Литературная Газета 6519 ( № 31 2015) - Литературка Литературная Газета

Мне кажется, причина вот в чём. Всем людям требуется за что-то себя уважать. Это нужно, чтобы и в расцвете сил, и – особенно – на склоне лет ощущать свою жизнь не зряшной, не брошенной псу под хвост. А современная жизнь очень многим даёт мало оснований для самоуважения. В глубине души так называемые успешные ощущают свою жизненную возню как слабое основание для самоуважения. За что уважать-то? За то, что пронырством что-то прикарманил? Как-то не уважается. А большого настоящего дела нет, одна пустопорожняя суета. Вот и возрастает запрос на «философию», которая учит: ты – лучший, ты – аристократ, а те – «дрянь собачья, протоплазма».

И не требуется никаких свершений, никакого дела – просто достаточно принадлежать к высшей расе. Так легче преодолеть бессмыслие каждодневной жизни или плачевность её итога.

Собственно, и расизм гитлеровского разлива был не просто спущенным сверху разрешением сожрать «недочеловека», в отношении которого всё позволено. Он был ещё и компенсаторной примочкой для обывателя. Как ни убог обыватель, расизм позволял ему считать себя выше унтерменшей: евреев, славян, цыган; и это его, обывателя, грело, ласкало самооценку. Наш местный нынешний расизм – тоже лекарство от убожества для офисных сидельцев, преподавателей какой-нибудь пустопорожней муры. Расизм их утешает: они – люди, а не «протоплазма». Это – источник их гордости, их идентичности, незряшности их жизни.

В этом психологический смысл расизма. Запрос на него – всегда показатель болезненного неблагополучия той части общества, в которой эти идеи активно расползаются. Сегодня, надо признать, интеллигентская тусовка на эти идеи запрос предъявляет. И это плохой симптом.

Теги: общество , мнение , самосознание

Фотоглас № 31

Фото: РИА «Новости»

Более 100 тысяч человек стали гостями грандиозного фестиваля славянского искусства "Русское поле" в московском «Царицыно». В этом году в фестивале участвовали творческие коллективы из 38 регионов страны. На празднике выступили мэр Москвы Сергей Собянин и Патриарх Московский и всея Руси Кирилл.

Фото: Яков ХАЛИП

В Московском Доме фотографии проходят три выставки: «Тасма. Казанская фотогруппа», «Антарктида. Истории. Антарктопия» и «Ничего личного» – Ивана Лунгина. На открытии выставки много говорили о творческой группе «Тасма». Она была организована в середине 1970-х годов. Репортажная фотография стала основой Казанской фотографической школы. В экспозицию вошло более 100 сюжетов 22 участников фотогруппы.

Фото: РИА "Новости"

На 55-м году не стало кинорежиссёра Василия Пичула. Увы, ему так и не удалось поставить фильм, равный дебюту – «Маленькой Вере», ставшей символом перестройки. Зрители и фестивальные жюри отмечали замечательные актёрские работы Юрия Назарова, Людмилы Зайцевой, Натальи Негоды, Андрея Соколова. Так что получается, даже если бы Пичул снял одну «Маленькую Веру» (а были и другие фильмы, и телепроекты) – это не так и мало.

Уроки грекопадения

Не исключено, что с молотка пойдёт даже храм Парфенон на афинском Акрополе

Фото: ИТАР-ТАСС

Греция, очаг европейской цивилизации. Слава Сократа, Платона, Аристотеля - первых титанов человеческой мысли – брала истоки здесь. Тут впервые появился театр. Это родина Александра Македонского и Олимпийских игр. Сегодня Греция – это в нашем представлении прежде всего отдых на побережье Эгейского моря, маслины, оливы, коньяк "Метакса"... 

А ещё ожидание, как выпутаются страна и народ из долгового и экономического кризиса, сохранится ли Эллада и в каком качестве в единой Европе.

Хорошо быть древним греком!

Утром встал, испил вина,

И свободным человеком

Показался из окна.

Неизвестный автор

Жара

Этим летом температура в Греции часто зашкаливала за 35 градусов. Было жарко и в политике.

5 июля на общенародном референдуме 61,37% греков проголосовали против кабальных условий предоставления стране внешних займов. Однако подписанные потом греческим премьером и руководством ЕС договорённости поставили под сомнение весомость волеизъявления. Начались акции протеста и даже беспорядки с «коктейлями Молотова» и поджогом автомашин у стен парламента. В нём самом велись баталии вокруг судьбы брюссельских соглашений. 229 голосами «за», 64 – «против» депутаты приняли их, сочтя, что иначе будет хуже. Однако уже тогда было ясно: страну ждут нелёгкие времена. Призрак «Грексит» распростёрся над Европой.

