Человек, который боялся прыгнуть в воду с трамплина - Мария Снадина

же было и у других ребят. Сейчас я понимаю, что наши родители прекрасно знали, где мы были, возможно, даже проследили однажды. Но ни один из них никогда не сказал нам ничего, не выдал себя. Для них важнее было понимание того, что мы можем им доверять, а они – нам. Можно сказать, что нам всем повезло и у нас было прекрасное детство.

Ночь выдалась что надо. Луна была такой большой, круглой и яркой, что можно было надевать тёмные очки. Я вышел из машины, вдохнул еловый воздух, зажмурился от наслаждения. У меня было ощущение, что вернулся домой. Шел знакомой тропой к пирсу. Нужно было приехать сюда на велосипеде, а не на машине. Зачем я вообще на ней поехал. Хорошо было бы достать полотенце из сумки и искупаться. Пока рассуждал сам с собой, не заметил еловую ветку перед лицом, вздрогнул, пригнулся и в следующую секунду растянулся на земле. Я стал отплевываться от травы, неловко вставать, опираясь на руки, но поставил ладонь на что-то выпуклое, не удержался и опять упал. Что за черт! От обиды я лягнул коренья, но они издали странный звук. Перевернулся на спину, сел и понял, что я спотыкнулся о велосипед, который, видимо, положили на траву. Что это за гений?! Кто так делает?! Я повернул голову в сторону озера, надеясь увидеть кого-то из моих тупых дружков. Вон шорты, вон рубашка, конверсы. Тебе не жить, придурок.

– Эй, мудило, где ты там?! Совсем умом тронулся – раскидываешь велик в лесу? Это тебе не Вторая Мировая, не нужно растяжки устанавливать! Так же можно и ногу сломать!

Я увидел в воде голову. Искупаться значит захотелось! Наклонился, поднял камень и зашвырнул в сторону головы.

– Эй! В чём дело? – услышал я обиженный голос.

Вот, блин, девчонка. Сейчас ещё начнёт верещать, что я её чуть не прибил. Даже не подумаю извиняться. Дождусь, когда эта ненормальная вылезет, и хорошенечко ей наподдам. Нет, лупить её не собираюсь, хватит с неё камня. Но пощады ей не ждать. Я чувствовал как из глаз буквально льются лучи ненависти, обращенные к голове, которая приближалась достаточно быстро. Хорошо гребёт.

Голова была совсем близко, девчонка не сбавляла темп, с силой оттолкнувшись вскарабкалась на пирс, быстро пошла в мою сторону. Она подбежала и толкнула меня:

– Ты дебил?! – вода струилась, знакомое лицо исказило ненавистью. – А если бы попал в голову, идиот? Что тогда? Так бы и стоял посреди пирса и смотрел, как человек тонет?

– Марта, уймись! – я взял её за плечи и встряхнул. – Я же не попал! Успокойся!

От неожиданности, что я назвал её по имени, Марата впала в ступор, затем быстро заморгала, выдохнула и вытерла воду ладошкой с лица.

– Кит, ты… Ты же мог попасть мне в голову, я же могла утонуть… зачем ты это сделал? – теперь она была похожа на маленькую девочку. Она надула губы, нижняя немного выдвинулась вперёд, в уголке глаза заблестела капелька. Я подошел к её одежде, взял полотенце. Укрыл её голову, как косынкой, промокнул, спустил полотенце на плечи.

– Марта, извини меня, я не хотел попасть ни тебе, ни кому угодно в голову камнем. Понимаешь, я упал из-за велосипеда, стало обидно, думал, что кто-то из друзей приехал…

– И решил бросить в друга камнем?! Хорошая у вас дружба, с таким другом и врагов не надо…

– Ну, знаешь, не тебе судить, как я общаюсь с друзьями.

Марта посмотрела на меня исподлобья:

– Конечно, ты прав. Куда уж мне. – Она развела руки в стороны, покачала головой. – Я всего лишь чуть не получила камнем по голове от моего соседа, ночью, плавая в озере.

– Я уже извинился. Что ты ещё хочешь?!

– От тебя я ничего не хочу, спасибо.

Она оттолкнула меня плечом и прошла к своим вещам, вытираясь полотенцем на ходу. Я смотрел на неё и мне было чертовски досадно: конечно, повел себя неправильно, но можно было и ей извиниться за свой дурацкий велосипед. Тем временем Марта обмотала голову полотенцем и начала натягивать шорты и рубашку. Она не оборачивалась на меня, но я чувствовал её злость. Она пошла к велосипеду, я поплелся следом. Стоит её подвезти домой, если она, конечно, не подумает, что я хочу замести следы покушения.

– Марта, Марта! Послушай, ну извини! Давай, довезу тебя домой?

– Спасибо, но что-то не очень хочется. – Надо же, даже ответила.

– Да что не так? Как мне извиниться, если ты мне не даешь шанса?

Она подняла велосипед и пошла по узкой тропинке к моей машине, вернее к дороге. Просто машина загораживала проход. Марта остановилась.

– Послушай, Кит, я понимаю, что я тебе чем-то не нравлюсь. Это нормально, такое бывает. Одним людям не нравятся другие люди. Так что не стоит переступать через себя из-за нелепого случая.

– С чего ты взяла, что ты мне не нравишься?

Она повернулась ко мне:

– Думаешь, не помню, как ты со мной разговаривал, когда мы познакомились? И сейчас: если бы ты знал, что это мой велосипед, хочешь сказать, не зашвырнул бы камень мне в голову? Ой, прости, это же только для друзей. Если бы понял, что это мой велик, то мне нужно было ждать гарпун?

Марта опустила голову, потом медленно подняла, явно намереваясь добавить ещё что-то:

– Ой, так у тебя кровь. Это мой велик тебя так?

Я посмотрел на свои колени. Они были в грязных ссадинах, на раны налипли каки-то листочки, комочки земли. Как будто микроплотину прорвало.

–Ладно, пойдем к машине. Она всё равно стоит так, что не обойти. У тебя же наверняка есть аптечка. Или вода. Нужно промыть, а то вдруг в раны проникли мелкие мушки и стали бешено размножаться, откладывая миллион личинок в минуту.

Наверное, это означало, что извинения приняты. В машине нашлась и вода, и пластыри, и йод. Марта сама взялась промыть ссадины. Несмотря на то, что ранки казались неглубокими, Марте зачем-то понадобилось обработать их именно йодом. Из-за антисептика я понял, как сильно разбиты колени. Дурацкий велик. Волна негодования вновь меня накрыла. Хотелось сказать что-то едкое. Но тут Марта подула на мои колени и наклеила пластыри. Как ни в чём не бывало выпрямилась и посмотрела на меня:

– Что-то опять не так?

– С чего ты взяла?

– Твои брови почти достали до уровня роста волос.

– Ты подула мне на колени.

– Что ты придумываешь. Не на колени, а на ссадины.

– Зачем?

– Потому что йод жжет кожу вокруг раны. Это неприятно, а если