На другом берегу (сборник) - Надежда Никитина

– А может, и искали, да не знали, где.

– Это еще страшнее. Значит, скрыли от родных, как он погиб, и до сих пор скрывают. Ты там ничего не задумала? Прошу тебя – никаких поисков! Не доведет это до добра. Дай мне остаток дней в покое провести.

Настя завернула фотографию деда в бумажный конвертик и протянула маме. Мама положила его на дно деревянного ящичка. Ящик закрыла и, подумав, понесла его к себе в комнату.

– Мама, – окликнула Настя, – а он тебе хоть раз снился, отец твой?

– Нет. Муж иногда снится, а отец – никогда. Я же его не видела.

Ночь дежурства выдалась относительно спокойная. С вечера взрыхлив все фильтры, удалось прикорнуть часа на три. Спать на работе нельзя, поэтому никакой мебели, располагающей к отдыху, в комнате аппаратчиков не было. У начальника смены стоял письменный стол и мягкое удобное кресло. Правда, не все начальники смен дремали на работе и давали это делать другим. Петровна была не вредной, понимала, что настоящего сна не получится, но краткий ночной отдых организму необходим. Аппаратчики пристроились на стульях, положив голову на стол, где заполняли ведомости и перекусывали ночью. Днем питаться на рабочем месте запрещалось, для этого работал буфет.

С пяти часов все были на ногах, отработали свои участки и глотали кофе, ожидая сменщиков. Аня уже уткнулась в учебник. Говорят, при приеме на работу она извинялась на тот случай, если ей придется уйти через год. «Но вы не волнуйтесь, я, может, еще не поступлю», – добавила она. На что начальник цеха ответил: «Мы обрадуемся любому вашему успеху – как рабочему, так и учебному». Андрей когда-то собирался на заочное отделение, а потом сказал: «Какая разница? Петровна с высшим и я без него сидим рядом. Петровна больше бумажек пишет и задвижки тяжелые не крутит, но я – мужик, мне писать лень, а крутить не трудно».

Насте казалось, что она устроит семейную жизнь и тогда начнет учиться… А ее устроило то, что есть. Она достала телефон и стала рассматривать снимок со стены интерната. Рисунок сначала был выцарапан, потом прокрашен чернилами. Надо же – сохранился! Пунктирная линия между двумя опорами должна означать временный характер переправы. Она может появляться и исчезать. Опоры моста есть с обеих сторон. Во сне она видит левый берег и широкую реку. Наяву река мелкая, а опоры моста должны стоять на правом берегу.

– Андрей, у нас на речке есть остатки старого моста?

– Погоди, дай подумать. Ну, есть старые сваи километрах в пятнадцати вверх по реке.

– На правом или на левом берегу?

– На правом. Там течение быстрое, откос, а под ним остатки свай. Раньше там был и бункер – еще с войны. Потом все заросло, разрушилось.

– А на левом есть сваи?

– На левом не сохранились.

Петровна прислушалась к их разговору и поддержала его:

– Немцы после начала войны были здесь через месяц. До границы-то меньше суток ехать. Устраивались надолго. Пленных пригнали на строительство дорог. И мосты тогда строили. Дороги добротные вели, камнями мостили, а ничего не сохранилось.

– А куда вела дорога с тем мостом?

Андрей и Петровна задумались.

– Я там никаких деревень не помню, – наконец отрезала Петровна. – Лагерь у них там был для пленных.

Что же получается? И во сне, и в жизни есть остатки секретного моста, который построен во время войны. Причем, как во сне, так и в действительности опоры стоят только на одном берегу реки. И там, и здесь работали военнопленные, которых потом расстреляли, потом мост разбомбили, потом секретная команда наших мост восстанавливала, но пропала. Все сходится, кроме берегов. В конце концов, это может быть эффектом переворота. Когда едешь в поезде, тоже кажется, что движешься не в ту сторону. Информация от дедушки могла быть плодом услышанных в детстве разговоров матери и бабушки. Никакой мистики! Нужно жить реальной жизнью.

– А какой мост тебе нужен? Куда? – прервал ее размышления Андрей.

– В параллельные миры.

– Ну, ты, мать, даешь. Вот это прыжки!

Петровна улыбнулась:

– Я с молодости тоже фантастику любила, а теперь и читать перестала. Некогда. Сериальчиками балуюсь по вечерам. И то, и это – выдумки.

Аня подняла глаза от учебника. Андрей, почуяв слабину в доводах начальства, «сделал стойку».

– А веришь ли ты в Бога, Елена Петровна?

– Я не фанатик, конечно, но верю.

