткой рукой тонкими линиями были нанесены очертания рисунков. Эта была как раскраска, детская забава, рисунки были добрые и по-детски красивы, некоторые были цветные, некоторые чёрно-белые. Местами встречались какие-то символы на странном и непонятном языке, но чем дольше я всматривался в картину в целом, тем больше мне казалось, что между рисунками и символами существует какая-то связь. Непроизвольно в голове стали крутиться какие-то сторонние мысли, будто тихий голос произносил что-то нараспев. Не помню, сколько времени прошло, только под конец в голове появилось чёткое ощущение, что эти рисунки представляют собой закодированное послание; они приглашали меня прийти сегодня в девять вечера в город. Далее описывалось, как пройти до места назначения.