Правовые проблемы формирования межгосударственных объединений (на примере зоны свободной торговли и таможенного союза ЕврАзЭС) - Коллектив авторов

Можно отметить и еще один аспект – под воздействием неолиберальной глобализации нарастает гомогенизация политических и институциональных систем разных стран, включая стандартизацию моделей политического поведения.

Таким образом, глобализация предстает как гораздо более сложное и многогранное явление, нежели только «сближение национальных экономик в целях формирования единого экономического пространства».[26] Она оказывает существенное влияние на структуру не только экономического пространства, но и социальной действительности в целом, с одной стороны, и усиливает дифференциацию социо- и этнокультурного пространства в процессе перехода современного общества от эпохи масс к эпохе индивидуальностей[27] – с другой. Поэтому более адекватным представляется определить понятие «глобализация» как объективно существующее явление, заключающееся в планетарно (глобально) ориентированной экспансии отдельных индивидов, коллективов, государств и межгосударственных объединений в различных сферах жизни человеческого общества (экономики, коммуникаций, информатики, культуры, религии и т. д.) с конвергенционным эффектом.[28]

Вторым фактором, определяющим сущность современной эпохи, является трансформация мировой системы, представляющая собой сложный узел переплетающихся экономических, социально-экономических, политических и геополитических проблем, отличающихся разной степенью взаимовлияния, совпадения и конфликтности векторов эволюции. В последние десятилетия в мировой системе формируются подсистемы крупных (сверхкрупных) стран, обладающих собственными закономерностями развития.[29] Поскольку этот процесс в мировой науке изучен очень мало, отметим только, что для них, в отличие от стран – «провозвестников» глобализации, стран «золотого миллиарда», характерны повышенная роль государства в экономической системе, довольно широкое использование административных методов управления, внутренний рынок как основа экономического роста, особое внимание к проблемам распределения, внешняя политика, направленная на превращение из региональных в мировые державы, с одной стороны, и сконцентрированность на внутренних проблемах – с другой. Эти особенности находят отражение в их правовой системе.

Трансформация мировой политической системы сопровождается диверсификацией экономического роста. Приведем только один пример. В 1980–1995 гг. из 161 страны, по которым ООН регулярно публиковала статистику, лишь 25 стран показывали устойчивые темпы роста, превышавшие среднемировые. В результате наблюдалось постепенное увеличение их доли в мировом ВВП. При этом лишь одна страна – Ирландия – принадлежала к группе развитых, но она показывала ничтожный прирост. Почти две трети прироста приходились на Китай и другие страны Дальнего Востока, более одной четвертой – на Южную и Юго-Восточную Азию. Остальной прирост был поделен между странами Ближнего и Среднего Востока и Латинской Америки. И если в 1950 г. цифры были обратными – на Запад приходилось 56 % мирового дохода, а на Азию 19 %, то в 1992 г. доля Азии составила 33 %, а Запада – 45 %.[30] В соответствии с прогнозами Института международного развития Гарвардского университета, сделанными после начала «азиатского кризиса-1997», к 2025 г. на Азию придется уже 55–60 % общемирового валового национального продукта, а на Запад – 20–30 %. Ж.-П. Леманн в этой связи отмечает: «Когда на мировом рынке свершилась революция и все большее количество стран приняли идею либерализации торговли, у Запада невольно потекли слюнки при виде так называемых развивающихся рынков. Тому факту, что развивающиеся рынки могут стать также развивающимися конкурентами, поначалу не придавалось большого значения. Однако цифры весьма красноречивы: в период с 1994 по 2004 гг. торговый оборот Индии увеличился на 333 %, Китая – на 487 %, Чили – на 550 %, а Вьетнама – 575 %».[31] Конечно, для того, чтобы оценивать степень влияния развивающихся рынков на трансформации мировой системы, необходимо принимать во внимание не только относительные, но и абсолютные показатели. Понятно, что любой рост с нуля, или со значений, близких к нулю, будет демонстрировать весьма высокую динамику. Но это еще не означает, что показатели массы (влияния) и доли имеют столь же большое значение, что и показатели динамики.

