Затишье (ЛП) - Диксон Руби

— Мы остаемся, — соглашается Рух, прежде чем Хар-лоу успевает заговорить.

— Мы будем рады видеть вас. — Я кладу свою ладонь на ее руку и слегка сжимаю ее в знак любви. Я дотягиваюсь до ее кхая и нахожу, что он равномерно пульсирует. Он силен, но поддержание здоровья Хар-лоу требует от него многого. Я посылаю укрепляющую волну исцеления от моего кхая к ее, прежде чем убрать руку.

— Я должна идти, — говорю я Хар-лоу и ее паре. — Я хочу проверить Ти-фа-ни и Салуха, пока день не стал слишком коротким. — Я потираю живот, используя это как предлог, чтобы двигаться дальше. — Мои ноги уже устали от всего этого стояния.

— Я пойду с тобой, целитель, — говорит Рух, поднимая своего сына. Хар-лоу возвращается к своей коробке, снимая еще один блестящий слой.

Когда мы выходим из пещеры, Рух останавливает меня. Он оглядывается на свою пещеру, потом на меня.

— У меня есть… опасения.

Мои чувства покалывает от страха. То странное, ноющее чувство, которое преследовало меня все утро, снова овладевает мной.

— Из-за Рухара? У него все очень хорошо. — Я провожу пальцем по пухлой синей щеке комплекта. Он практически гудит от хорошего самочувствия. — Или из-за предстоящего жестокого сезона? — Я небрежно кладу руку ему на плечо. — Здесь нет никаких проблем. С твоей семьей все в порядке, Рух.

Его рот сжимается в недовольную линию, и он прижимает своего извивающегося сына ближе, когда наклоняется.

— Хар-лоу. Я… волнуюсь. Резонанс.

— Вы снова резонируете? — Так много комплектов прибудет в наше маленькое племя. Я с трудом могу себе это представить.

Он быстро качает головой, и в его глазах страх.

— Это моя забота. Лиз…

Ах. Теперь я понимаю. Хар-лоу — самая хрупкая из людей, и выносить Рухара было тяжело для ее тела. Я ободряюще сжимаю его руку.

— Я только что поговорила с ее кхаем, и все в порядке. Нет никаких проблем.

— Есть… способ остановить больше комплектов? — Он гладит своего сына по голове, в его взгляде яростная любовь.

— Ты не хочешь снова резонировать?

Выражение его лица измученное.

— Да. Никакого риска, Хар-лоу. Она — это… все. — Он в отчаянии прижимает кулак к сердцу. — Я не могу потерять ее…

— Я знаю. — И я подозреваю, что он не покинет пещеры, если поблизости не будет целителя. Он не станет рисковать своей парой. — Возможно, вы больше не будете резонировать. Возможно, так и произойдет. Только кхаи могут решать. — Когда он выглядит обеспокоенным, я добавляю: — Ее кхай не позволит комплекту уничтожить ее. Если она недостаточно сильна, чтобы выносить, это больше не повторится. И если это действительно произойдет, я здесь. Я никуда не собираюсь уходить.

Напряжение немного спадает с его лица. Он медленно кивает и крепко сжимает мою руку, затем возвращается в свою пещеру со своим сыном. Я смотрю ему вслед, разбираясь в своих эмоциях. Я знаю, что он чувствует. Иногда ночами я смотрю, как спит Эша, в ужасе от всего, что может случиться, что может сломать маленькое, хрупкое тело. И иногда я не сплю и смотрю на свою пару, думая о том же самом. Наш мир опасен, и даже несмотря на то, что Кэшрем — дубильщик и большую часть времени проводит рядом с пещерой, все равно многое может случиться. Я волнуюсь. Я всегда волнуюсь. Я должна защищать все племя, но Кэшрем и Эша — мои.

Я хорошо знаю страхи Руха.

— Мэйлак, — зовет кто-то, вырывая меня из моих мыслей. — Целитель.

Это Бек. Я направляюсь на звук его голоса, недалеко от входа в пещеру.

— Я здесь.

Он бросается вперед с раздраженным выражением на лице.

— Нам нужно твое исцеление. Харрек порезал себе руку о копье.

— Снова? — Я беру предложенную им руку и опираюсь на нее, чтобы идти быстрее. Его кхай энергичен и сильнее, чем у большинства. Это неудивительно — мой брат всегда был свирепым самцом. Конечно, его кхай будет свирепым. — Что ты сделал?

