Тайна Лабиринта - Евгения Полянина

А Марик так и стоял, ничего не понимая. Кто это вообще такие и почему они так хотят быть злыми? Нет, какие-то они все странные.

– Не обращай внимания, – пробормотал Зенгель, поднеся Марика к лицу так близко, что Марик видел только черный прищуренный глаз, – они просто завидуют, потому что сами еще никого толком не напугали. А ты, надо же, сразу целый лагерь.

– Да я не хотел никого пугать! – возразил Марик.

– Тем более! – обрадовался Зенгель. – Что же будет, когда захочешь.

– А я не захочу. – Марик заметил, что маленький дракон с интересом наблюдает за ним из-за угла. Дракон Марику понравился, в отличие от Ады и Кэпа. Наверное, он молчал, поэтому и понравился. – Зачем мне пугать детей?

Стефан так фыркнул, что чуть не сдул Марика с ладони.

– Потому что это у тебя в крови, – пояснил Зенгель, – ты ведь знаешь, кто ты?

Марик покачал головой.

– Даже не догадываешься?

– Ну… я думал, может, я какой-нибудь супергерой. А маленький для того, чтобы врагов обманывать.

Стефан аж сморщился. Ада и Кэп отвлеклись от перепалки и тоже сморщились.

– Герои! – фыркнул Зенгель. – Да кому они нужны, эти герои. Все о них только и говорят. А польза от этих героев какая?

– Ну… они людей спасают, – начал Марик загибать пальцы. Что-то зажужжало впереди, и он сощурился, стараясь разобрать, что освещает появившийся из ниоткуда маленький огонек впереди.

– Да сдались тебе эти люди, – отмахнулся Зенгель, – вечно они какой-то ненужной ерундой занимаются: садики, школы, университеты всякие. Тьфу! Работа еще. Все эти их праздники и развлечения – ерунда да и только.

– Ну… еще герои со злом борются, – продолжал Марик, – и побеждают.

– В этом-то и проблема! – Зенгель даже подскочил от злости. – Ты, Марик, между прочим, не кто иной, как потомок великого злодея. Понимаешь?

– Нет, – честно признался Марик.

Зенгель запыхтел от негодования:

– Да как же ты не понимаешь! У тебя в крови пугать мелких детей. Устраивать им всякие пакости. Творить зло, вредности и гадости. Как твои предки.

Тут Марик заинтересовался. Он все еще совсем-совсем не верил Зенгелю – еще бы верить тому, кто тебя похитил и несколько часов тряс в клетке без бассейна – но ему очень уж хотелось узнать о своем происхождении.

– Предки, говорите? – Марик наконец заметил, что огонек осветил красный гладкий нос вагонетки. Вагонетка ехала по рельсам, тарахтя колесами. – А кто именно мои предки?

Зенгель снова надел на нос очки и внимательно посмотрел на собеседника.

– Так сразу и не определить, – признал он, – не дракон, не снежный человек, не Минотавр и даже, кажется, не горгона Медуза.

– Тогда с чего вы взяли, что я потомок злодея? – насупился Марик. Ему быть потомком злодея совсем не хотелось.

– Да ты на себя посмотри! – не выдержал Зенгель. – Ты маленький. А все потомки злодеев маленькие.

Вагонетка проехала рядом с ними, и Марик вдруг понял, что ей никто не правит. В этом лабиринте вообще все работало само собой: зажигались и гасли свечи, включались лампочки, дергались игрушечные скелеты…

– А кто всем этим управляет? – спросил Марик, провожая вагонетку рассеянным взглядом. – Тоже потомок злодея?

– Не обращай внимания! – отмахнулся Зенгель. – Это наш местный гном-домовик. Только и может, что прятаться в самых темных закоулках и шевелить всякие механизмы. Бесполезный он, в общем. Другое дело ты, верно? На вас, потомков злодеев, возложена великая миссия.

Великой миссией Марик заинтересовался. А еще ему показалось, что он услышал чей-то писклявый голосок: «Бесполезный, значит? Вот задавлю тебя разок – будешь знать, как меня „никем“ называть».

Марик решил не обращать на голос внимания. Гораздо интереснее было узнать про другое.

– А что это за «великая миссия»? – осторожно спросил он.

– Пугать, злить и стращать, – пояснил Зенгель мечтательно, – но это все пока не вернутся настоящие злодеи.

– Настоящие? – спросил Марик. – А где они?

Зенгель повел Марика по одному из коридоров. Со всех сторон снова потянулись пластмассовые скелеты и тряпичные призраки. У одного из них даже были ведро и грабли!

– Я расскажу тебе одну историю, – предложил Зенгель, стряхивая с костюма паутину, – слушай внимательно. Второй раз повторять не буду.

В давние-давние времена все злодеи – страшные и не очень – жили в свое удовольствие. Кого хотели похищали, кого хотели пытали, держали в темницах, обворовывали, прятали золото и творили любую магию, до которой могли додуматься. Люди их боялись, и правильно, между прочим, делали! Потому что настоящие злодеи никого не боятся, а сами всех пугают, ни перед кем не извиняются, а на всех кричат, никому не помогают, а всем мешают.