Превращение азиатских стран в «центры экономической силы» приводит и к диверсификации «глобализационных» потоков товаров, капиталов, услуг и людей (мигрантов), что еще больше изменяет конфигурацию глобальной экономической системы, социо- и этнокультурного пространства.

Сочетание указанных двух факторов – расширение глобализационных процессов и диверсификация, изменение мировой системы, как представляется, влечет за собой целый ряд последствий, среди которых следует особо отметить резкую интенсификацию процессов межгосударственной интеграции на региональном уровне. «Региональная экономическая интеграция, – отмечает В. М. Шумилов, – как проявление глобальной тенденции активно осуществляется на всех континентах, во всех «центрах экономической силы».[32] Постоянно растет число региональных объединений межгосударственной интеграции – по состоянию на 1 января 2011 г. в мире было заключено 202 региональных торговых соглашения и 104 соглашения об экономической интеграции.[33]

Как известно, термин «интеграция» (лат. integratio – восстановление, восполнение, от integer – целый) – объединение каких-либо частей в единое целое,[34] был введен в научный оборот Г. Лейбницем и И. Бернулли. Г. Лейбниц, открыв (одновременно с И. Ньютоном) интегральное исчисление, полагал, что оно отражает некий всеобщий закон природы, вследствие чего интегрированием бесконечно малых величин можно вывести саму формулу жизни («жизненную силу»). Для объяснения явлений, присущих биологическим и социальным объектам, понятие интеграции стало широко применяться с середины XIX в., а в XX в., под влиянием нового целостного представления о мире – общей теории систем, основоположниками которой являются А. А. Богданов[35] и Л. фон Берталанфи,[36] – и теории «интегративных уровней», или

«уровней интеграции»[37] – оно было воспринято гуманитарными науками и прочно вошло в их научный инструментарий. Применительно к настоящему исследованию интеграция может трактоваться как процесс взаимодействия и взаимоприспособления разных стран, ведущий к сближению их социально-экономических, правовых, политических систем.

Исследуя соотношение глобализации и интеграции, можно заключить, что и глобализация, и региональная экономическая интеграция есть проявление различных этапов объективного процесса развития общества под влиянием интернационально развивающихся производительных сил, имеющих одни и те же истоки – качественные скачки, взрывы в развитии производства и рынка, сопровождаемые изменениями в общественных отношениях и общественном сознании.[38] При этом региональная интеграция предстает как один из процессов глобализации, позволяющий в определенном географическом пространстве эффективнее организовать производственные процессы в условиях глобализации, и как ответ на вызовы глобализации – нарастающую уязвимость национальных государств и национальных экономик. «Регионализацию можно рассматривать … как защитную реакцию относительно отставших стран, защищающих свое хозяйство и его позитивную динамику от одного из направлений глобализации».[39] В частности, ответом России на угрозу превращения в предмет потенциальных вожделений, притязаний и экспансии является активное участие в процессах создания на просторах бывшего Советского Союза Единого экономического пространства, пространства, которое формируется государствами, имеющими общую историю, правовые традиции, а главное – общие экономические цели и интересы. При этом речь должна идти об обеспечении суверенитета государств, который служит первичным основанием для отражения интересов сообщества. Именно в нем по-прежнему в публичной и легальной формах выражены коренные интересы и воля наций и народов, в нем заложен источник правообразования.

Региональная интеграция, устранение или смягчение барьеров на пути перемещения капитала, технологий, товаров, рабочей силы углубляет разделение труда, тем самым способствуя более полному использованию каждой страной своих естественных конкурентных преимуществ, расширению рынка и повышению эффективности производства. Ведь интеграционная группировка осуществляет коллективную защиту своих членов от иностранной конкуренции, с одной стороны, и стимулирует взаимные экономические связи своих членов – с другой. Поэтому законы мирового рынка действуют на членов интеграционного объединения не прямо, а опосредованно. Кроме того, региональная экономическая интеграция, экономические связи всех видов наиболее успешно развиваются между странами относительно сопоставимого уровня развития, тогда как объединение в рамках одного интеграционного образования стран с различным уровнем экономического развития и различной напряженностью социальных проблем делает все межгосударственное интеграционное объединение уязвимым для мировых экономических кризисов.[40]