Всемирные следопыты Хома и Суслик - Альберт Иванов

- Почти почтителен, - лукаво ввернула Лиса.

- Почти почтите... - не сумел повторить Медведь. - Ты нам голову скороговорками не забивай! - возмутился он. - Ты не дома!

Затем разрешили выступить Хоме.

- Я спорить не буду, а то надолго затянется. Лишь об одном прошу. Можно я судей сам выберу? - спокойно сказал он. А глазки хитрые-хитрые.

- Тебе меня мало? - пробурчал Медведь. - Ну хорошо, согласен.

Такое, в общем, бывало.

- Но только дружков не выбирай, - подчеркнул Медведь, сурово посмотрев на всех. - Знаю я их!

- Вы всех знаете, - услужливо поддакнул Волк. Он сидел справа от него. На подхвате.

- Пусть решат мою судьбу, - звонко начал Хома, - пусть решат... муравьи.

А вот такого еще не бывало. Никогда. Все засуетились, зашумели. Кто-то выкрикнул:

- Слишком маленькие!

- Цыц! - пробасил Медведь. - Муравьи - маленькие, зато кусачие. Мало не покажется! -мрачно взглянул он на Хому. - Выбрал, потом не жалуйся.

Приказал он как Главный судья муравьев позвать. Пятерых, по числу обвинений.

Объяснил им, что к чему.

- Действуйте!

Они, конечно, подчинились. И давай стараться. Ползали по Хоме. Заглядывали ему в глаза. Тихонько совещались между собой.

- Строго судите! Пожалеете подсудимого, себя пожалеете, - пригрозил Медведь, - я тогда весь ваш муравейник растопчу!

Наконец муравьи объявили решение. Приговорить Хому к штрафу: один лесной орех - Лисе, одну каплю меда - Медведю! Лисе - за убытки, Медведю за беспокойство.

- Чего-чего?! - взвизгнула Лиса.

- Каплю меду?! - оторопел Медведь. На что маленькие муравьи смущенно ответили:

- Сами понимаем, штраф ого какой! Огромный! Но мы ведь строго его судили.

- Все! - рявкнул в сердцах Главный судья. Тем и закончился суд.

Хома сразу сорвал с ветки орешек. И с поклоном вручил остолбенелой Лисе. А Медведю меду пообещал. Целую каплю.

- Знал, кого в судьи выбрать! - восхищался Суслик по пути домой с осужденным.

- Для муравьев все, что ни возьми, огромно! -ликовал Заяц-толстун.

А старина Ёж солидно заметил:

- Справедливое решение. Ни за что судили, ничего и не получили.

Как Хома своей голове доверял

- Я однажды ушам своим не поверил, - рассказывал Суслик Хоме. - Иду в рощу, слышу - позади паровоз шумит. Чук-чук-чук-чук!.. Хотел я удрать, но не стал. Не поверил. И правда, мимо меня всего лишь мальчишка пронесся. Он паровозу подражал: локтями дергал и громко чучукал!

- Зря не поверил, - ответил Хома. - Все равно задавить мог.

- Но не задавил же!.. Слышь, а можно и глазам своим не поверить?

- Можно, - солидно кивнул Хома. - В темноте. Кромешной.

- Еще неизвестно, - уклончиво заметил Хома. Но вскоре довелось им это узнать. Убедиться воочию. Светлым солнечным днем. Светлее не бывает! Пришли Хома и Суслик в рощу. За орехами. И видят... Глазам не верят. Сидит под дубом Медведь. И кочан капусты ест. Суслик ахнул.

- Неужели медведи капусту едят? Не верю!

- Тут что-то не так, - произнес Хома.

- Как - не так? - разволновался лучший друг. - Слепой, да? Сам не видишь? Хорошо, что Зайца с нами нет. Он бы умер от огорчения. Еще один охотник до капусты - и какой!

- Не тарахти, - прервал его Хома. И подошел к Медведю:

- Приятного аппетита!

- Скажешь тоже! - пробурчал Медведь. - Только сверху - приятно. Принюхался Хома:

- Медом пахнет.

- Слабо пахнет, - поморщился Медведь. - Меду мало, капусты много. Медом не наешься, а капусту не люблю. А есть-то охота. Пришлось ее медом обмазать.

- И пошла?

- Идет помаленьку, - вздохнул Медведь. Уловил Хома пальцем упавшую с кочана капельку меду. И мазнул ее обратно на капусту.

- Спасибо, - буркнул Медведь.

- Должок за недавний суд возвращаю, - ухмыльнулся Хома.

- Ну-у, - разочарованно протянул Суслик. - А светлым днем? Солнечным? Наверняка нет!

А Суслик лишь головой покачал:

- Вот и верь глазам своим!

- А что я тебе говорил? - хмыкнул Хома.

- Ты сказал: "Еще неизвестно". И все. Значит, не знал.

- Зато ты сейчас знаешь.

- А вы не поверили, что я капусту наворачиваю? - расхохотался Медведь. - Ну, уморы!

- Я теперь не поверю, даже если увижу Лису с морковкой, - проворчал Суслик.

- А я поверю, - подмигнул Хома. - Подумаю и решу: неспроста она с морковкой выставляется. Видать, Зайца подманивает. Думать надо!

И Хома звонко-презвонко постучал кулачком по лбу Суслика. Не один бедняга Суслик, но и Медведь удивился странному звону.

