Партизан - Леонид Иванов

О том, что слова врача, такого же «партизана» про прощальный укол могли быть сказаны вполне серьёзно, Клавдий понял на предыдущих сборах в Кировакане, когда они во время итоговых учений совершали восхождение на Арагац.

Там, в конечной точке маршрута, во время привала инструктор рассказал, что по бытующей здесь легенде гора Арагац и гора Арарат, которую мужчины хорошо знают по марке коньяка, когда-то были сёстрами, но однажды поссорились и не смотря на все старания ещё одной горы по имени Маратасар помирить, не захотели простить друг другу обиды, были прокляты и навек разъединены.

Инструктор рассказал ещё, что во времена принятия христианства святой Григорий Просветитель восходил на гору Арагац, и ему в пути светила священная лампада. Её можно увидеть и теперь, но это даётся только посвящённым.

Уже на обратном пути, во время спуска по каменистой осыпи этой разрушающейся от старости самой высокой горы Армении из под ног одного из бойцов выскользнул камень. Он покатился вниз, потом стукнувшись о другой, более крупный, подпрыгнул и так, прыжками, начал набирать скорость.

– Берегись, – предостерегающе крикнул кто-то из бойцов.

Не все поняли, о чём их предупреждают, начали озираться по сторонам, а камень в очередной раз подпрыгнул и острым краем врезался между лопаток идущему посередине Славке. Тот в это время как раз начал оборачиваться на крик, поэтому удар получился немного по касательной, тем не менее сбил Славку с ног.

Встать он больше не смог. В группе из двенадцати человек было три врача: два терапевта и педиатр. Тем не менее, не специализируясь на травматологии, они, осмотрев пострадавшего, единодушно пришли к выводу, что у парня, если не перелом позвоночника, то ребро сломано точно. Славка корчился от боли, стонал, стиснув зубы при каждом движении руки и осторожном касании при пальпации к больному месту. Сергей, официально назначенный врачом группы, сделал обезболивание, вчетвером Славку уложили на живот, расселись вокруг него на камни.

– Надо делать жёсткие носилки, – сказал Сергей.

Все начали растерянно озираться по сторонам, потому что кроме автоматов и ледорубов ничего с собой не было.

– Так! – скомандовал инструктор по альпинизму – капитан Васильев, которого почти все звали просто Сашей, поскольку был он хоть и кадровым офицером, но примерно одного с «партизанами» возраста, а некоторых, с такими же четырьмя звёздочками на погонах, даже моложе. – Ты и ты, – указал он на двоих, спускаетесь вниз до леса, находите по возможности прямые стволы, штук пять, возвращаетесь обратно. Часа два вам на это вполне хватит. Остальным – отдыхать. Радист Наиль включил рацию, и хотя до урочного выхода на связь оставалось ещё три часа, сообщил о происшествии. Вскоре пришла команда изменить маршрут и вести спуск по восточному склону по направлению к ведущей в горное селение дороге, куда отправлена машина «скорой помощи».

Капитан рассчитал правильно – ребята вернулись даже немного раньше. Автоматными ремнями связали шесты, сделав из них примитивные носилки, уложили на них Славку вниз животом и начали спуск.

– При каждом неловком шаге кого-то из несущих, Славка стонал и слёзно просил:

– Ребята, полегче, а! Ну, пожалуйста, поаккуратнее! Я вас прошу! Больно же до чёртиков…

Только спускаться с горы с неудобной ношей по сыпучим камням да плавно нести при этом носилки – задача практически невыполнимая. Особенно трудно было идти тем, кто держался посередине: из-за спины впереди идущего спуска было не видно, обзор оставался только прямо под ногами, когда кроме, как на крупный валун, ступить было некуда. Край носилок сразу же невольно поднимался, и тут же раздавалось Славкино: «Больно же!».

Ему сделали ещё один укол. На какое-то время парень затих, и только глухие стоны давали знать, что он не спит.

Тогда Клавдий и понял, что слова про прощальный укол не были злой шуткой. Произойди такое ЧП при выполнении действительно боевого здания, когда помимо автоматов с пустыми рожками и ледорубов у каждого за плечами будет ещё килограммов двадцать взрывчатки, патронов, гранат, воды, продуктов и разной мелочи. Каждая из этих мелочей сама по себе вроде бы и не много весит, но когда её набирается много, километров через двадцать-тридцать по горам даёт о себе знать каждым дополнительным граммом. В этом случае пострадавшего надо оставлять, чтобы забрать на обратном пути, если этот путь после выполнения задания ещё доведётся делать, или ставить ему укол, который снимает боль навсегда. Не зря же московский генерал говорил о посмертном присвоении звания Героя Советского Союза.

