Собрание сочинений и писем (1828-1876) - Михаил Бакунин

В "Деле" Бакунина, хранящемся в саксонском государственном архиве в Дрездене (Akten Amtsgericht Dresden. No 1285e), находятся следующие приметы Бакунина, снятые с него в Кенигштейнской крепости 26 января 1850 года (К. Керстен, цит. соч., стр. 97).

1. Фамилия: Бакунин.

2. Имя: Михаил.

3. Место рождения: Торжок Тверской губернии, Россия.

4. Местожительство: в настоящее время крепость Кенигштейн.

5. Сословие или занятие: литератор.

6. Вероисповедание: греко-кафолическое.

7. Возраст: 35 лет.

8. Рост: 77 1/2 сакс. дюйма.

9. Волосы; темные, курчавые.

10. Лоб: открытый и широкий.

11. Брови: темные.

12. Глаза: сине-серые.

13. Нос: удлиненно-пропорциональный.

14. Рот: большой, губы несколько толстые.

15. Борода, усы и бакенбарды: темные.

16. Зубы: целые.

17. Подбородок: круглый.

18. Лицо: продолговатое.

19. Цвет лица: синеватый.

20. Сложение: сильное, огромное.

21. Язык: немецкий, французский, русский.

22. Особые приметы: не имеется.

В этом описании возбуждают сомнение пункты 9, 11 и 15, говорящие о "черных" волосах Бакунина (в подлиннике так и сказано schwarz; мы перевели смягченно "темные"; но ведь известно, что в юности Бакунин был блондином рыжеватого оттенка; когда же это он успел превратиться в брюнета?). Впрочем полицейские приметы никогда особою точностью не отличались. Сомнение возбуждает и синеватый (blau в подлиннике) цвет лица; вероятно здесь это слово употреблено в смысле бледный, землистый. Равным образом странно, как это российский нос "картошкою" Бакунина стал "длинноватым". В остальном приметы совпадают с обычным представлением о Бакунине, как оно создалось в результате описаний его наружности очевидцами.

Адольф Рейхель, который до самой смерти Бакунина сохранил к нему преданную дружбу, внимательно относился к своему приятелю во время сидения последнего в тюрьмах, писал ему и даже помогал материально из своих скудных средств. Во время сидения Бакунина в саксонских тюрьмах, помогали ему также сестра Рейхеля (Матильда Линденберг), Штальшмидт, А. И. Герцен, Г. Гервег, а также его кэтенские друзья Keппe, Габихт и пр. Помогал ему и его адвокат Отто, который доставлял ему деньги, сигары, книги и т. д.

1 Это письмо Бакунина является ответом на письмо А. Рейхеля из Парижа от 17 сентября 1849 года. О местопребывании Бакунина Рейхель узнал от адвоката Отто, который написал ему по поручению Бакунина. Рейхель написал Бакунину письмо (оно напечатано у Пфицнера, стр. 221- 222; по-русски в "Материалах для биографии", том II, стр. 369), в котором сообщал ему о смерти своей жены Иетты весною 1849 г. от холеры, старался поддержать в нем бодрость и посылал ему первую помощь в виде 100 франков, обещая посылать и дальше. Бакунин получил это письмо 13 октября, a 15-го уже написал печатаемый здесь ответ. Письмо Рейхеля впервые за все время заключения возбудило в душе Бакунина радостное настроение.

2 В тюрьме Бакунин кроме занятий математикою много читал, преимущественно по политической истории новейшего времени. Так он прочел там "Историю революции 1848 года" Ламартина, "Историю консульства и империи" А. Тьера, сочинения Гизо и пр. Читал он и по беллетристике, как Шекспира, Сервантеса, Виланда и т. д. Книги доставлял ему главным образом его приятель, лейпцигский книгопродавец и издатель Кейль (см. о нем ниже, в комментарии к "Исповеди").

3 В начале 40-х годов, проживая в Дрездене, Бакунин с друзьями (Рейхель, А. Руге и пр. ) часто ездил осматривать так наз. "саксонскую Швейцарию", где расположен и Кенигштейн.

4 Вероятно для конспирации Бакунин называет здесь Эмму Гервег "фрейлен" Эммой, так как в то время Гервег был для немецкой полиции слишком одиозной фигурой. Говоря одновременно о ее брате, т. е. он спрашивает: о фрейлен Эмме Зигмунд, ныне мадам Гервег. Густаве Зигмунде, Бакунин определенно намекает, о какой фрейлен Эмме

Перевод с немецкою.

No535.-Письмо к адвокату Ф. Отто I.

[Начало ноября 1849 года. Кенигштейн.]

Милостивый государь,

Я начну с благодарности Вам за присланные мне сигары, деньги, книги и газеты. Сигары и деньги я получил; книги получу завтра.

