Миссия "Звезда Хазарии" или "Око Кагана" - Андрей Онищенко

Под раскидистым старым платаном, за низким столиком, на дорогом ковре, постеленным прямо на землю, с горестными лицами сидели Маханем, Аарон и Исаак. Обилие закусок и большой кувшин кашерного вина немного скрашивали их печальное застолье. Старый Исаак, уже в который раз, наполнял дорогие чаши хмельным напитком. Маханем привстал с ковра и начал печальную речь:

– Нет больше с нами дорогих друзей! Бездна поглотила их и не оставила никакого шанса на спасение. Наверное, на то была воля Всевышнего! Без его согласия ничего не делается в этом мире. К сожалению, вместе с ними погибла и надежда о возрождении Великой Хазарии. Мудрец Завулон унес с собой бесценные знания, а наш дорогой Изобар, символ и величие хазарского народа! Теперь мне, как старшему и последнему в роду Ашинов, предстоит взвалить на плечи эту непосильную ношу. Как бы ни было мне тяжело, я все же попытаюсь с достоинством нести этот груз и сделаю все от меня зависящее, чтобы облегчить долю нашего гибнущего многострадального народа!

Исаак и Аарон внимательно слушали последнего тархана. Они не перебивали его, а только удрученно кивали головами в знак согласия с ним. Крепкое кашерное вино и плохое настроение уже сделали свое дело. Каждый из сидящих под платаном, за чашей с хмельным напитком, старался выразить свои чувства и почтить память погибших товарищей. Они были так увлечены горестным застольем, что даже не заметили как в десяти шагах от них, в тишине южной ночи, от старого колодца отделились две тени и осторожно направились в их сторону. Обойдя старое дерево, тени зашли с тылу и притаились за его толстым стволом. Завулон приложил указательный палец к губам, тем самым, подавая знак Изобару, чтобы он молчал, и шепотом произнес:

– Давай немного послушаем, что они говорят.

Исаак снова наполнил чаши. Теперь слово взял Аарон.

– Братья мои, – тихо начал он, – я много лет хожу с торговыми караванами по грешной земле, и многое повидал. Со времени краха империи хазар минуло почти сто пятьдесят лет. С того самого дня, когда наше государство перестало существовать, для нашего народа померк свет. Ученик мудрого Песаха принес в наш мир надежду с приходом которой, звезда Хазарии с новой силой воссияла на ночном небосклоне. Тархан Изобар был славным воином. Без сомнения он мог сплотить вокруг себя наш народ и стать Великим каганом. С их смертью, та звезда, которая еще вчера сияла на небосклоне, померкла, закатилась и упала на землю, унося вместе с собою и наши мечты.

Договорить ему не дали. Изобар и Завулон вышли на лунный свет из-за могучего платана и предстали живыми и невредимыми перед собравшимися.

– Рано же вы нас похоронили, друзья! – произнес Изобар зычным голосом.

Участники не состоявшейся панихиды в изумлении потеряли дар речи. Чаша из руки Аарона упала на землю, разливая вино на дорогой ковер. Повисла пауза. Пользуясь их замешательством, Изобар подошел к столу и уселся на ковер возле Маханема.

– Ну что, племянничек, решил раньше меня стать каганом? Не по силам тебе будет такая ноша.

Маханем и Исаак переглянулись между собой. Живые Изобар и Завулон показались им наваждением, отправленным свыше за их грехи. Трясущимися губами они забормотали слова молитвы. Аарон первым сообразил, что произошло. Наполнив заново чашу, он громко произнес:

– "Да благословлен Господь, совершивший нам чудо на этом месте"!

– Ты как всегда прав Аарон, – вмешался Завулон, – Господь даровал нам жизнь, для того чтобы мы могли завершить начатое дело. Однако мы с Изобаром порядком устали и хотим есть. Там в глубине колодца еще и ужасно холодно.

Старый Исаак, на правах хозяина, вскочил со своего места и принялся рассаживать и потчевать вновь прибывших. После того, как они перекусили и выпили по чаше доброго вина, Завулон приступил к делу.

– И так, там внизу в пещере собранны многочисленные сокровища, о которых никто не догадывался до сих пор. Все они пойдут на создание новой Хазарии. Однако, все здесь присутствующие должны принести клятву, что все происходящее здесь, под этим платаном, останется в тайне.

Изобар высыпал из карманов на стол золотые монеты в доказательство слов Завулона, что сокровища существуют.

– Прежде чем принести клятву, сначала подумайте. Наш закон "Галаха" гласит о том, что любой иудей, нарушивший клятву и рассказавший посторонним тайну общины достоин смерти.

– Незачем нас предупреждать, – за всех ответил Маханем, – все мы чтим "Галаху" и все готовы принести в жертву свои жизни за великую идею!

– Ну что же, тогда с этим решено. Теперь нам нужно избрать кагана, – предложил Завулон.

– А что тут думать, быть каганом Изобару!

Все поддержали мудрого Аарона.

– Будь по вашему, начал снова говорить Завулон, – я думаю, никто не станет возражать, если мы хранителем сокровищ изберем Исаака?

