Мутанты Дети-волки. Книга вторая. Том второй - Маир Арлатов

– Конечно же он мне нисколько неинтересен. Он наверно неприятный был тип, там ему и место.

– Я как вспомню о нем, так кровь моя кипит от ненависти. Он испортил мою жизнь, сделал меня изгоем!

– Но до этого момента ты, кажется, жил вполне счастливо, – Гефу стало любопытно слушать о самом себе. Делая робкие попытки обелить свою сущность, он рисковал раскрыть инкогнито.

– Все хорошее со мной произошло только после его гибели, так что мне не за что его благодарить.

– Не верится, что какой-то доктор смог вселить в тебя столько ненависти, – Геф мысленно укорил себя за то, что лишь подталкивает Росса раскрыть свои чувства. Он знал, не к добру он бередит затянувшуюся рану, но не мог остановиться. Он хотел знать причины своих конфликтов с сыном, и искал способ примириться, пусть заочно, скрываясь под маской Гефора. Ведь он любил сына и сейчас любит, и разве он мог предположить, что его любовь сеет ненависть? Да, Фогер признавал, что был эгоистом, хотел видеть сына своей копией, и воспитывал его так, как считал нужным, но сейчас здесь он понял, что зря потратил море сил и энергии на неосуществимую мечту. Сейчас Росс ему нравился таким, какой есть, и недостатки уже не кажутся проблемами, над которыми он бился при жизни, он их просто не замечал. И если бы Росс став его точной копией, попал в схожую ситуацию, то он вряд ли бы внушал ему желание помочь. Сейчас он помогал сыну ничего не требуя, и стал ему другом, и от этого чувствовал себя самым счастливым существом на свете.

– Ты можешь ничего мне не рассказывать, – произнес Геф. – Дерки и Дорито уже заждались тебя.

– Мне нечего скрывать, – заявил Росс. – Этот доктор был моим отцом.

– Это серьезно… – раненое ухо Гефора внезапно зачесалось, и он почесал его.

– Но это еще не все… Его убил я! И нисколько не жалею.

Гефор молчал, давая Россу возможность выговориться. Он чувствовал, что слова даются ему с трудом.

– Если ты думаешь, что убив его я не сплю ночами, то это не так. Я не вспоминал о нем до этих дней. Я даже во сне его ни разу не видел. Но находясь рядом с тобой, я вспоминаю о нем, не хочу, ни ничего не могу с собой поделать. Может я мозги отморозил за одно, когда ослеп и поседел, не знаю. А может все дело в том, что ты напоминаешь мне его.

– Чем?

– Наверно голосом. Когда он был монстром, голос его был так похож на твой. И у тебя тоже есть крылья…

Гефор недовольно фыркнул.

– У тебя точно мозги отморожены. Может тебе стоит дождаться, когда прозреешь, тогда убедишься, что все твои призраки лишь плод воображения.

– Ты прав, прав, надеюсь, все что я сказал, останется между нами?

– А разве это тайна?

– Нет, ничего секретного в этом нет. Просто… – Росс дружески похлопал друга по шее, – я тебе очень доверяю, Гефор.

– Спасибо за доверие, – и прокричал: – Дер-ки!!!

– Иду, иду, – послышался ответ. Дерки подошел. – Что наговорились?

– Проводи меня, – попросил Росс.

– Пойдем, приятель.

==\==

Ночью Россу не спалось. Он лежал на спине, закинув руки за голову и думал. Сначала прокрутил в голове разговор с Гефором, потом его одолели мысли о жене и детях. Думая о Глоре, он вдруг поймал себя на том, что лежит с открытыми глазами и… видит звезды! Видение звезд было таким неожиданным, что Росс вскочил. Не доверяя первому чувству – накатившей внезапно радости, он быстро коснулся руками глаз. Он увидел, как пальцы, словно черной тенью, закрыли часть звезд и едва сдержался, чтобы не закричать от радости.

Росс стал осматриваться. Он видел себя, увидел мирно спящего Дорито, укутанного от ночной прохлады толстым одеялом из Бесконечной Материи. Тут же рядом с ним спал Дерки. Ночь не была слишком темной: легко различались каменные глыбы, местами фосфорицирующие слабым зеленоватым светом, были видны не совсем потухшие угли костра, даже можно было найти кожуру плодов, съеденных за ужином. Росс не увидел лишь крылатого друга Гефора.

Понимая, что на эту ночь бессонница ему обеспечена, Росс решил не тратить время зря, а отправиться в Прошлое на поиски истины. Дерки будить он не стал, так как в его помощи больше не нуждался. Венок ждал своего часа в рюкзаке, и найти его не составило труда.

