Космопорт, 2014 № 05 (6) - Александр Силецкий

Всеми этими мыслями семья пыталась осмыслить только что увиденное, но они не могли мыслить вне рамок своих былых убеждений. Они не могли усомниться в Боге ни на секунду. Только если не считать пары невольных мыслей Лукия, который сразу их отогнал.

В какой-то момент Даниил осознал, что они заперты в шлюпке уже почти полдня. Нужно было что-то предпринять, взять на себя ответственность как глава семьи.

Он видел два выхода. Первый — поддаться трусости и покинуть планету. Второй — выйти обратно и исследовать инопланетян, хотя Даниилу даже не было известно слово «инопланетянин». Это огромное существо было вон из всего выходящее, и Даниил даже в грёзах не представлял себе такое создание. Единственное предположение, мелькавшее в его сознании, было об ангеле. Ведь может же это существо быть ангелом, хоть и без крыльев. К тому же, оно было абсолютно безобидным, так что бояться его не стоило.

— Его не стоит бояться, — сказал Даниил и поглядел в испуганные глаза сына.

— Но кто это? — дрожащим голосом спросил сын.

— Я не знаю, но думаю, что это наш ангел, который защитит нас. — Взвесив своё решение, Даниил обратился к жене: — Мы должны выйти и войти с ними в контакт.

— Даниил… я боюсь…

— Но чего ты боишься?

В мире лишённом войн, голода и нищеты, людям действительно почти нечего было бояться. Даже смерть была не страшна для убеждённых в существовании рая. Единственное, что действительно могло их напугать, так это неизвестность. Но исследователям чуждо боятся неизвестности.

Собравшись с духом, Даниил приказал открыть шлюпку. Дверь распахнулась.

На планете уже постепенно начинало темнеть. Семья снова ступила на поверхность, но на этот раз более подготовленной к встрече с неизведанным.

Они побрели в сторону джунглей. Понятия об оружии земляне уже давно не имели, так что даже если на них и нападут, они не посмеют сопротивляться.

У самого края леса обнаружилась стоптанная босыми ногами тропинка. Семья следовала по ней, внимательно прислушиваясь к звукам. Даниил замер с бешено колотящимся сердцем… И воскликнул:

— Вы слышали? Это же пение птиц!

И сразу же неподалёку промелькнула тень. А затем навстречу семейству вышла трёхметровая голая девушка, с длинными русыми волосами, и с ленивым взглядом принялась рассматривать Даниила, пытавшегося закрыть собой родных. Казалось, одним толчком она могла раскидать всю семью в разные стороны, но никакой агрессии проявлять не стала. Протянув руку, она достала с ветви одного дерева какой-то большой фрукт. Оказалось, что у ног её валялся какой-то свёрток, полный других фруктов. Собирательница положила добычу в свёрток и пошла дальше.

— Господи боже, она ведь совсем нага, — прошептала Клавдия, прикрывая ладонью глаза сына.

— Похоже, их не заботит одежда.

— Значит они не люди! — уверилась Клавдия. — Они какие-то животные.

— Но очень умные животные, — сказал Даниил, вспоминая о свёртке. — Мы пойдём следом за ней.

— Но почему? Это же срам, ходить за такой! — нервно выпалила Клавдия.

— Она же зверь, ты сама сказала. Зверям чуждо человеческое.

Вдалеке ещё можно было разглядеть русые локоны великанши, и Даниил направился следом. По дороге мать объясняла сыну, что это просто животные, которых не нужно бояться. Они хоть и напоминают людей, но совсем ими не являются.

Догнав великаншу, семья следовала за ней ещё несколько минут, пока она не привела их в деревню. Крохотное поселение в глубине джунглей, населённое огромными созданиями, походило на первобытное пристанище древних людей.

На планете совсем стемнело, и инопланетяне начали разжигать костры. При виде огня семья испугалась.

— Как это горит? — с изумлением спрашивал Лукий. — Это без электричества, что ли?

— Да, это первобытный огонь, — сказал Даниил.

— Я не могу так просто на это смотреть, — заявила Клавдия. С помощью своего наручного компьютера, она создала огромных размеров одежду, и последовала к первому встречному великану.

Клавдия попыталась жестами объяснить ему, что одежду надо примерить. Великан неожиданно начал смеяться, попивая что-то из кожаного мешочка, видимо, сделанного из маленького зверька. Смех у великана был вполне человеческий, так что Клавдия испугалась пуще прежнего, убеждённая в доступности смеха только для людей. Ведь это Бог подарил людям разум, который определяет, смешно ли данное явление.