Тяжело в ученьи

Когда капитан говорил на перроне, что во время сборов лучше не злоупотреблять, а ещё лучше – не употреблять спиртное совсем, он был более, чем прав. Зарядка и трёхкилометровый кросс в сапогах не только заставили проснуться, но с непривычки сразу же ввели в уныние. Даже прошедший два курса подготовки Клавдий чувствовал себя перед завтраком совсем уставшим. К тому же давала знать о себе вчерашняя выпивка.

Построение, развод на занятия и сами занятия для Клавдия ничего нового не обещали. По крайней мере, на этот день. Пока одна группа начинала тренировки в спортгородке, другая сидела в аудитории за составлением расчётов – сколько и какой взрывчатки необходимо закладывать для подрыва деревянной опоры моста просёлочной дороги, железнодорожной рельсы и бетонной опоры. Всё это уже было знакомо, потому что такие же расчёты делал и на Майском, и в горно-учебном центре, когда проходил сборы горно-егерской и подводной подготовки.

Поэтому вскоре бездумное повторение формул, которые он всё равно не мог запомнить, а конспекты в конце сборов уничтожались, снова начинали раздражать Клавдия. И то ли вчерашнее спиртное, то ли это раздражение стали причиной нового приступа головной боли.

Боль немного отпустила только в лесу на учениях по ориентированию на местности, куда пошли после проверки умения читать карту. В лесу было полно грибов: подосиновики и подберёзовики попадались на каждом шагу.

– Сергей, – обратился командир группы Роман к инструктору. – А давай мы грибов на ужин насобираем.

– Не положено, – отрезал совсем ещё молодой старший лейтенант из кадровых. – Траванись кто из вас, сразу ЧП.

– Ой, так грибочков жареных хочется! С картошечкой, – протянул Борис.

– Ребята, давайте мы закончим занятия, потом наберём в плащ-палатку, жена у меня пожарит, и я вас угощу. Идёт? – совсем не по-уставному сказал старлей, немного робеющий перед этими офицерами запаса, которые были и старше его, и главное, уже много чего добились на гражданке. А учёные степени вообще ещё из военного училища воспринимались им с особым пиитетом.

– Лады! – только ты не забудь о своём обещании.

– Да не забуду.

– Тогда, может, ну, его на фиг, это ориентирование? Мы и так знаем, что мох на дереве растёт с северной стороны. К тому же, у каждого компас в руке, давай лучше грибы собирать, а то я уже пару лет в лесу не был.

– И правда, давай, а? – поддержали своего командира остальные. Что мы в лесу не сориентируемся что ли, если в городах не плутаем?

К обеду вернулись с ношей отборных грибов. Роман вызвался помочь донести добычу до офицерского общежития, где жил старший лейтенант.

После обеда, инструктор по инженерной подготовке выдал тетради с утром сделанными расчётами и повёл на полигон применять знания на практике.

– Держи бикфордов шнур, – подал он отрезок шнура Игнату из Петрозаводска. – Поджигай.

– А он у меня в руках не взорвётся? – осторожно поинтересовался Игнат.

– А ты чем на занятиях слушал, когда я объяснял? – строго спросил майор.

– Ушами, чем же ещё.

– Тогда должен был слышать, что шнур сам по себе не взрывается, что он является только средством передачи огневого импульса на капсюль-детонатор. Поджигай.

Игнат с опаской поднёс зажигалку к кончику шнура, и как только тот зашипел, отбросил его в сторону. Майор нагнулся, взял брошенный на землю шнур в руку и откинул его под ноги Игнату, когда гореть оставалось сантиметра три. Тот испуганно отпрыгнул в сторону, вызвав смех товарищей. Тем временем шнур догорел.

– Все поняли, что это безопасно? Зато если шнур вставлен в детонатор, беги, что есть мочи! Как вы обратили внимание, скорость горения примерно сантиметр в секунду, так что метровый шнур даёт вам полторы минуты, чтобы убежать на безопасное расстояние и спрятаться в укрытии. Кто первый?

Вызвался Клавдий, потому что за два курса сборов он взрывал обломки брёвен, рельсов и бетонных свай раз двадцать. Под внимательным присмотром майора прикрепил взрывчатку, вставил детонатор, поджёг шнур и вместе с ним быстрым шагом отошёл в укрытие.