Что же касается газет, то здесь произошло недоразумение: я напрасно думал, что мне разрешено читать газеты. Наоборот, как я сегодня узнал, военное министерство запретило мне их чтение, и мне дозволено будет получать только те газеты, которые будут мне необходимы для моей защиты. Но эти последние должны сначала передаваться Вами городскому суду, им - коменданту здешней крепости, и только тогда я их буду получать.

Распространяется ли это ограничение на меня одного или на всех заключенных в крепости или же на всех без изъятия здешних подследственных, мне разумеется неизвестно. Прошу Вас, уважаемый господин [защитник], переговорить по этому поводу с г. асессором Гаммером 1 и сделать в этой области вcе, что сделать можно. В этом отношении, как и во всех остальных, я всецело полагаюсь на Вас.

Для моей защиты, совершенно или по крайней мере непосредственно не затрагивающей собственно политических вопросов, требуется знакомство не только с настоящим, но и с прошлым, ибо настоящее является утверждением прошедшего. И вместе с уверением, что я не употреблю во зло разрешения, если таковое будет мне дано, я снова и весьма настоятельно прошу Вас предоставить мне все необходимые для моей защиты средства в такой полной мере, а какой это только возможно 2.

No 535.-Черновик этого письма находится в пражском военном архиве, куда видимо были пересланы саксонским правительством бумаги по делу Бакунина. Оригинал был в свое время несомненно получен адвокатом Отто, но где он теперь находится, неизвестно. Мы заимствуем этот документ из книги Пфицнера (стр. 220).

1 Асессор Гаммер, чиновник дрезденского уголовного суда, вел предварительное следствие по делу о майском восстании; именно он допрашивал Бакунина, равно как других главных подсудимых.

2 Газеты нужны были Бакунину для составления защитительной записки. Ведь суд, которому он подлежал, был не гласный, и судопроизводство было не устное, а письменное: все велось на письме,-допросы, свидетельские показания, обвинение и защита, а приговор выносился судебною коллегиею в отсутствие подсудимого. При таких условиях защитительная записка приобретала особенное значение, и как раз для такого подсудимого как Бакунин, для которого дело шло меньше о защите своей жизни, чем о выяснении своих политических целей и программы. А для политической мотивировки своих действий газеты были ему абсолютно необходимы. Отсюда та упорная борьба, которую он и его адвокат вели за право получения Бакуниным газет и которая увенчалась лишь частичным успехом.

Перевод с немецкого, No 536.-Письмо адвокату Ф. Отто I.

12 ноября [1849 года]. [Кенигштейн].

Милостивый государь,

По-видимому мне придется отказаться от собственноручного составления своей защиты вследствие того, что мне не только не стараются доставить к тому средства, но всячески меня таковых лишают. Несколько дней тому назад мне заявили, и в таком смысле я Вам сообщил, что согласно постановлению военного-министерства все газеты и писания, кои городским судом будут признаны необходимым материалом для моей защиты и через его посредство будут пересылаться в здешнюю крепостную комендатуру, мне будут точно доставляться. Согласно этому постановлению посланный Вами мне несколько дней тому назад пакет был направлен в городской суд. Последний вернул весь пакет обратно с разрешением выдать его мне, и однако, несмотря на это разрешение, я мог получить только три номера "Dresdner Journal" (от 1, 2 и 3 мая).

На мой вопрос, отказал ли городской суд в выдаче мне остальных газет, крепостной адъютант вчера мне объявил, что хотя городской суд вернул обратно весь пакет целиком, мне согласно крепостным правилам (а не вследствие министерского распоряжения) могли выдать только те газеты, которые напечатаны были до 3 мая (Т. е. до начала дрезденского восстания). Вот почему я получил только три упомянутые номера. Мне кажется, то последнее решение стоит в открытом противоречии с тем первым, о котором я Вам уже сообщил, противоречии, которое я в моем теперешнем положении не в состоянии ни постичь и разрешить, ни устранить; и мне не остается ничего другого, как снова прибегнуть к Вашей помощи и совету. Надеюсь, уважаемый господин [защитник], что Вы не откажете мне ни в той, ни в другом.

Я нахожусь в действительном затруднении, не зная, что мне делать с переданными мне тремя номерами газет. Правда великий естествоиспытатель Кювье хвалился, что ему достаточно одной кости для того, чтобы полностью восстановить скелет животного. Но я - не Кювье и никак не могу на основании трех старых номеров газеты построить свою защиту.

No 536.- К этому письму относится все то, что мы сказали о No 535. Его мы также заимствовали у Пфицнера (стр. 220-221).

Отто протестовал против действий крепостного начальства на том основании, что Бакунин - не военный подследственный. Но после долгих споров ему удалось добиться лишь разрешения Бакунину получать "Аугсбургскую Всеобщую Газету" или отдельные ее номера.