Лабиринт - Стефани Перри

— Адмирал Тавес, — перебил Креспи, — я прибыл сюда, чтобы работать вместе с доктором Чурчем, не так ли?

Они стояли перед дверью каюты Креспи и смотрели друг на друга. Креспи глядел сверху вниз на коренастого адмирала. Тавес продолжал улыбаться, но в его глазах появился нехороший огонек. Они в этот момент напоминали глаза шарлатана, что совсем не вязалось с лицом, изрезанным шрамами.

— Этот вопрос придется решать, полковник. Почему бы вам не ознакомиться пока со всеми инструкциями и не попросить своего ординарца провести вас по станции? У нас имеется отличная комната отдыха, которая может удивить даже вас, а также...

— Я предпочел бы немедленно встретиться с доктором Чурчем и быть введенным в курс дела, сэр.

Адмирал улыбнулся еще шире, однако эта улыбка больше не казалась приятной. Создавалось впечатление, что она дается ему с трудом. Он всеми силами пытался убедить доктора Креспи в неразумности его требований.

— Креспи, — обратился к нему адмирал, — в ваше распоряжение предоставляется самая большая исследовательская лаборатория на станции. У вас будет достаточно времени для проведения какой угодно работы — той, что вы захотите. Но почему бы вам сейчас-то не расслабиться?

«Он чего-то боится, — наконец понял Креспи. — Того гляди, в штаны наложит».

Полковник растерялся, поражаясь способности адмирала уходить от прямого ответа на какой бы то ни было вопрос.

Тавес теперь улыбался, как конспиратор, и продолжал говорить:

— Возможно, вы посчитаете меня чересчур прямым человеком, Креспи, но мой опыт научил меня, что от последствий анабиоза легко избавиться в компании женщины. Ну вы сами знаете, как представительницы прекрасного пола... Если вы отправитесь в комнату отдыха, то найдете там...

— Разрешите и мне прямо сказать вам, адмирал, что единственное, что интересует меня в настоящий момент, так это встретиться с доктором Чурчем и приступить к работе.

Если уж быть честным до конца, то Креспи испытывал искушение хорошенько ударить адмирала по голове своим «дипломатом», хотя сейчас это, конечно, неразумно. А жаль.

Тавес вздохнул.

— Ну, — медленно произнес он, — я с сожалением вынужден сообщить вам, что Чурч пришел к выводу, что ему не требуется новый помощник. Но не волнуйтесь: в ваше распоряжение будет предоставлена лучшая лаборатория и команда, которую нам только удастся собрать. Я имею в виду, что мы...

Креспи сжал кулаки. Он не отличался вспыльчивым характером, никогда не позволял себе вольностей с начальством, не выходил из себя в их присутствии, но эта бульдожья морда с толстым приплюснутым носом зашла слишком далеко.

— Сэр, — обратился к нему Креспи, — я настоятельно прошу встречи с доктором Чурчем. Немедленно.

Слова полковника никак не подействовали на Тавеса. Адмирал пожал плечами и поднял руку, словно хотел извиниться:

— Ну что ж. Вам отказано в вашей просьбе.

Креспи гневно посмотрел на него. Полковник давно так ни на кого не злился. У него снова возникло желание хорошенько врезать по этим растянутым в елейную улыбку губам, причем так, чтобы прошибить голову адмирала до самого затылка.

«Сделай глубокий вдох, Тони», — приказал Креспи сам себе.

Креспи медленно разжал кулаки — вначале один, потом второй. За его спиной стоит Пикман, который его всегда поддержит, а Пикман пользуется гораздо большим влиянием, чем Тавес. Не стоит уж так выходить из себя и портить себе нервы.

Креспи еще раз глубоко вдохнул воздух и заговорил гораздо тише:

— Адмирал Тавес, мне дано вполне определенное задание, и я намерен его выполнять. Если для этого мне потребуется обратиться в вышестоящие инстанции, минуя вас, я сделаю это.

Улыбка наконец сошла с лица адмирала, и Креспи впервые увидел то, что подняло Тавеса до занимаемого им теперь положения. Адмирал расправил плечи и, казалось, стал выше ростом, потом холодно посмотрел на Креспи.

— Черт возьми! — воскликнул Тавес. — Вы — крепкий орешек, Креспи. Прекрасное дополнение к нашей команде. — В его голосе слышался сарказм, но, по крайней мере, вся снисходительность пропала. — Идите в отведенную вам каюту, полковник. Расслабьтесь. А я пока схожу к доктору Чурчу, чтобы обсудить с ним этот вопрос.

Тавес смотрел на Креспи злым взглядом и ждал. Креспи отдал честь и должным образом ответил:

— Есть!