Семья всё больше начинала понимать, что существа здесь живущие вполне разумны, но больно уж ленивы. Это заставило Клавдию подумать, что Бог подарил сознание и им, из чего следует, что они тоже способны уверовать в Него. С помощью компьютера она вызвала из воздуха голограмму огромного символа. Символа их веры. Но эта чудо-технология не вызвала в инопланетянах никакой заинтересованности. Разве что один великан слегка задумался, прежде чем пройти сквозь голограмму.

— Похоже, им на всё наплевать, — предположил Даниил.

Семья вернулась на корабль истощённой. Поужинав, Даниил заперся у себя в кабинете и начал записывать в старинные бумаги свои впечатления о встрече с этими необычными существами. Сомнения не оставалось, они разумны, бесстрашны, физически развиты и могут мастерить. Внешне от людей их отличает только рост, что вполне объясняется свойствами планеты. Можно предположить, что это и есть люди, только на ранней стадии развития.

Заперев бумаги, Даниил отправился в спальню и вскоре заснул, обнятый молодой женой. Сны его были тревожны, храп свиреп, а тело напряжено.

Проснувшись на следующий день, жены рядом с собой он не обнаружил. В жилых комнатах её тоже не было, как, впрочем, и сына. До смерти напуганный, Даниил побежал на мостик, где с ужасом обнаружил родных в объятиях человекоподобных роботов. По их номерам он понял, что роботы принадлежат Главному Монастырю.

— Не пугайся, друг мой, — услышал Даниил за спиной знакомый голос.

Обернувшись, он увидел монаха, благословлявшего его семью на полёт. Звали монаха Стефан. Именно он должен был ответить на их сообщение из Главного Монастыря.

— Что ваши роботы делают с моей семьёй? — испуганно спросил Даниил.

Монах, раскинув полы длинного чёрного плаща, сел в кресло главного помощника капитана и, пристально вглядываясь в Даниила, доверительным тоном сказал:

— Не бойся, семья твоя в полной безопасности. Мои роботы лишь заменят им память.

— Зачем? — удивился Даниил.

— Что ж, если тебе хочется, то я расскажу, в чём дело.

— Будьте добры.

— Ты ведь хорошо осведомлён в истории нашей Земли, — туманно начал Стефан, обратив взор к потолку.

— Все знают историю.

— Значит, для тебя не секрет, что единственная сила поддерживающая человечество, это возникшая в двадцать третьем веке Религия, вобравшая в себя весь прежний человеческий опыт. Раньше Земля делилась на государства, города, континенты. А сейчас мы стали одной большой семьёй, и всё благодаря вере. Мы хотим, чтобы вера эта была вечна, сын мой. Ведь ты помнишь Кризис? Ужасный кризис сотряс человечество. Экономический, духовный, политический, экзистенциальный кризис. Глобальные войны, самоубийства и непрерывный рост технологий грозил коллапсом, и тогда, на самой гране этого коллапса свершилась революция. Духовная революция, принёсшая в сердца радость. Наши дети уже и не знают, что такое жестокость или оружие. Они не знают, что такое голод и грязь. И единственное, что по-прежнему вселяет в людей уверенность, это Религия, по заверениям которой они избранны и любимы Богом.

Стефан остановился, чтобы дать Даниилу подумать. Но и при этом Даниил ничего не мог сообразить. Причём вообще тут была история?

— Эх, — разочарованно вздохнул монах, — жизнь, которую ты нашёл на этой планете, ставит под сомнение уникальность нашего вида. И о существовании этой жизни людям лучше не знать.

— Так вот почему вы изменяете им память? — с прискорбием спросил Даниил.

— Да. Боюсь, это ждёт всех членов семьи Заточников.

Даниил очнулся смотрящим на монитор. Цифры показывали, что планета под кораблём практически полностью разрушена и «переработана». Спустившись на кухню, Даниил увидел жену, готовящую капустный салат.

Делать было нечего, и он решил проверить, как поживают его исторические бумаги, которые он почему-то так и не вытащил из стола. Видимо, слишком заработался, изучая очередную планету, которую потом, как обычно, пустил на «переработку». Но каково же было его удивление, когда он обнаружил эти бумаги исписанными собственной рукой…

Римма Кошурникова[3]

Орфей и орхидея

Человек надел скафандр и привычно оглядел себя. Всё в порядке, можно выходить. Он набрал на щите шлюзовой камеры код — «автомат» — и шагнул на красный песок. Двери камеры бесшумно закрылись за ним.