Мадам посольша - Ксавьера Холландер

«Бледная юная девушка на ржавом и черном «Солексе», — думала она. — Об этом следовало бы сложить хорошую песню!»

Она совсем забыла о конюхе.

Наконец Сандра остановилась у подножия холма. Дороги в этой части города в обеденное время обычно пустовали. Добропорядочные жители Рамбуйе наслаждались полуденным отдыхом, играли в бридж или теннис, занимались всякими иными делами за закрытыми ставнями своих домов. «Он не знает, — думала Сандра, — что Парижская дорога делает большой изгиб, он не знает о более коротком пути по Рю де Алует».

Три минуты спустя справа показалась серая машина.

— Дело сделано! — ликовала Сандра. — Джеймс, я пришла!

Серый «БМВ» притормозил перед перекрестком. Взобравшись на свой «Солекс», Сандра отсчитывала секунды. Она стартовала в самый последний момент.

На гудронном шоссе взвизгнули шины.

— Осторожно! — испуганно закричал какой-то человек.

Глядя прямо перед собой, Сандра поехала поперек дороги. Автомобиль был уже почти рядом, и она слегка нажала на тормоз. И в этот момент правое крыло «БМВ» ударило в заднее колесо велосипеда.

От удара Сандру подбросило над «Солексом». Велосипед встал на дыбы. Какую-то долю секунды она летела по воздуху, а затем шлепнулась на шоссе и распростерлась перед капотом автомобиля. Но прежде чем закрыть глаза, она увидела смертельно бледное лицо Ллевелина.

Хлопнули дверцы автомобиля. Сандра почувствовала чью-то руку на своей ноге, вторую руку кто-то пытался подсунуть ей под спину.

— Мадемуазель, мадемуазель, с вами все в порядке? — прозвучал чей-то растерянный знакомый голос.

Закрыв глаза, Сандра прекрасно имитировала боль. Она с удовольствием рискнула бы сломать себе ногу, лишь бы оказаться в руках Джеймса Ллевелина.

Над ней склонилось чье-то лицо. Не его ли это дыхание согревает ее щеку, словно сладкий поцелуй? Сквозь полураскрытые веки она увидела острую тревогу в его темных глазах.

— Господи, да это же Сандра! Сандра де Монсе! — вскричал молодой человек. — Марк, скорее иди сюда и помоги мне!

Марк! О, нет! Какой же дурочкой она была! Как же она так грубо просчиталась? С ним был тот самый молодой человек! Это уж слишком много для ее романтической встречи с Джеймсом!

Заботливые руки подняли Сандру и положили на сиденье машины. Прекращая играть роль жертвы, тяжело раненной в дорожном происшествии, она открыла глаза и не смогла сдержать улыбки при виде двух взволнованных мужских лиц.

— О, мадемуазель, вы, безусловно, можете гордиться тем, что вселили в нас страх! Переломы есть?

Сандра оказалась лицом к лицу с человеком, которого звали Марк. Он был такой же стройный и темноволосый, как и Джеймс, на щеках виднелись две ямочки, которые, однако, не оживляли его кислую улыбку. Острый, слегка ироничный взгляд остановился на ее бедрах, а затем медленно поднялся к груди. Казалось, он раздевал ее глазами.

— Да, я должен сказать, что Адриен скрывал от нас настоящее сокровище!

— Со мной ничего не случилось. Позвольте мне встать! — резко бросила Сандра и, повернувшись к Джеймсу, добавила: — Не отвезете ли вы меня домой, Джеймс?

Адель суетилась и жужжала, словно потревоженная пчела.

— Господи, Сандра, чем ты думала, когда брала этот «Солекс»? Ты же хорошо знаешь, что отец запретил тебе кататься на велосипеде!

— Было ужасно жарко, и мне так не хотелось идти пешком в теннисный клуб, — тихо сказала девушка.

Она лежала на софе в гостиной.

— Вот, возьми. Выпей глоток коньяку, и ты почувствуешь себя лучше.

— Не хочу. О, Адель, уйди. У меня все хорошо.

— Покажи мне локоть, — сказала воспитательница. — Он кровоточит.

— Нет, там только ушиб.

Сандра протянула руку Адели, которая выглядела обиженной няней.

В гостиную вошел Адриен де Монсе, за ним следовали двое молодых людей.

— Ну что ж, — сказал он, — что случилось, то случилось. Давайте забудем этот несчастный случай.

Сандра открыла рот, чтобы сказать несколько слов, но отец не дал ей возможности сделать это. Происшествие предоставило ему прекрасную возможность прочесть дочери нотацию.

— «Солекс» мы спишем. Конечно, я компенсирую конюху его стоимость, но не желаю больше видеть велосипедов в этом доме.

Джеймс Ллевелин стоял позади де Монсе и не спускал глаз с Сандры. Он улыбнулся ей, и Сандра ответила ему ликующей улыбкой. Его компаньон молча следил за этим молчаливым обменом взглядами.

— Да, твое счастье, что месье Ренан не хочет предъявлять нам претензий, — продолжал Адриен. — Крыло его автомобиля сильно погнуто.