Все одобрительно закивали головами.

– Тогда давайте выработаем общий план действий. Все золото хазар не стоит "Ока кагана", во что бы то ни стало, нужно обязательно выкупить камень у наместника. Без него вся наша идея не имеет смысла. Поэтому завтра, мы поднимем часть сокровищ наверх. Половина пойдет на выкуп, а другую половину заберет с собой Маханем.

Все удивленно уставились на Завулона.

– Позволь спросить, о мудрец, почему я должен забрать часть золота общины и что я с ним буду делать?

– Потому что тебе, Маханем, предстоит дальняя дорога.

– Мне? – удивился молодой тархан, – а куда я собираюсь?

– На днях, как только будет все готово, ты с охраной выйдешь из Семендера и направишься на север вдоль побережья Абескунского моря. Конечной целью твоего путешествия будут развалины старого Итиля. Главная твоя задача состоит в том, чтобы донести до единоверцев весть о возрождении новой Хазарии. Золото, что ты возьмешь с собой, ты будешь раздавать на наших кочевьях и стойбищах, укрепляя тем самым в людях надежду и веру. На эти деньги, хазарские вожди должны будут приобрести оружие, и когда настанет час, они вольются в войско, которое пойдет на Семендер, под единым знаменем. Я напомню тебе строки из Талмуда: "Три вещи подрывают здоровье человека: тревога, путешествие и грех"!

– О мудрец, с тревогой и путешествием мне понятно все, а причем тут грех?

Завулон улыбнулся. Выдержав небольшую паузу, он поучительно продолжил:

– Война есть убийство. И сколько бы людей не собирались вместе, чтобы совершить убийство, и как бы они себя при этом не называли, убийство все же самый худший в мире грех! В пути ты станешь призывать людей к войне. Война – это грех, сопряженный с удовольствием. Грех этот признает свою вину, и только зависть не признает ни вины, ни удовольствия!

– О мудрый Завулон, ты опять говоришь загадками. Теперь я никак не возьму в толк, причем тут зависть?

– Очень жаль, Маханем, что ты не слышишь меня. Грех невнимания может отрицательно сказаться на тебе и на людях, которые тебя окружают. В твоих глазах я вижу сейчас самолюбивое пристрастие к себе, суетность и тщеславие в поступках, щекотливость и обидчивость, желание первенства, почета и преимущества над другими. Уйми свою гордыню! Поставь цель – служить не самому себе, а своему народу! Запомни это Маханем.

– По-твоему выходит Завулон, что все, что мы в жизни не делаем, это грех? Тогда ответь мне на вопрос, а не грешно ли пить воду?

Все присутствующие внимательно следили за их спором. Завулон немного помолчал, потом налил в чашу немного кашерного вина, сделал один глоток и, улыбаясь, ответил:

– Очень жаль, что пить воду не грех, а то какой бы вкусной и сладкой она бы казалась!

Его ответ рассмешил всех. Юный тархан поник и опустил голову. До самого рассвета они сидели под платаном и обсуждали план действий. Когда же первый луч солнца упал на древний Семендер, Завулон произнес:

– Уже светает, пора на покой. Напоследок хочу опять повторить, мы должны любой ценой завладеть "Оком кагана"!

По прошествию недели, Маханем, был готов в путь. У въездных ворот Семендера его провожали товарищи.

Аарон, выражая всеобщее мнение, прочитал короткую молитву:

– "Да благословит тебя Господь и охранит тебя! Да будет к тебе благосклонен Господь и помилует тебя! Да будет благоволить к тебе Господь и пошлет тебе мир!".

Маханем, попрощался с соплеменниками и поспешил к наемной охране, ожидавшей его за воротами города. К седлу его коня был привязан тяжелый кожаный мешок, а путь его лежал вдоль берега моря, туда, куда впадала великая река. В пути он везде делал остановки в городищах и поселениях населенных потомками хазар. Везде он вел со старейшинами задушевные разговорю, затем отправлялся дальше. По дороге до Итиля в степи было разбросанно множество хазарских стойбищ. Он не мог охватить все, но, заслышав о его щедрости и той тайне, которую он вез единоверцам, главы родов и старейшины сами спешили к нему на встречу. Дорога от Семендера до Итиля, обычно занимающая семь-восемь дней, растянулась на месяц. Кожаный мешок, привязанный к седлу, успел похудеть за время путешествия на две трети и все же в нем оставался достаточный запас золота. Вес этого кожаного мешка постоянно притягивал жадные алчные взгляды наемной охраны юного тархана. Поначалу они не догадывались о его содержимом, но со временем тайное стало явью. Желая завладеть богатством, бесчестные наемники, решили избавиться от Маханема. В безлюдной степи, вдали от людских глаз, их вожак подъехал сзади к безмятежному и ни чего не ожидающему Маханему и нанес удар саблей. Тархан удивленно повернулся к убийце, последний раз вздохнул, взгляд его потускнел, и с иронической улыбкой на устах, он свалился с коня.