Ставка на смерть - Тед Белл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гарри прокрутил в голове разные варианты того, что он мог сейчас сказать, и остановился на следующем:
— Ладно, генерал, забудьте о заливе. Как насчет матушки России? Или сестры Канады? У них ведь тоже много нефти.
Мун усмехнулся в ответ на «сестру Канаду». С чувством юмора у него порядок, надо отдать ему должное. У большинства коммунистов с четырьмя звездочками на погонах оно напрочь отсутствовало.
Мун сказал:
— Мы знаем, Америка никогда не пустит Китай в залив. Но они пустят туда вашего союзника, мистер Брок.
— Да? О каком союзнике вы говорите? О Франции?
Да, вот кто его действительно бесил. Французы. Последние десять лет они просто отвратительно вели себя по отношению к Америке. Во-первых, их голоса в ООН легко покупались, и платили за них миллиардами Саддама. Далее, в начале войны с Ираком французские дипломаты продавали иракцам подробности своих встреч с американскими дипломатами! Американские парни гибли из-за двуличности французов. При мысли об этом у Брока кровь закипала. И он был не одинок, в Вашингтоне многие были обеспокоены сложившейся ситуацией.
Генерал Мун снова рассмеялся:
— Этот ковбой, засевший в Белом доме, может многое, мистер Брок. Но устроить ядерный взрыв в Париже не в его силах.
Да, он говорил дело. Дома вряд ли хорошо воспримут передачу Вольфа Блитцера по Си-эн-эн с видеокадрами опасно накренившейся Эйфелевой башни.
— Зря вы говорите об этом с такой уверенностью, генерал. Сейчас президент, мягко говоря, сердится на ваших французских друзей. Ну, знаете, в связи с этим скандалом — «нефть за продовольствие». Эта история сильно раздражает людей в Вашингтоне. Сколько заплатил Саддам, чтобы купить французские голоса в ООН?
— Довольно, Брок.
— Я тоже думаю, что довольно. Выражение «Город света» может зазвучать по-новому, люн женераль.
— Что вы хотите этим сказать?
— Я хочу сказать, генерал Мун, что, если вы и ваши французские дружки не будете вести себя осторожнее, город может вспыхнуть, как фейерверк 4 июля.
Гарри увидел в глазах Муна отражение термоядерного взрыва, образ которого промелькнул у того в мозгу.
— Вы шутите. Не может быть.
— Нет? А вы проверьте нас, генерал. Продолжайте в том же духе.
Мун не заметил нож. Он никогда не видел, чтобы человек двигался так стремительно, как этот американский шпион. Генерал лишь почувствовал жгучую боль в бедре, когда лезвие вошло ему в ногу по самую кость. Потом Брок поднял пистолет и выстрелил в Ху Ксу, который представлялся ему смутным пятном, движущимся сбоку от Муна в сторону двери. Ху Ксу пытался прицелиться и выстрелить так, чтобы не подвергать опасности жизнь второго по значимости человека в Китае. Маленький уродец осел, из шеи у него брызнула кровь.
Пробегая мимо Ху Ксу к выходу, Брок резко его толкнул. Через секунду Мун услышал всплеск. Он выбежал на палубу, перегнулся через поручни и стал вглядываться в водную гладь. Генерал стрелял из пистолета Ху Ксу, пока не кончились патроны.
Мун улыбнулся, прижимая скомканный носовой платок к ране в бедре. Он вернулся в каюту и туго перевязал Ху Ксу рану на шее — тряпка сразу же пропиталась кровью. Жить будет. Этот американец сильно его развлек. Тэ-Ву сообщила, что он работает один. Он в бегах и не успеет выбраться из Китая. Его снова поймают и убьют прежде, чем он сможет рассказать кому-нибудь то, что ему удалось узнать. В этот самый момент Тяньджин окружен плотным кольцом, вырваться за которое невозможно. Генерал достал сотовый телефон и набрал номер офицера, отвечающего за безопасность порта. Петля начала затягиваться еще до того, как Брок проплыл две мили по забитому мусором заливу.
Но Гарри был парнем находчивым. Он выскользнул из петли генерала. И еще из одной петли на монгольской границе, где переправился в Казахстан. Вслед за ним из будки выбежал пограничник с только что полученной по факсу фотографией самодовольной физиономии Брока. Пограничник открыл огонь, и Гарри нырнул под навес грузовика, перед которым только что открыли ворота. Парень, сидевший за рулем, по всей видимости, решил, что красные пограничники стреляют в него, прибавил скорости и завилял. Так что все вышло как нельзя лучше. Они въехали в Казахстан боком, на двух колесах.
После нескольких приключений в бурном Каспийском море и нескольких экстремальных событий Гарри в конце концов добрался до Марокко. И вот он сидел под финиковой пальмой и мечтал о доме. Официант в красной феске наклонился налить ему чашку чая и вколол ему в шею какую-то дрянь. В голове у Брока загудело. Так он оказался на корабле, медленно плывущем обратно в Китай.
1
Резкий ветер взял порт в осаду и планомерно задувал с моря, пронизывая до костей. Несколько дней подряд непривычно холодная погода терроризировала древний портовый город Канны, загоняла жителей в дома, не позволяя им и носа на улицу высунуть. Слышно было, как ледяной ветер со свистом проносится по узким, выложенным булыжником улицам, и на полном ходу огибает углы старых домов и магазинов, которые застенчиво жались к возвышавшимся над бухтой холмам. Ветер украдкой спускался по дымоходам, просачивался сквозь щели в окнах, барабанил в двери и заставлял людей трепетать.
По всему южному побережью пыль и высохшие опавшие листья кружились, подхваченные не по сезону холодным ветром, и бились о здания, которые стояли совсем рядом и смотрели окнами на море. «Мажестик», «Мартинес» и легендарный отель «Карлтон». Северо-западный нарушитель спокойствия с грохотом сотрясал акры дорогого стекла в окнах отелей с видом на океан.
А километрах в семидесяти к западу от метеорологического бедствия средиземноморское солнце с улыбкой глядело на чрезвычайно счастливого и довольного жизнью англичанина.
Жизнерадостного парня, сидящего за рулем старого зеленого «родстера», звали Алекс Хок. Лорд Хок, если быть совсем уж точным, хотя в присутствии Алекса приставку «лорд» лучше было не произносить. Только Пелхэму, который с давних времен был семейным поверенным Хоков, позволялось в присутствии Алекса обращаться к нему «мой лорд». И то только потому, что однажды, давным-давно, Пелхэм пригрозил уволиться, если Алекс запретит ему это делать.
Хок был симпатичным парнем, чуть выше шести футов ростом, аккуратным и на редкость хорошо сложенным. Ему было тридцать с небольшим. Квадратный подбородок с ямочкой, непослушные черные волосы и удивительные арктически-голубые глаза — всем своим видом Алекс излучал решимость. Одна только улыбка не соответствовала его