— Ты говоришь, что этот автомобиль принадлежит не Джеймсу? — воскликнула Сандра, вставая.

Ллевелин снова посмотрел на нее. По его лицу пробежала тень. Он взял ее руку, мягко рассмеялся и сказал:

— Это не мой автомобиль, Сандра.

Адриен де Монсе подавил в себе резкую реплику, которая уже готова была сорваться с языка, и, повернувшись к Адели, распорядился подавать чай.

Сжав руку Ллевелина, Сандра ощутила, словно ее тело пронизал электрический ток. Отец больше не смотрел на нее, поэтому она полностью отдала себя этому короткому моменту счастья. Ничего теперь не могло изменить ее желаний! Джеймс Ллевелин будет ее первым любовником!

— Позвольте мне дать вам совет, мадемуазель де Монсе, — заговорил Марк Ренан. — В следующий раз, когда вы снова почувствуете, что готовы сыграть роль Джульетты, постарайтесь выбрать себе настоящего Ромео! Я не обладаю неограниченным количеством автомобилей «БМВ».

По его лицу бродила фальшивая усмешка. Сандра знала, что он видит ее насквозь.

3

Прошло два месяца. С того момента, когда Сандра распаковала свой чемодан, на нее обрушились новые ощущения и новые открытия, которые плотно заполнили ее жизнь в течение этих последних восьми недель. Джеймс и Марк! Марк и Джеймс! Словно две головы гидры. Ей не хотелось оставлять их даже на время августовских каникул в Хуан-ле-Пин. Но все равно ей было приятно снова посетить большую, прохладную, белую виллу. Все здесь носило следы пребывания ее матери.

Сандра испытывала счастье в этом светлом и простом доме, обставленном Анной де Монсе в модерновом стиле. Комфортабельная современная мебель была полной противоположностью меблировки дома в Рамбуйе. Так же выглядел и сад, заросший дикой жимолостью и магнолиями. Словом, здесь царила атмосфера полной свободы.

— Свобода! — закричала Сандра, широко распахивая окно спальни с видом на море, синевшее за недалекими пальмами и соснами.

До свидания, Рамбуйе и твои жители! До свидания, продавец книг Крепо, который знал, что она таскает книги, но стеснялся обвинять в воровстве девушку из такой благородной семьи. До свидания, Андруа и Барою — двое местных адвокатов, которые наносили им визиты почтения с точностью часового механизма. До свидания, девочки Рамбуйе со своими чопорными локонами и прыщавыми мальчиками в очках! До свидания, местный священник и церковная скамья де Монсе, где одно место постоянно оставалось пустым на протяжении последних пяти лет. До свидания, бесконечные молебны по воскресеньям! Сандра не хотела больше думать ни о чем, кроме тридцати предстоящих дней, ожидающих ее, — оазис в этой скучной жизни!

Она вытерла волосы, все еще сохранявшие влажность моря. Разве можно было удержаться и не искупаться сразу же после прибытия?! Она только что начала снимать бикини, чтобы надеть тенниску, когда раздался стук и в комнату вошла Адель. Целый месяц она будет единственной компаньонкой Сандры.

— Прекрасно, Адель! Наконец-то ты научилась стучать в дверь, не так ли?

— Сандра, пожалуйста, держись в рамках приличия. И быстрее одевайся. Только что приехал твой дядя.

— Грегори уже здесь? О, это прекрасно!

Не раздумывая, Сандра бросилась в бело-голубую гостиную.

— Сандра, посмотри на себя!..

Но она ничего не слышала, она летела вниз по лестнице, где высокий мужчина в белом костюме ожидал ее с распростертыми руками.

— Грегори! — Она обняла его за шею и с энтузиазмом поцеловала. — Как ты узнал, что я здесь?

— Спокойнее, маленькая царица, ты собьешь меня с ног! — отвечал мужчина, широко улыбаясь.

Этот человек с седыми волосами и прирожденными властными манерами всегда был настоящим волшебником для Сандры. Он присвоил ей русское прозвище — царица, и она очень любила его. Оно служило им секретным кодом.

— У меня есть шпионы, — добавил Грегори, подхватив племянницу на руки и кружа ее по комнате.

Сандра весело смеялась. Счастливое детство вновь вернулось к ней. Грегори первый водил ее в цирк, а затем в машине, на которой они возвращались в Рамбуйе, изображал из себя клоуна. Грегори упал и перевернулся на лыжах, когда учил ее делать повороты, а затем завязал с ней настоящий бой снежками в отместку за ее неудержимый хохот. Именно Грегори дал ей руль своего «ягуара» в центре Парижа, потому что она сказала, что хочет научиться водить автомобиль. А затем долго объяснял полицейскому, что ему стало плохо, а его племянница сделала все возможное, чтобы остановить машину. И, наконец, что все эти тумбы посредине дороги, которые она свалила, не совсем здесь к месту, не правда ли? Сандре казалось, что самые светлые дни детства, которые всегда будут жить в ее памяти, связаны вовсе не с родителями и экзотическими странами, где она побывала с ними. Все самое лучшее она приписывала дяде Грегори, который появлялся в ее жизни всегда, когда ей становилось трудно.