– А разве это хорошо? – недоверчиво спросил Марик.

– Ты даже не представляешь насколько! – с воодушевлением ответил Зенгель. – Ты только представь. Захотелось тебе, например, жить не в лесу среди палаток, а в самом настоящем замке. Ну, или в коттедже хотя бы. И ты просто идешь и говоришь людям: а ну, выметайтесь отсюда.

– А они что? – затаил дыхание Марик.

– Ну а они берут и выметаются. Ты же злодей, помнишь? Ты их можешь съесть. Или в жаб превратить, если не послушаются.

– Так им же жить тогда негде будет, – продолжал недоумевать Марик.

– А это уже их проблемы, – пожал Зенгель плечами, – ты дальше слушай. – Он повел нового ученика по коридорам лабиринта, отовсюду торчали пластиковые скелеты, игрушечная тина; паутина, кажется, была настоящей, но вороны и тараканы точно резиновые. – Слушай-слушай. Вот ты живешь в своем замке или коттедже там, мусоришь как хочешь, за порядком не следишь: повсюду тарелки, платки с соплями, волосы и комья пыли. Вот что ты будешь делать?

– Приберусь, – признался Марик.

– Вот именно! – поддержал Зенгель. – Прибираться! – фыркнул он. – Вот что теперь бедным пугашкам приходится делать. А был бы ты настоящим злодеем, похитил бы какую-нибудь девицу, она бы за тебя и убиралась, и готовила. И вещи бы твои стирала. А надоела бы – ты бы ее съел.

– Не хочу я никого есть! – насупился Марик.

– Это ты еще не распробовал, – усмехнулся Зенгель, – так это я о чем, – продолжил он после паузы, – были, значит, злодеи. И жили они себе не тужили: воровали, грабили и над всеми издевались. Все они состояли в огромной и великой Лиге зла. А потом эти, – Зенгель сморщился, – «герои» пришли и начали умничать. Мол, выселять людей из домов нельзя. Похищать никого тоже. Даже грабить – и то плохо. Дураки они, короче, все. Завязалась большая-пребольшая битва, и Орден добра взял да и победил, – Зенгель снова поморщился и замолчал. Как будто ждал, что Марик сейчас начнет громко возмущаться. Но Марик тоже молчал, и Зенгелю ничего не оставалось, кроме как продолжить.

– И тогда эти подлые, вредные, наглые, глупые, скучные, эгоистичные, самовлюбленные и некрасивые «герои» всех членов Лиги зла засунули в специальную магическую книгу и там заперли. А их потомков, которые еще не успели себя показать, сделали маленькими-маленькими и лишили почти всех сил. Понимаешь?

Марик посмотрел на свое отражение в кривом и пыльном зеркале.

– Так, значит, я потомок какого-то злодея? – с ужасом спросил он. – Значит, мой предок грабил, воровал и мучил людей?

– Чудесная новость, правда? – самодовольно заключил Зенгель. – В общем, – он положил палец на плечо Марика и повел дальше. Пластмассовые скелеты сменились огромными тряпочными пауками. Марик подумал, что в лесу по ночам лапы деревьев пугают больше, чем все эти украшения, – эти подлые, вредные, наглые, глупые, раздобрющие «герои» бедных пугашек (потомков злодеев то есть) наказали и оставили шататься по миру. Ну разве это жизнь? В лагере, среди целой оравы этих противных розовых детишек?

– А мне дети нравятся, – смущенно сообщил Марик.

– Ну, пугать их, конечно, здорово, – согласился Зенгель, – но ты не переживай. Здесь тоже будет много детей. Вот откроем лабиринт страха и будем каждый день пугать по тридцать-сорок штук. И это только зимой. А летом и того больше!

– А зачем их пугать? – не понял Марик.

– А чтобы не думали, что в мире существует только добро. И что чудеса, – Зенгель наигранно сложил под подбородком руки и захлопал глазами, – непременно случаются. Пусть знают, что пугашки есть и не дадут им житья ни сейчас, ни позже. Весь этот лабиринт, – Зенгель обвел комнату руками, – каждая деталюшечка, каждая паутинка, каждая оторванная голова, каждый скрип половицы – все создано, чтобы пугать мелких противных детишек.

Марик огляделся.

– Вот только детей у вас меньше, чем в лагере в зимнюю смену, – заметил он.

Зенгель даже раскраснелся от злости, а потом заставил себя успокоиться, выдохнул (три раза) и произнес с натянутой улыбкой:

– Наш лабиринт еще на ремонте. Сейчас почти осень, потом зима, потом весна. Все это время вы будете готовиться и учиться, а я – собирать новых пугашек, чтобы летом довести всех до ужаса. Пусть детишки знают, какой кошмарное будущее их ждет. Когда-нибудь кто-нибудь откроет Книгу зла, и все злодеи вырвутся на свободу. Ловко мы с лабиринтом придумали. Правда?