История черного лебедя - К. Л. Крейг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Теперь у меня есть примерно две с половиной секунды, чтобы принять решение: позволить этой сцене разыграться по определенному сценарию или же взять дело в свои руки, спасая Мавс от нее же самой. А спасать ее нужно постоянно. Но, по крайней мере, у нее есть я. Маверик нуждается во мне гораздо больше, чем догадывается на самом деле.
Поэтому я делаю единственное, что могу — то же самое, что делаю всю свою жизнь ради этой безрассудной раздражающей девчонки. Моей девчонки.
Протягиваю руку, хватаюсь за зимнюю куртку Дыры и наношу первый удар.
Глава 5
Одиннадцать с половиной месяцев назад
Маверик
Когда мне было одиннадцать, я чуть не умерла.
Это случилось в канун Нового года.
На Рождество мы с Джилли получили по паре идеально белоснежных коньков. В своей типично высокомерной манере моя сестра сунула нос в подарок, а затем забросила коньки в шкаф.
— Боже мой, Джилли, тебе, что, не нравятся коньки? Это же потрясающий подарок! — визжу я.
— Нравятся? Ненавижу холод. Моя кожа становится сухой, — отвечает она своим сопливым голосом.
Джиллиан никогда не вынимала коньки из коробки. Ну, может, лишь разок.
Я же, с другой стороны, обожала свои. Как обычно, каждая из нас получала огромное количество подарков, в которых мы не нуждались, и большинство из них, вероятно, так ни разу и не использовали. Коньки являлись наименее дорогими из моих подарков в тот год, но я дорожила ими, словно они были покрыты золотом.
Я помню то время, словно это было вчера.
И Киллиан, и Кэл очень от меня отдалились. В сентябре Киллиану исполнилось шестнадцать, и он получил водительские права. Его никогда не было рядом. Парень выпал из нашей заурядной рок-группы, которую мы (как нам тогда казалось) ловко назвали «ДеШепсом» — комбинацией наших фамилий. Но, так как он являлся барабанщиком, а кроме него никто не умел на них играть, «ДеШепс» быстро зашипел и сник.
В том году Кэл пошел в девятый класс средней школы и начал меняться. Он занимался футболом, который отнимал у него много времени. А после футбола, парень сразу же шел на баскетбол. Кэл регулярно возвращался из школы не раньше семи, а затем делал уроки. Мне везло, если мы виделись хотя бы раз в неделю.
Я ужасно скучала не только по мальчику, в которого влюбилась, но и по своему лучшему другу. Особенно запомнилось ощущение того, что я словно осталась для них маленьким ребенком, в то время как они резко выросли. Моя сестра же, напротив, неизменно вела себя, как капризная стерва, и никогда не уделяла мне времени.
Мне было одиноко. Думаю, что именно чувство одиночества подвигло меня выйти в тот день, пусть и я знала, что не должна. Я обладала достаточной сообразительностью, чтобы понимать все это.
В начале сезона было холодно и снежно, и пруды с ручьями замерзли раньше обычного. Но за две недели до Рождества резко потеплело. За несколько дней температура взлетела до пяти градусов выше нуля. А при такой погоде лед быстро тает.
Я умирала от желания опробовать свои новые коньки, каждый день умоляя об этом родителей. Но они отказали мне.
— Это небезопасно, Сердечко, — сказал тогда отец.
Он даже спрятал коньки, потому что знал меня. Отец осознавал, что я не стану слушать его и поступлю по-своему. А мне были известны все его тайники. Потребовалось всего три минуты, чтобы найти коробку в сарае, на верхней полке, за ящиком с украшениями для Хэллоуина.
Так что в то утро, когда он отправился охотиться на оленей, а моя мать пыталась отойти от новогоднего похмелья, я связала шнурки коньков, перекинула их через плечо и отправилась в путь.
Когда я была ребенком, то обожала уединение сельской Айовы, особенно потому, что мы жили на двадцати акрах земли, на окраине города. Прямо по соседству с Шепардами.
Мне нравилась тишина. Покой. Свобода. Я ощущала умиротворение внутри, даже когда просто сидела и вдыхала свежий воздух. Мне нравился цвет неба, стрекотание сверчков, потрескивание костров по ночам. Жизнь в сельской местности помогала чувствовать себя цельной и настоящей. Это был баланс, который я не могла больше найти нигде.
И в тот день, в ту секунду, когда пересекла открытый участок и ступила в густой лес за нашим домом, скрывший меня от реального мира, то почувствовала себя лучше. Ощутила спокойствие. Как будто вошла в зачарованный сон.
Катание на коньках тогда казалось именно тем, что мне было необходимо.
Воспоминания о том, что произошло дальше, довольно расплывчаты.
Помню волнение, когда вышла из-за деревьев и оглядела свой личный рай. Вспоминаю трепет, который пробежал по мне, когда я туго зашнуровала коньки вокруг лодыжек. И до сих пор не забыла, каким тёплым был воздух в тот день, пусть мои щеки и стягивало от холода, напоминая, что зима еще не закончилась. Текстура гладкого льда, когда я впервые на него ступила, все еще иногда всплывает в моей памяти.
Тогда как остальные воспоминания ускользают. Помню, что меня била дрожь. Я была насквозь мокрой. Замерзшей. Неподвижной. Мои легкие горели, а пальцы рук и ног, казалось, онемели. Разум был совершенно пустым. И меня несли в сильных руках.
— Держись, Маверик ДеСото. Я успел тебя вытащить. У меня есть планы насчёт тебя, и они не включают твою смерть.
Его голос. Мне не удавалось открыть глаза. Они оказались склеенными слоем льда, покрывающего мои ресницы, но я узнала бы этот голос где угодно.
Меня нес Киллиан, и я ощущала себя в безопасности. Прижимаясь к теплому телу, я позволила его жизни медленно проникнуть в свое тело, и меня поглотила тьма. Когда мне все же удалось открыть глаза, до меня донесся ровный гул медицинских аппаратов.
Пришлось провести целых три дня в больнице. Гипотермия понизила температуру моего тела до тридцати двух градусов, и меня подключили к аппарату гемодиализа, чтобы согреть организм. Никто не знает точно, сколько времени я пробыла в воде, но, видимо, достаточно долго, раз мои внутренние органы почти отказали.
В тот день мне несказанно повезло. Потому что я не утонула, и меня смогли найти в такой отдаленной местности, где никого не должно было быть.
Оказывается, Киллиан и Кэл со своими друзьями катались на снегоходах и вовремя оказались рядом. Кто-то заметил мою ярко-оранжевую вязаную шапочку, выглядывающую из воды.