Три полуграции, или Немного о любви в конце тысячелетия - Екатерина Вильмонт

– Позвони, в конце концов, действительно, с кем не бывает. Это единственное, что тебя пока смутило?

– Вообще-то нет…

– Тогда ты уж собери все, что тебя смущает, чтобы не беспокоить мадам лишний раз. И будь предельно вежлива.

– Но я всегда вежлива…

– Это от неопытности, – улыбнулась Наталия Павловна.

– А что, опытные редакторы всегда невежливы?

– Бывает, – вздохнула Наталия Павловна. – Нервы, знаешь ли, не всякого автора выдержат. Я вот сейчас рукопись редактирую, так мне этого автора хочется убить… «Там сидело десять человек людей». Разве тут до вежливости?

– Десять человек людей? – ахнула Вика.

– Именно.

– Наталия Павловна, а вы Жихареву не любите, да? В этот момент дверь распахнулась и на пороге возник главный редактор:

– Приветствую! Что тут происходит?

– Ничего, – пожала плечами Наталия Павловна. – Вика пришла посоветоваться…

Но Вики уже и след простыл.

– Как жизнь, Наталья? – спросил главный редактор, усаживаясь у стола.

– Нормально, – ответила Наталия Павловна. Она не хотела всех вокруг посвящать в свою личную жизнь. Надеялась, что в суматохе дней, когда в издательстве работала налоговая инспекция, всем было не до нее.

– Слушай, Наталья, а кто эта баба?

– Какая баба?

– Да вот вчера приходила тебя отпрашивать… Наталия Павловна поморщилась, фраза была не слишком грамотной. Но внутренне она рассмеялась. Проняла его Алиса!

– Это моя подруга детства. Понравилась?

– Да не в этом дело… Что она за командирша такая?

– Командирша – да.

– Пришла, увидела…

– И победила? – улыбнулась Наталия Павловна. У нее с Олегом Степановичем были вполне приятельские отношения.

– Ну да, можно сказать и так. Слушай, а кто она? Чем занимается? Или только мужем командует?

– Нет, Олег, она не замужем. – Шутишь?

– Нисколько.

– А где работает?

– На телевидении.

– То-то я гляжу… Но я ее никогда вроде бы не видел…

– Ну так она же на экране не светится. Она директор департамента развития сети, вот так!

– Директор департамента? Как-то по-иностранному звучит…

– Ну да. Частный канал с иностранным капиталом – «Виктория-ТВ».

– Ага, знаю.

– А ты почему интересуешься, Олег?

– Да я и сам не понимаю… Просто запоминающаяся дама. Но стервозина еще та, сразу видно.

– Ну что ты! Алиса удивительный человек…

– Удивительный – может быть, но стервозина – это точно, – тяжело вздохнул главный редактор. – Да, Наталья, тут у нас говорят, что…

– Что? – насторожилась Наталия Павловна.

– Ну что у тебя какие-то… неприятности дома… Это правда?

– Кто говорит?

– Да все…

– Черт, не скроешься. Но ты не волнуйся, на работе это не отразится, я уже оправилась.

Главный редактор внимательно на нее посмотрел.

– Действительно. Ты сегодня уже похожа на человека. Это твоя рыжая стервозина тебя в чувство привела?

– Представь себе.

– Понятно… Она что, феминистка?

– Ну феминисткой я бы ее не назвала, но…

– Но мужиков презирает, да?

– Есть немножко, – улыбнулась Наталия Павловна.

– Но она не лесбиянка?

– Боже упаси!

– Ясно. Ну ладно, трудись. А если нужна будет помощь, ты скажи. Чем сможем, поможем, ну в материальном смысле, конечно…

– Спасибо, Олег. Материальная помощь никогда не бывает лишней.

– Понял. Подумаем. Трудись! С этими словами он вышел из комнаты.

Проняла его Алиска, засмеялась Наталия Павловна.

– Привет, Наталья! – воскликнула, появившись на пороге Рина, с которой они уже несколько лет работали в одной комнате. – О, да ты постриглась. Жалко. У тебя такие хорошие волосы были… Хотя стрижка тебя молодит. Волосы-то сохранила?

– Нет. Зачем?

– Зря. Пригодились бы. На парик или на продажу. Чудачка ты, Татка.

Наталия Павловна не успела ничего ответить, так как дверь вновь открылась и в кабинете возник довольно высокий мужчина:

– Можно?

– Илья? – ахнула Наталия Павловна.

– Приветствую, девушки! – нарочито веселым голосом поздоровался он. – Таточка, можно с тобой поговорить? – Он выразительно посмотрел на Рину.

Но та сделала вид, что не поняла намека.

– Тата, где тут можно поговорить? – стоял на своем Илья.

– Пойдем на лестницу, – обреченно произнесла Наталия Павловна.

– Татка, мне удалиться? – шепотом спросила Рина. – Только вам тут все равно не дадут покоя.

– Не стоит, мы сходим покурим…

С тяжело бьющимся сердцем она вышла в коридор. Илья шагал следом, теребя в руках меховую шапку.

К счастью, на лестнице никого не было. Они спустились на полпролета.

– Я тебя слушаю, – обернулась к нему Наталия Павловна.

– Тата, я хочу сказать…

– Зачем ты сюда пришел? Почему не домой?

– Дома… Дома неудобно.

– А тут, по-твоему, удобно? Ты, наверное, боялся, что дома я закачу истерику, да? А на работе уж как-нибудь сдержусь, да?

– Ну, в общем…

– Хорошо, говори. – От волнения у нее вдруг пропал голос.

– Тата, поверь, я очень долго думал, прежде чем решился на этот шаг… Но я больше не мог. И вообще, все так сложилось… Одним словом, я предлагаю в наших общих интересах и в интересах нашей дочери…

В одной фразе два «в интересах», машинально отметила она. Впрочем, здесь это служит для усиления эффекта, значит, можно. Недаром же считается, что профессиональные навыки отмирают последними. Господи, что за чепуха лезет в голову…

– Извини, что ты сказал? – подняла она на него измученные глаза.

– Я говорю, что в интересах нашей дочери нам следует сохранить нормальные отношения, ты не согласна? В конце концов, ты ведь тоже еще можешь устроить свою жизнь, правда?

– А ты? Ты ее уже устроил?

– Ну в известном смысле… Тата, ты же разумная интеллигентная женщина… Ну так случилось, я встретил другую… Так бывает. Мы ведь с тобой в общем-то неплохо жили и…

– А зачем ты Лушку увел?

– Что? Ах, Лушку… Но ведь с ней просто некому будет гулять. Кто ее выводил, может быть, ты?

– Я ходила с ней…

– Раз в год по обещанию! И Иришка тоже только тетешкалась с ней, а гулял почти всегда я. Собаку просто необходимо выгуливать как минимум два часа в день.

– Ты пришел, чтобы рассказать мне, сколько положено гулять таксам?

– Тата, не надо истерик. Я пришел сообщить, что вовсе не намерен исчезать из вашей с Иришкой жизни. Я буду регулярно с ней видеться, буду давать деньги, и вообще… если вам что-то понадобится, обращайтесь ко мне без всякого стеснения. Я вас вовсе не бросил, я просто теперь буду жить отдельно. Давай так считать, и всем станет легче.