- Слышал? - осторожно потрогал свой лоб Суслик. - Выходит, у меня голова пустая? - расстроился он.

- Силен звон! - пробасил Медведь.

- И ушам не верьте, - Хома разжал кулачок. В нем оказались спелые, твердые орешки. Они-то и звенели.

- Во! - поразился лучший друг.

- Сам же вчера говорил, что ушам верить нельзя, - напомнил, смеясь, Хома.

- А чему же верить? - упал духом Суслик. - Вместо паровоза мальчишка бегает, вместо меда Медведь капусту ест, вместо головы орешки звенят. Сплошная путаница!

- Нюху тоже нельзя доверять, - прогудел Медведь. - Я знавал хорька, который в жилетке из куриных перьев на охоту в курятник ходил. Там его по запаху за своего принимали!

- Ничему верить нельзя, - вконец ошалел Суслик. - Ни тонкому слуху, ни зоркому зрению, ни сильному нюху...

- Верить можно только своей умной голове, - мудро сказал Хома.

- И моей, - скромно добавил Медведь.

- А моей? - жалобно прошептал Суслик.

Они промолчали.

А ведь и правда: голова - всему Голова. И зрению, и слуху, и нюху.

Все на ней держится. Не только глаза, уши и нос.

Как Хома главное слово подсказал

Прибежал Хома к ручью. Окунулся пару раз. В их местах это называется "искупнуться". Искупаться - другое дело. Может, и долгое. А "искупнуться" раз, два, и готово!

Тут и дождик заморосил. Он был такой мелкий, что казалось: над самым ручьем прыскают, мельтешат бесчисленные комарики.

Вдруг на том берегу Хорек появился. Любитель кур. Давненько его не было видно. Даже слух прошел, что его как-то в курятнике заловили. В капкан, мол, попал. Да, видать, капкан на него еще не изготовили.

- Ты домой? - спросил Хорек Хому.

- А куда же? - ответил Хома. Они, конечно, ни друзьями, ни приятелями не были. И потому не здоровались.

- Ты уходишь, а Хорек остается, - капризно сказал Хорек. Он всегда говорил о себе как о постороннем.

- Дождь сейчас всерьез зарядит! - передернул плечами Хома.

- Вот-вот, ты домой, а Хорек будет здесь мокнуть.

- У тебя же шубка - водонепроницаемая, - с усмешкой заметил Хома.

- Ты-то уходишь, а Хорек должен свою шубку под дождем портить, - снова заныл Хорек. - Единственную.

- Чего ты хочешь? Не пойму.

- Поговорить охота. Давно не виделись. Хорек давно ни с кем не виделся, - вздохнул Хорек.

- А получше погоду не мог выбрать?

- Погоду не выбирают. Погода сама нас выбирает, - умно определил Хорек.

- Ладно, говори. Да побыстрей. - и Хома голову от дождя лопушком прикрыл.

- А о чем? - спросил Хорек.

- Ты же поговорить хотел, а не я.

- Вот так сразу Хорек не может, - обиделся Хорек. - Ты меня расспроси: где был, что видел, что со мною случилось.

- Где был? Что видел? Что случилось? - нетерпеливо спросил Хома.

- Слишком много вопросов, - покачал головою Хорек. - С ходу на них Хорек не ответит.

- Да брось ты! - рассердился Хома. - Коротко можно ответить. Ты одно, самое главное, слово скажи.

- Какое? - заинтересовался Хорек. - Хорек такое слово не знает.

- Нет, знаешь.

- Не знает Хорек! - горячо убеждал Хорек.

- Знает!

- Ну какое? Ну какое главное слово? Ну скажи, пожалуйста, Хорьку! взмолился любопытный Хорек.

Он был страсть какой любопытный. И говорили, что даже в курятники он лазит только затем, чтобы убедиться, есть ли там куры.

- Сказать? - набивал себе цену Хома.

- Скажи! Скажи Хорьку!

- Про все: где был, что видел, что случилось, -можно ответить просто. Легко!

- Как? Как?

- Живой! - сказал Хома. Легко и просто.

- Ве-е-рно... - изумился Хорек. - Именно это я и хотел тебе сказать. Живой! - воскликнул он.

И пошел себе прочь, своей дорогой, восхищенно покачивая головой.

- До чего же точно, - бормотал он. - Изумительно.

И уже уходя, Хома услышал, как Хорька Выдра окликнула:

- Привет! Как дела, пропащий?

- Живой! - гордо ответил Хорек. Не удержался и добавил: - Хорек живой.

И впрямь до чего же точное слово! Главное!

Как Хома и его друзья Орлика вспоминали

Вот ведь какая история. Появился в их роще один голубь-голубок. Почти весь белый, с сереньким отливом.

Звали его - Орлик. Когда-то всех диких голубей орликами называли. Об этом старина Ёж от древнего Ворона слышал.

Орлик был особенным голубем. Соберет, созовет малых зверьков на поляне. И говорит им кротко: чтобы не обижали друг друга, в беде помогали и обиды прощали. Уж больно зла много!

- А как со злом бороться? - спрашивали у него.

- Чем больше будет доброго, тем меньше будет злого, - чистым голосом отвечал Орлик. - И тогда для недоброго и места не останется. Злое -- не