Сломленные - Дмитрий Валюшев

«Какие боги, такие и слуги».

Он плюнул на пол и направился к выходу.

— Ты обещал, что отпустишь, — пробубнил Маркус. Жрец почувствовал сковывающий озноб.

— Я отпускаю тебе все грехи, — прозвучало в ответ. — Незабываемый вкус белладонны скрасит твои последние минуты.

Маркус весь побелел. Он уже ощущал неприятную сухость и жжение во рту, язык опух, появилась тяжесть груди. Жрец задыхался.

— Б..будь ты п… роклят, — прохрипел старик, тщетно борясь со смертью.

— Уже, — закончил незнакомец и захлопнул за собой тяжелые двери.

Как только двери захлопнулись, он оперся о них руками, голова бессильно упала на грудь.

«Сколько еще это будет продолжаться?».

— С премудрым Лукой все хорошо? — раздалось за спиной.

Незнакомец развернулся лицом к Найе. Перед ним стояла запуганная девчушка с искусанными до крови губами, с расцарапанными от переживаний ладонями и надеждой в глазах. Он не нашел сил ответить, поэтому покачал головой и двинулся дальше — вглубь Жемчужины, а Найя, утерев слезы, побежала обратно в храм к умирающему в муках жрецу.

Возможно, Маркус прав: люди тут простые безвольные куклы, но чувства не подделать, ведь самое непростительное в фанатизме — его искренность.

Глава 2

Высоко в небесах, на фоне синего безоблачного неба пролетал белоснежный сокол и любовался природной красотой Илларии. Кристально чистые озера украшают густые зеленые леса, высокие горы — Драконьи Шпили — защищают страну с севера от варварских набегов, непересыхающие реки плавными изгибами текут через всю Илларию, подпитывая драгоценной влагой широкие золотые поля. Тракты, по которым двигались вереницы повозок и колонны солдат, с высоты напоминали паутину, где в центре уселся огромный паук — Феретис, столица зеленого края. Но всему приходит конец.

Ученые и маги уважаемых университетов называли Илларию дикой страной. Жители, чья неукротимость и незыблемость вошли в легенды, встретили подступившего врага с доблестью и достоинством, но сил разбить армию империи не хватило. Волной стали и огня ферксийцы прокатились по Илларии и превратили уцелевшие поселения в укрепленные крепости, откуда набирали подкрепления для бесчисленных легионов.

Величественный сокол лениво взмахивал крыльями и задумчиво разглядывал один такой городок. Убогие домишки с дырявыми крышами нестройными рядами шли вдоль узких улочек, по грязной дороге брела дюжина истощавших людей. На телах несчастных через истертую одежду проглядывались следы побоев и болезней. Несколько стражников следовали за кучкой илларийцев, не забывая подстегивать тех кнутами. Почерневшие от копоти стены, за которыми звук кузнечных молотов не смолкает ни на миг, ограждают пленников от свободы, жар огня в кузнях плавит воздух, и тени густых угольно-черных клубов дыма ползут по полям и равнинам словно морок. Из-под рук ремесленников каждый день выходили сотни орудий смерти, крепкая броня и снаряжение для штурма городов.

Посреди этого ужаса, на центральной площади, возвышалось дерево. Дуб на широкой площади неведомым чудом выдержал огненный прилив ферксийцев. Древо задыхалось от смрада и отчаянно тянуло вверх ломкие ветви — навстречу белой птице, словно просило о помощи. Сокол не в силах ответить на призыв. Он наблюдатель, окно для тех, кто повелевает законами мироздания.

Иллария — начало грандиозного завоевания. Скоро континент запылает, и придет время нового владыки — Императора Оттона.

* * *

Неас открыл глаза после тревожного сна. Одежда на нем промокла, а ладони крепко сжимали одеяло. Снова жуткая сцена убийства. На сей раз все казалось иначе: он сам стал незнакомцем. Кровь на коже по-настоящему ощущалась, как и боль на костяшках пальцев. Но лицо жестокого человека укрывала пелена, через которую не пробиться.

Похожие на пытки сны преследовали мальчика долгое время. Ни отец, ни Вэл не смогли сказать, почему они повторяются из раза в раз. Неас хотел было недолго подремать, однако знакомый запах ударил в нос: аромат древесной трухи и мха смешался с костром. Мальчик понял, что до вечера отдыха ему не видать.

— Ты рано.

Напротив кровати, прислонившись к стене, стоял Вэл в зеленоватом пыльном плаще и с громоздким мешком в руках. Грубое щетинистое лицо с приплюснутым носом вдоль и поперек избороздили шрамы. Тяжелая челюсть и покатый лоб делали его похожим на дикаря.

— Дурной сон?

Неас обречено вздохнул.

— Других снов я не вижу.

— Тогда я знаю, что тебе поможет! — Вэл кинул мешок на кровать.

Увесистый тюк упал прямо на живот Неаса. Тот ахнул от неожиданности.

— Чтоб тебя! Обязательно каждый раз швырять в меня дрянной мешок? — спросил он, сев на кровать.

При взгляде на полусонного возмущенного мальчишку с взъерошенными волосами, Вэлу хотелось засмеяться, но он решил, что немного суровости не повредит.

— Ох, сейчас расплачусь, — без тени сочувствия ответил Вэл. — Собирайся, сегодня у нас особое занятие.

Неас потянулся и широко зевнул.

— Особое… занятие? Мы же вчера стреляли из лука.

Вэл хитро подмигнул.

— Я и не говорил про стрельбу.

Мальчик недоверчиво поглядел на закрытый мешок. Через секунду его осенило.

— Только не говори… — он притянул к себе тюк и заглянул внутрь. Из груди Неаса вырвала громкий стон, будто Асмодей утаскивает в преисподнюю обреченного на муки грешника. — Не-е-ет! — Он упал на кровать. — Ты же знаешь, я терпеть не могу эти железяки. Почему меч, а не лук?

Веко Вэла непроизвольно дернулось.

— Затем, чтобы ты спросил. А ну вставай!

С жалоб и стонов начиналось каждое утро. Не сказать, что Неасу не нравились занятия с Вэлом, но он никак не понимал, зачем старый воин хотел обучить его сражаться на мечах. Утруждать себя махать железной палкой, хоть и острой, виделось Неасу пустой тратой времени, если в руках есть лук или арбалет. Впрочем, охотник обязан знать, с какого конца хвататься за клинок.

После легкого завтрака и умывания в ледяной воде Неас в тренировочной броне с мечом наперевес стоял в песчаном круге позади дома и ожидал наставника. Вэл явился на занятие со своим оружием — полуторным мечом. Старый воин ни разу не изменил себе в выборе оружия: простое и действенное, без украшений, без глупых надписей на лезвии. Вэл считал клинок воплощением души бойца. Изысканность и пестрота — удел обманщиков, в то время как неброские клинки, наоборот, таят в себе силу. Разбойник, мастер меча, стражник, обычный путник — оружие делает тебя незаметным для чужих глаз, оно скрывает силу и, если битва неминуема, противник дважды подумает перед атакой.

Вэл пораженно, почти восхищенно посмотрел на Неаса.

— Не могу поверить! Пришел раньше меня, и уже готов. Вспомнил последнюю взбучку от отца?

Тот закатил глаза.

В ответ Вэл направил