Обозначающий выход Греции из еврозоны неологизм Grexit (Greece+exit – Греция + выход) появился пять лет назад, когда эта угроза впервые стала реальной. Что же будет? Куда плывёт греческий корабль?

Политическая подоплёка

Причины кризиса – не только в экономической сфере. Январская смена власти в Афинах крайне обеспокоила Запад. Предыдущие правительства вели себя иначе, шли в фарватере указаний Брюсселя и МВФ. Но ситуация изменилась с приходом новых политических сил. Премьер-министром стал воспитанник союза Коммунистической молодёжи Греции 40-летний Алексис Ципрас. Возглавляемая им коалиция радикальных левых сил «Сириза» одержала победу на парламентских выборах.

В столицах Старого и Нового Света не забывают, что говорил Ципрас в мае прошлого года: «Граждане и народ Украины должны осознать, что те, кто предстаёт спасителями, таковыми не являются. Это скорее палачи, душегубы. Им нужно понять, что за последние четыре года произошло с Грецией, куда пришёл МВФ, естественно, в сотрудничестве с Еврокомиссией и европейским Центробанком, в результате чего греческий народ был подвергнут невероятному социальному разграблению».

Борьба с этим стала знаменем нового греческого правительства. Навязанному извне режиму «строгой экономии» была объявлена война. Требование списания хотя бы половины ростовщических долгов вышло на первый план. На то были основания. Во время Второй мировой войны общие потери Греции от оккупации Германией (включая принудительные зай­мы Третьего рейха) оценивались в 160 млрд. евро. В 1953 году Греция вместе с рядом других стран пошла навстречу немцам, согласившись списать долги. Это в итоге сыграло свою роль в «экономическом чуде» Германии.

Раздражение Запада росло в связи с намерением «Сиризы» сотрудничать с Россией. Председатель Европарламента Мартин Шульц возмущался поведением Ципраса: «Вы требуете солидарности от европейских партнёров. Но ваш первый шаг стал прекращением солидарности во внешней политике. Ничего хорошего это не даст». В западных СМИ муссировались сообщения, что Греция чуть ли не готова передать России секретную информацию НАТО.

Начиная с апреля Ципрас трижды приезжал в Москву и встречался с руководителями РФ, даже с Путиным. И вот МВФ, Еврокомиссия и европейский ЦБ объявили грекам об ужесточении условий предоставления им финансовой помощи, что означало дальнейшее затягивание поясов. В ответ Ципрас «порадовал» Запад сообщением, что вопрос об одобрении полученных от «тройки» предложений будет решаться на референдуме. А его итоги и вовсе разозлили лидеров в Европе и за Атлантикой.

Не правда ли, парадокс: постоянно воспевающий демократию Запад открыто воспротивился воле эллинов, стал нагнетать обстановку, стремясь свергнуть «мятежное» правительство.

Лауреат Нобелевской премии по экономике Джозеф Стиглиц констатировал: «Греческий долговой кризис – проблема не денег, а власти[?] мы наблюдаем противоположность демократии: многие европейские лидеры хотят видеть конец левого правительства…» А вот что сказал другой нобелевский лауреат Пол Кругман: «Кампания травли – попытка запугать греков, перекрыв финансирование банков и угрожая общим хаосом, с практически нескрываемой целью добиться ухода нынешнего левого правительства – была позорным моментом для Европы, которая утверждает, что верит в демократические принципы».

Экономические корни

В начале века, когда создавалась зона евро, главными инициаторами проекта были Германия и Франция. Желая любой ценой войти в «богатый денежный союз», Греция явно занижала уровень бюджетного дефицита. Но «локомотивы» закрывали на это глаза. Торопились, больше думая о захвате всего европейского рынка, что потом и случилось.

После вхождения в еврозону затраты на рабочую силу в расчёте на единицу продукции в Греции существенно возросли. Многие предприятия не выдерживали конкуренции, терпели убытки, разорялись. Но займы позволяли правительствам привлекать дополнительные финансы. Реально тонущая экономика внешне оставалась на плаву. Проблему конкурентоспособности в стране прежде решали путём изменения валютного курса. Теперь это стало невозможным.