История черного лебедя - К. Л. Крейг

Во всяком случае ни одного, с которым я хотела бы столкнуться лицом к лицу.

Перевожу взгляд на часы. Половина пятого утра. Черт, пора зайти внутрь. Иногда мне трудно притворяться, и после двух предыдущих недель сегодняшний день станет для меня настоящим испытанием и покажет, насколько хорошо я усовершенствовала свои актерские навыки, раз вернулась обратно в эту чертову дыру в штате Айова.

Дасти Фаллс.

Население — пять тысяч триста тридцать девять человек по данным последней переписи. Конечно не совсем, как Уэт Чир (прим. Деревенька в штате Айова, с населением менее семисот человек), но уже близко. Каждый знает твое имя. В особенности мое, учитывая, кем является мой отец.

Глядя в зеркало заднего вида, я приклеиваю фальшивую улыбку и проверяю ее.

— Хорошо провела время? — шучу я, наблюдая за собственной реакцией.

— Супер! — отвечаю сама себе же.

Ай. Это было ужасно. Мой голос звучит, как расстроенное пианино.

Ещё разок.

— Хорошо провела время? — повторяю снова.

— Боже мой, это было потрясающе! — говорю я своему отражению, впрыскивая в себя фальшивый энтузиазм.

«Эй, убери-ка этот акцент гламурной девицы, и пройдешь тест. С грехом пополам».

Выйдя из машины, я иду по тротуару к заливу, освещенному единственным фонарем. Тем самым, что принадлежит мне. Позволяю себе немного побродить в тишине. Вдохнув запах сладостей, я практически сразу ощущаю аромат выпечки. Чувствую гордость за то, что хоть раз жизни сделала что-то правильно. Смотрю на еще не включенную неоновую вывеску, которую спроектировала я, и улыбаюсь.

Cygne Noir Patisserie.

Пекарня «Черный Лебедь». Мое детище. Единственное утешение, в которое я могу полностью погрузиться.

— Я скучала по тебе, — шепчу я, крепко сжимая ключ в кулаке.

Открытие французской пекарни в маленьком городке, который населен людьми со скромным достатком, было огромной авантюрой, но все прошло хорошо. Гораздо лучше, чем ожидалось. Хотя Кэл, конечно, так не думал. Он всегда считал, что пекарня — именно то, что нужно в этом душном городишке.

И оказался прав.

Вижу движение внутри и качаю головой. Визгливый голос Мэри-Лу раздражает — то есть приветствует — меня в ту же секунду, как я вхожу в стеклянную дверь.

— Как все прошло?

Я бы сказала, что меня выдал щелчок замка или звон колокольчиков, бьющихся о стальную раму, но это было бы ложью. Бьюсь об заклад, Мэри-Лу пришла сюда еще до четырех утра. Пантера, ждущая в кустах своего шанса наброситься.

Больше всего я боялась именно этого. Двадцати вопросов и испытующий, понимающий ястребиный взгляд. Она будет следить за каждым движением моих пальцев, слушать каждую интонацию в моем тоне, или следить за моей рукой, когда я буду заправлять непослушную прядь волос за ухо. Она найдет все необходимые ответы лишь в моих движениях.

Девушка слишком проницательна, но, ведь… она знает правду. Всегда знала. Мэри-Лу была моей лучшей подругой с первого класса, когда я спасла ей жизнь.

По крайней мере… она так считала. Я всего лишь спасла ее длинные, до пояса, волосы от стрижки, когда Пити Маршалл сунул в них не один, не два, а целых три гигантских комка жвачки. Прямо в корни. Девочка стояла в туалете, пытаясь вырвать их вместе с пучками своих светло-рыжих волос, когда я взяла ее за руку и отвела в столовую, попросив у буфетчицы немного арахисового масла. Через полчаса, и на несколько сотен прядей светлее, Мэри-Лу была избавлена от жвачки. От нее несколько дней несло арахисом, сколько бы она ни мыла голову, но, по крайней мере, девушка сохранила свои прекрасные локоны. Те, что у нее есть и по сей день. Точно такие же, как и в первом классе. Мэри-Лу определенно пора сменить образ.

— Ого, девушка даже не может выпить чашечку кофе до начала допроса? — отвечаю ей, с размаху бросая ключи на стойку. Наверное, я еще не совсем готова нацепить на себя фальшивую улыбку.

— Вот, — Мэри-Лу предлагает мне дымящуюся черную чашу «жизни и хороших манер».

— Лижешь задницу босса? — смотрю на нее поверх кружки и делаю большой глоток горячего сладкого напитка. На вкус как чашка сахара с ароматом кофе. Именно так, как мне нравится. Боже, как же я скучала по этому месту.

Она фыркает.

— Не люблю вкус чьего-то зада во рту.

Я смеюсь. Последние две недели мне не хватало болтовни с Мэри-Лу Джеймс. Потому-то мы и друзья.

— Ну..? Так как оно?

— Что именно ты подразумеваешь под словом «оно»? — спрашиваю я, пытаясь выиграть время. Два дня назад мы с Кэлом вернулись из нашего двухнедельного путешествия по живописному острову Каливигни, недалеко от побережья Гренады. Райский уголок. Мне бы стоило побольше наслаждаться нашим роскошным и полностью укомплектованным персоналом домом, прекрасным песчаным пляжем и непревзойденными закатами. Но этого не произошло.

В груди все сжимается. Именно такой медовый месяц я представляла себе с Киллианом.

— Ну, я не имею ввиду вид с твоего балкона.

— А почему бы и нет? Он был впечатляющим, — делаю еще глоток и жду, когда подруга заглотнет наживку.

— В этот вид входила голая задница твоего мужа? — спрашивает она, поигрывая своими округлыми бровями.

— Возможно, — поддразниваю я.

— А фотки есть? — ее голос поднимается на октаву выше. Я смеюсь еще громче.

— Возможно, — точно есть.

— Вот черт, — Мэри-Лу обмахивается обеими руками, и меня начинает трясти от смеха. У нее с девятого класса было какое-то нездоровое увлечение пятой точкой Кэла. С тех пор, как в один пятничный вечер мимо нас проехала машина с тремя парнями, один из которых засветил свой голый зад в окне авто. Я все время повторяла ей, что это был не Кэл, а Дэвид Брандт. Кэл в тот момент сидел за рулем, но что бы я ни говорила, Мэри-Лу не слушает.

— Кажется, у меня только что был мини-оргазм. Серьезно.

— Я в шоке! — восклицаю я, а затем комкаю бумажную салфетку и бросаю в нее. — Вообще-то, это мой муж!

— Эй, что поделать, если ты вышла замуж за охрененного мужика. И вообще я впервые слышу от тебя собственнические нотки по отношению к Кэлу. Наверняка, секс с ним был более чем просто хорош, а?

— Индус Матрос, сучка, — я могу использовать слово «бл*дь» как знак препинания, но, если произношу имя божье всуе, вкус лавы волшебным образом появляется у меня во рту. Клянусь. Видимо, это побочный эффект моего детства.

— Бесит, когда ты так говоришь. Вроде уже взрослая женщина…

— Ну… а меня бесит твое лицо.

Мэри-Лу широко улыбается, демонстрируя два слегка кривоватых передних зуба.

— Отстой, Мавс. Ты могла бы ответить и лучше.

Плюхаюсь на деревянный табурет