– А вот ты на работе шарфы вяжешь. Сколько ты их связала за рабочее время?

Петровна покосилась на него.

– Болтай больше! Ты кроссворды решаешь, я рядок-другой провяжу. Дело от этого не страдает.

– Петровна, я не об этом. Ты умеешь вязать, но ты же не ограничилась одним изделием. И хотя ты вяжешь за смену рядок-другой, десятка два шарфов связала?

Елена Петровна улыбнулась:

– Не считала. Я ж не только шарфы…

– Тем более. Теперь о Боге. Если он умеет творить, то почему должен ограничиться одним нашим миром? Логично? А если учесть, что наша жизнь конечна, а его – нет, то миров может быть не десятка два, а намного больше. Логично?

– А чего ты свою логику от Петровны разматываешь? – подколола парня Настя. – Наша Петровна может быть исключением.

Петровна с Аней рассмеялись, а Андрей только слегка улыбнулся своей хищной улыбкой, обещавшей грядущее словесное наступление и никак не оборону.

– Попробую рассказать просто, как в детской литературе. Если взять лист бумаги, то у объекта две характеристики – длина и ширина. Можно провести две линии, и они никогда не пересекутся. Пока понятно? Проверим на нашей ведомости?

Он действительно потянул к себе рабочий документ, но Петровна проворно ударила его по руке.

– Мы тебе пока верим. Ври дальше.

– Оставим незаслуженные оскорбления. Следим за ходом моей мысли. Предположим, что есть миры, где всего два измерения. Плоские люди в них могут воображать, что они единственные во Вселенной. Они просто не могут видеть таких миров, как наш трехмерный: с длиной, шириной и высотой. В трехмерном измерении на трех плоскостях двухмерные миры могут встретиться. Могу показать. Проведу линии на каждой стене в этой комнате. И вы увидите точки их пересечения. А теперь все то же, только на ранг выше.

– Это как? – не поняла Петровна.

– Так. Есть миры с четырьмя измерениями. На практике представь, что несколько подъемных кранов везут навстречу друг другу комнаты. Комнаты проходят одну и ту же траекторию, но в разное время. А могут и зацепиться, не разрушаясь при этом. У нас нет органов чувств, способных обнаружить пространство высшей организации. В том измерении есть точки пересечения трехмерных миров. Достаточно знать такие точки, и можно попасть в параллельный мир.

– А почему они называются параллельные, а не пересекающиеся? – не выдержала свою молчаливую роль Аня.

– С точки зрения геометрии название подкачало, согласен. Но жизнь там идет где-то рядом, параллельно, а видеть ее никому не дано. Логично, Петровна?

– Логично-то логично, но пока там никто не был, это только теория.

– Настя туда собралась! Заглянет, узнает, как там – столько же платят за ночную смену или больше. А мы с этой информацией – к руководству ТЭЦ.

Настя с уважением посмотрела на Андрея.

– А ты ведь больше знаешь, чем рассказал. Ты что – такими вещами интересуешься?

– Так, читаю. Пока Петровна вяжет…

Аня улыбнулась, заглянула в последний раз в учебник и спрятала его в сумку. Все потянулись переодеваться.

Настя собиралась поехать домой на автобусе, но утренний осенний воздух подействовал на нее освежающе. Захотелось часок прогуляться, и она решила вдоль реки пройти к своему кварталу. Дорожка шла то приближаясь к воде, то отдаляясь, то повторяя ее изгибы, то скрадывая путь напрямую. За одним из поворотов показался мост. Вернее, его половина… Как на рисунке… Или во сне…

Настя так испугалась, что не сразу сообразила: это знакомый с детства старый пешеходный заброшенный мост, который прозвали в народе «мостом в никуда». Мост был целым, просто его правая и левая части были разного цвета. Правая – старая и черная от времени. Левая – более светлая – достроена позже.

В послевоенном поселке дороги были узкие. Когда городок расстроился, и разъездов, и парковок стало не хватать. Власти городка задумали ввести два направления дорог с односторонним движением. Для этого решили построить новую объездную дорогу по окраинам. Дорога упиралась в реку. Решив сэкономить, отдали распоряжение достроить остатки послевоенного разрушенного моста. Мост достроили, открыли с большой помпой в день праздника.

Когда по нему пошли первые машины с подсыпкой для новой дороги, мост не выдержал. Пробовали ремонтировать, но после нескольких неудачных попыток шоферы отказались рисковать. Виновных в расчетах не нашли. От идеи дорог одностороннего движения отказались. Мостом изредка пользовались только рыбаки да охотники, поскольку за ним начиналась полоса болот и кустарников. «Мост в никуда» находился совсем рядом с ее домом.