Четыре сезона - Василий Романович Копытцев

class="p1">Взгляд Тамуры упал на коробку Blue-ray сериала с до боли знакомым названием. От двойного названия (на японском и на английском) повеяло морской солью, мазутом, незасохшей краской — запахи детства. Изгибы букв сливались в очертания рисунков, что много раз детьми повторяли они с братом, перерисовывая героев сериала на бумажках, проставляя такой своеобразный “штампик” в правом нижнем углу картинки. Своей подписи тогда ни у кого из них не было.

Брат устроился работать нотариусом — и у кого у кого, а у него была на совесть размашистая подпись — профессиональная примета людей его круга — это чтобы никто не подделал.

У Тамуры в паспорте стояла неловкая вертикальная римская единица “I”.

В паспортном столе шутку оценили.

“Как “Я”, но только “Один””

Тамура так и остался одинок.

У тебя есть ты сам

— И этого достаточно… почти

За этой коробкой он и пошёл в ближайший гаражный видео-прокат. Это было как раз по дороге домой. Впервые за всё время он поинтересовался у хозяина отдела — такого же молодого человека, как идут дела, пока тот рылся в грудах коробок.

— Если честно, дела идут не очень.

— О, даже так?

— Боюсь, придётся закрывать лавочку со дня на день. Очень жаль бросать это дело. Но со всеми этими онлайн-сервисами долго не протянешь… в общем, я, как это ни горько признавать, вне игры…

— Вне конкуренции.

— …

— Простите, сколько с меня?

— 600, вернёте через три дня.

— По рукам.

— Крепкое выражение. Не припоминаю в вас столько энергии. Простите, консультанту не подобает быть таким разговорчивым…

— О, мне только в радость!

— Но гость вы у меня не частый. Да и с недавних пор я единолично и владелец бизнеса, и работник, и грузчик, и консультант, и продавец, и пиар-менеджер. От такой канители и рехнуться не долго. Ни слова ни с кем не по работе за день. Домой возвращаешься — сон срубает… простите.

— Прекрасно вас понимаю…

— Ещё раз простите мне мою… может, что-нибудь ещё желаете?

— Да, видите ли, мне не на чем смотреть. Не найдётся ли у вас Блю-рея напрокат?

— В каталогах фирмы такого нет. Но лично у меня есть прошлогодний проигрыватель с подходящего разрешения экраном. Мне он больше не нужен. Думаю скоро переезжать. Колонки не отдам, музыку я люблю… хотя… к чёрту, забирайте, соседи часто ругаются. У меня есть чудесные наушники… ещё раз простите мне мою болтливость.

— Какова цена вопроса?

— Брал я всё вместе за 5,000 Иен, но вам с учётом износа уступлю за 3,000.

— Это тоже до среды?

— Нет, это насовсем.

— Видите ли, поселить его навсегда у меня не получится, места в каморке мало…

Выкинь Шнаудера к чертям — место и освободится

..для меня это слишком радикально. Хотя… если подумать, на балконе ему самое место. Да, я давно хотел поменять двери на скользящие стеклянные панели.

— Так мы договорились?

— О, да!

— Желаете сейчас получить приобретение на руки?

— Вы находите это возможным?

— Более чем. Мы закрываемся через полчаса. Если изволите подождать, можем зайти прямиком ко мне, это парой этажей выше.

— Не возражаете об одолжении?

— В чём оно состоит?

— Видите ли, я только недавно с больницы… и мне категорически противопоказано напрягаться.

Вспомни об этом, когда будешь проходить по газону мимо пледа, вспомни, как катался пузом по перилам

— Решительно не проблема. Я помогу вам с транспортировкой. Это всё, что вы намерены желать?

— Именно так.

— Чудесно.

Прокатчик озарился услужливой улыбкой. Тень грусти спала с его лица. На короткое время.

Как мало же надо, чтобы почувствовать себя живым!

***

Следующие два дня Тамура сидел в своей каморке с открытым балконом. Тонированные пластиковые стёкла приглушали солнечный свет, отражавшийся от окон соседних домов, чьи обитатели предпочитали большую приватность.

Неплохо бы купить занавески

— Свет меня не раздражает.

Скажи это завтра своим глазам

На следующий день сил что-нибудь сказать у него не было. От перенапряжения мозг превратился в кашу и надорвано болел.

Всё-таки перестарался ты с “отдыхом”

— Ыыаммм…Хъъъ

Провалявшись в беспамятстве ещё два с половиной дня, Тамура наконец пришёл в себя. Желудок ныл, словно толпа хулиганов всю ночь втаптывала его грязными говнодавами внутрь его измученного тела.

И не одну ночь, а все три

— Охх, помолчи. От тебя не легче.

Это ты сам себе говоришь

— Я что-то должен был сделать.

Не мешало бы поесть

— Я должен был вернуть кассету!

А доктор тебя предупреждал!

— Надо только подняться…

Не забудь плед, он так там и валяется

— Да ну его этот плед, другой найду.

Этот связала мама

Но Тамура уже себя не слушал. Он прохромал на улицу, ковыляя, спустился с лестницы, несколько раз остановился на ней, борясь с приступами тошноты.

Это всё от голода

— Мы идём в прокатную.

И славно, это как раз по пути к Кобаяши

— Как стыдно-то, он ведь ждал.

А мама ждала, что из тебя выйдет что-нибудь путное. Что ты хотя бы девушку себе найдёшь

— Мне не нужна девушка.

Что женишься

– “Слишком рано взрослеют”…

Опять ты за старое

– “Слишком рано остаются одни”

Вместо неоновой дорожки “Видеопрокат” над дверью красовался развёрнутый эмалированный папирус с акварельным рисунком и тушевой каллиграфической надписью:

“Old SalMOON”

“Старый (лунный) Лосось”

Рыбина была старательно выведена графичными чёрными контурами и раскрашена красными, жёлтыми и оранжевыми чернилами. На лбу и прочих сверкающих частях её тела белым акрилом были обозначены блики.

— На лосося по цвету совсем не похоже.

Но художник здесь поселился талантливый

— Интересно, сколько ему лет.

Наверняка какой-нибудь проворный юнец

— Почему ты так решил?

Знаешь как рождаются прозвища в школе? — мелких детей называют здоровяками, здоровяков, наоборот, малышами

— Сколько бы лет ему не было, он наверняка не лишён чувства юмора.

И, может быть, любви к английскому языку

— О, это было бы чудесно. Знать бы, что в этой лавке.

Похоже, возвращение кассеты откладывается на неопределённый срок

— Я бы, для порядка, ещё постучался к нему домой.

Так он и сделал.

Ему никто не ответил.

В двери было новомодное тонкое продолговатое окно для почты. Кассета с трудом пролезла в него. ХлопкА об пол не последовало. Тамура отогнул окошечко пальцем и увидел, что кассета легла на какую-то коробку.

— Видимо, про переезд он не шутил.

Ты хотел сказать, не ВРАЛ

— Всё в рамках приличий, как ты и хотел.

Ты и есть само неприличие

— Как…

Как ты и хотел

Спустившись во двор к «Старому лунному Лососю», Тамура толкнул дверь магазина, но она не поддалась.

Ты что, не