Он фыркает, его шаги нетерпеливы, когда он замедляет свою походку, чтобы соответствовать моей.

— Я ничего не сделал. У него руки, как дубинки. Я просто пытался показать ему, как лучше обернуть наконечник его копья.

Я хихикаю.

— Ты должен быть терпелив, брат.

— Я терпелив.

— С другими.

Ворчание, которое он издает, говорит мне, что он не согласен, но он также не хочет спорить. Мы выходим через вход в сугробы. День хороший и мягкий, ветер треплет мои косы. Вдалеке я вижу двух или трех охотников, собравшихся вместе. Странно — один из них ранен, и все же мое чувство страха, кажется, ничуть не усилилось.

— Я полагаю, Харрек не мог сам дойти до пещеры, чтобы я могла позаботиться о его руке?

— Он мог бы… если бы он не потерял сознание при виде своей крови. — У моего брата кислый голос.

У меня вырывается тихий смешок. Я и забыла, что у Харрека есть такая проблема. Охота его не беспокоит, но одна капля его собственной крови — и он на полу.

— Конечно. Ну, я полагаю, сегодня хороший день для прогулки. — Я кладу руку на нижнюю часть своего живота, чтобы поддержать его. Идти так далеко неудобно, но я могу это вытерпеть.

Мой брат молчит, пока мы поднимаемся на гребень, туда, где лежит распростертый Харрек. Я вижу Таушена и Хассена рядом с ним, присевших на корточки. Принадлежности для изготовления копий разбросаны по снегу.

— Ты в порядке? — спрашивает Бек через мгновение. — Ты кажешься… замкнутой сегодня.

— Я устала, — говорю я ему.

— Это не то.

Мой брат хорошо меня знает.

— И я, конечно, волнуюсь.

— Насчет комплекта?

Я качаю головой, мой взгляд прикован к Харреку.

— Что-то кажется неправильным. Я не уверена, что именно. Но я это выясню.

— Скажи мне, когда выяснишь. Если я смогу помочь, дай мне знать.

Я улыбаюсь своему брату. Он охотится для нас, и он хороший самец. Хороший охотник. Мне грустно за него, потому что все другие люди создали семьи и нашли отклик, а моему вспыльчивому брату нечего делать. Я знаю, что он завидует их счастью. Я знаю, что он все еще скучает по тихой девушке по имени Клэр.

— Я знаю. Если мне нужно будет что-нибудь сделать, я приду к тебе. Это я обещаю.

Тогда мы на стороне Харрека и больше не обсуждаем это. Бек помогает мне опуститься на колени рядом с упавшим охотником, и я с облегчением вижу, что его цвет лица хорош, несмотря на неподвижность. В его груди гудит кхай, такой же яркий и пульсирующий, как всегда. Я посылаю исцеляющие песни через его кхай, побуждая закрыть рану на его руке и сомкнуть плоть… и разбудить его, потому что другие будут безжалостно дразнить его, если он не пошевелится в ближайшее время.

Что ж, они будут безжалостно дразнить его, несмотря ни на что.

Харрек приходит в себя, и остальные подтрунивают над ним по поводу пореза, даже когда я обматываю его полоской кожи. Плоть почти полностью зажила, но порез был глубоким, и его нужно будет защищать всю ночь. Я использую это время, чтобы прикоснуться к Таушену и Хассену, и не нахожу у них никаких проблем. Бек видит, как я украдкой быстро касаюсь руками остальных. Я подозреваю, что он знает, что я делаю, но он ничего не говорит.

Мой брат, может быть, и не терпелив, но он понимает.

Глава 3

Со старейшинами все в порядке. Несмотря на свой возраст, они в такой же форме, как и любой из младших соплеменников. Варрек учит юного Сессу, как делать ловушку, и я провожу руками по голове Сессы, просто чтобы проверить его. Все в порядке.

Возможно, это не что иное, как беспокойство сильно беременной женщины. Задумчивость, как говорит Шорши. Я не знаю, но я закончу навещать всех в племени, прежде чем расслаблюсь.

Хэйден и Ваза вышли на тропы и не вернутся в пещеры сегодня вечером. Фарли отвела своих родителей, Кемли и Боррана, в Пещеру старейшин, чтобы они могли выучить язык жестов, на котором говорит Ле-ла. Я буду беспокоиться о них, пока они не вернутся, но сейчас есть другие, которых нужно проверить. Я думаю о своем брате и о том, где находится его сердце, и направляюсь к пещере Клэр и Эревена.