Его начальник развернулся и пошел назад по коридору. Креспи открыл дверь своего нового жилья и швырнул «дипломат» через всю комнату.

Глава 4

Чурч сидел за своим письменным столом — за пустым столом в пустой комнате, если не считать нескольких клавиш у монитора, соединяющего его с остальной станцией. Он периодически нажимал на эти клавиши — и устройство мгновенно реагировало на легкое прикосновение его ловких пальцев. Он словно ласкал их, как ласкают женщину...

Чурч вздохнул, а затем сильно нажал длинным указательным пальцем на одну из клавиш. Пришло время встретиться с великим Креспи, который заставил так сильно поволноваться Тавеса. Неслыханно. Подобное просто неслыханно.

— Да? — прозвучал робкий голос адмирала Тавеса. Бедняга Тавес! Такое отчаяние слышится в его голосе.

— Ладно, — сказал Чурч. — Присылайте его ко мне.

— Хорошо. Сейчас. — Облегчение в голосе адмирала было очевидным, хотя он и пытался его всячески скрыть. — Я думаю, что все уладится, доктор. Я полностью поддерживаю ваше решение...

— Прекрасно, — перебил его Чурч и отключил переговорное устройство, чтобы не слышать больше лепета адмирала, любившего польстить и прихвастнуть.

Доктора Чурча особо не беспокоило появление Креспи на борту станции, но Тавеса полковник довел до полуистерического состояния. Адмирала следовало успокоить. Это окупится в дальнейшем. Тавесу требовалось жить в мире иллюзий — считать, что он обладает какой-то властью, хотя Чурч уже давно держал его у себя под каблуком — о чем знали все, находившиеся на борту, и принимали это как факт, точно так же, как и слепоту Тавеса, не понимавшего до сих пор, что его используют. Адмирал делал все, что от него требовалось — в плане руководства работой станции, — и оставлял Чурча в покое. Доктора это полностью устраивало, и он не желал ничего менять. Однако если Креспи окажется таким, каким описал его Тавес, хотя бы наполовину оправдает ожидания Чурча, то, не исключено, его можно будет привлечь к проводимым исследованиям...

«Хоть какое-то разнообразие в рутине», — подумал доктор Чурч.

А если на борту станции наконец оказался ученый его уровня? Когда подобное случалось в последний раз? Сколько дней, недель, месяцев тому назад? Чурч уже потерял им счет. Наверное, во всей изученной к настоящему времени Вселенной есть лишь с десяток людей, способных понять то, чем он занимается, способных вникнуть в суть. Работа ученого-исследователя напоминает жизнь отшельника, потому что шанс встретить других специалистов, увлеченных тем же самым, практически равен нулю — это все равно что искать курицу с зубами.

Чурч уже привык к одиночеству, и оно его не беспокоило. Большинство людей казались ему скучными и неинтересными. Однако в последнее время ему вдруг захотелось найти соратника, того, кто хотя бы смог с ним спорить. Конечно, о равном партнере не приходилось даже мечтать...

Ход его мыслей нарушил действующий на нервы звонок, что свидетельствовало о том, что приглашенный прибыл. «Этот проклятый звонок следует отключить, — подумал Чурч, — по крайней мере сделать звук более приятным». Доктор снова вздохнул, встал и направился встречать посетителя.

Чурч распахнул дверь. На дороге стоял высокий темноволосый мужчина лет сорока с небольшим, с суровыми чертами лица, в военной форме. Посмотрев на него, можно было предположить, что он рассержен, а складка между бровями свидетельствовала о том, что смеется он довольно редко.

«Разговор обещает быть весьма интересным», — подумал доктор.

— Полковник Креспи? Я — Пол Чурч. Заходите.

Чурч отступил в сторону и жестом пригласил Креспи войти.

— Спасибо, — поблагодарил Креспи грубоватым голосом. "Вежлив, хотя и ведет себя несколько натянуто, — отметил.

про себя Чурч. — Очевидно, Тавес перестарался".

Чурч развернулся и кивнул на неудобный стул, приваренный к полу перед письменным столом.

— Садитесь, пожалуйста, — предложил Чурч.

— Спасибо.

«Прекрасные манеры. Его мать, несомненно, гордилась сыном. Однако пришло время выяснить, что он собой представляет».

— Как прошел полет? — поинтересовался Чурч после того, как Креспи опустился на стул напротив него. На губах Креспи появилась легкая улыбка:

— Без каких-либо происшествий, как может быть только в анабиозе.

— А что вы думаете о предстоящих месяцах? Они окажутся приятными — или наоборот?

Креспи не стал отвечать, а внимательно посмотрел на Чурча.

«По крайней мере этот думает перед тем, как отвечать, — в отличие от адмирала Тавеса», — пронеслось в голове у доктора.