Вскоре Росс, словно призрак, растворился в воздухе, оставив друзей безмятежно спящими. Некоторое время спустя на поляну опустился Гефор. Он любил летать под звездами, особенно когда одолевала бессонница и разные мысли. Ночные полеты хорошо сказывались на его самочувствии, и едва лапы касались земли, как бог сна накрывал его покрывалом из ярких сновидений, и горе тому, кто решится разбудить спящего «кота» раньше, чем это сделают первые лучи солнца.

Росс оказался у горы поросшей старыми соснами и мелким колючим кустарником. Занимался рассвет. Воздух был наполнен прохладой, запахом хвои, перекличкой малюток-корольков, деловито перепархивающих среди ветвей и далекой дробью сонного дятла.

«Знать бы зачем меня сюда занесло, – подумал про себя Росс. – Вспоминай, Росс, вспоминай. Может это место тебе знакомо? – и тут же отвечал: – Росс тут не причем. Спрашивать надо с Эдисседа. Ну-ка Эдис, что ты скажешь об этом месте?»

Но Эдис молчал и Росс уж было решил, что попал сюда случайно, и поскольку в темный лес идти не хотелось, то надеть венок и продолжить путешествие наступило самое подходящее время.

Как вдруг где-то в стороне послышался треск ветвей. Кто-то шел ему навстречу и вот-вот должен был появиться. Росс подавил желание скрыться, он вспомнил, что его не видно.

Вскоре среди деревьев показался силуэт человека. Он продирался через кусты, иногда пуская в ход свой меч.

– А Эдиссед! – обрадовался Росс, узнав его. – Привет! Никак идешь проверять ловушки?

Росс понимал, что Эдиссед его не слышит, но поговорить с кем-нибудь ужасно хотелось.

– А ты очень похож на меня… Только мускулистее.

Эдиссед прошагал мимо Росса с самым невозмутимым видом, но его поведение лишь больше развязало язык невидимого попутчика.

– Может, сбавишь шаг, а то я не успеваю? И куда ты так спешишь?

Росс едва поспевал за ним, он то и дело врезался в деревья. Один раз он слишком близко подошел к охотнику, что тот, увлекшись рубкой кустов, преграждающих путь, несколько раз полоснул по невидимке мечом.

– Эй, приятель, полегче! – возмутился Росс.

Внезапно Эдис остановился и прислушался. Где-то рядом трепыхалась птица. Охотник быстро нашел спрятанный на земле силок, и вот уже вскоре серая куропатка забилась в его руке в предсмертной агонии. Когда птица затихла, Эдис засунул ее в мешок, поправил ловушку, замаскировал ее и продолжил путь.

Когда охотник остановился еще раз, Росс решил, что причиной тому еще одна ловушка. Он даже почувствовал разочарование: ходить за самим собой лишь наблюдая, как ставят ловушки на птиц, казалось тратой времени.

– И не надоедает тебе шастать по лесу с утра пораньше? Лучше бы сидел дома и кур разводил.

Эдиссед прислушиваясь, начал взбираться на гору. Сначала подъем не был крутым, но постепенно идти даже ему становилось труднее.

– Утомил ты меня своей беготней, – проворчал Росс, безнадежно отставая.

Догнал он его только когда путь пересекла широкая тропа. Следуя по ней, Эдиссед сбавил ход, он к чему-то все время прислушивался.

Внезапно тропа оборвалась. Впереди возникла глубокая пропасть.

– И что дальше? – вкрадчиво поинтересовался Росс.

А дальше Эдисседу взбрело в голову начать спуск по едва заметным ступеням, выдолбленным в горной породе и заросшим мхом.

– Я так и думал, – вздохнул Росс, последовав за ним. – Если свалюсь тебе на голову, не сердись.

Ступени уходили вправо, затем незаметно исчезли превратившись в тропинку, которую через несколько шагов преградила груда камней, обрушившихся в пропасть во время обвала. Росс даже заметил место, откуда они упали. Эдиссед сбросил заплечный мешок и меч, и начал расчищать тропу. Груда была не маленькая, а камни не из легких. Росс безучастно стоял в стороне.

Оказывается тропы дальше не было, она исчезала в пещере, вход в которую открывался все больше.

– Старец Гелиорий, ты жив? – вдруг прокричал Эдиссед, начав с остервенением освобождать вход. Работа продвигалась медленно.

Росс заинтригованный появлением в истории охотника Эдисседа нового персонажа, тоже начал помогать разбирать завал.

Вдвоем работа пошла быстрее. Камни тяжело падали в пропасть, оглашая горы многократным раскатистым эхом.

Эдиссед не замечал, что камней становится меньше. Если бы он не думал о старце Гелиории, окликая его время от времени, то, пожалуй, удивился бы, увидев, как камни по воле невидимых сил летят в пропасть.

– Ну, кажется, все… – устало выдавил Росс.

Эдиссед был уже внутри пещеры, оттуда раздалось приглушенное эхо его шагов. Он искал старца и не находил его.