Конфетка для ковбоев - Ольга Дашкова

Ее слегка потряхивало, Кэндис реально представила, что эти мужчины могли с ней сделать, они были пьяны и не контролировали себя. Мокрые ладони сжимали руль, она выехала из города, свернула к полям ранчо. Там был небольшой лес, хотелось побыть одной, да и возвращаться в дом было страшно. Не имея родни и подруг, ей даже не к кому было пойти, чтобы переночевать.

Остановив пикап на съезде с поля, Кэндис долго сидела в машине, просто слушая радио и думая о том, что, наверное, когда-нибудь ее жизнь изменится и наступит стабильность. Она встретит хорошего мужчину, пусть не богатого, но любящего и доброго, у нее будет своя крепкая семья и, конечно, дети. О Паркерах, в которых она была влюблена с детства, даже и мечтать не стоит. Потом выключила мотор, чтобы не тратить бензин, свернулась калачиком на заднем сидении, пожалев о том, что не надела джинсы, а так и осталась в короткой юбке. Накрылась старым пледом, пытаясь уснуть.

Но как только она перестала дрожать от холода, дверь машины распахнулась, впуская в салон прохладный воздух. Кэндис вздрогнула, резко поднялась, двигаясь к двери, потому что в машину заглянул огромный мужчина в ковбойской шляпе.

Фонарик в его руках бегал по салону машины, выхватил лучом ее лицо и замер на нем. Девушка не могла видеть, кто это, ее слепил яркий луч, она прикрывала глаза руками.

— Кэндис? Что ты здесь делаешь?

Но она узнала голос, и сразу стало спокойно на душе, она выдохнула и расслабилась. Тем временем мужчина сел рядом, закрывая дверь и выключая фонарик.

— Так что случилось, Кэндис? Почему ты здесь, на краю поля? У тебя сломалась машина?

Шон был удивлен, увидев постороннюю машину на своем поле, когда он возвращался с объезда. Конечно, это могла быть влюбленная парочка подростков, но машина стояла не заведенная, все габариты были выключены. И уж точно он не ожидал увидеть здесь утреннюю официантку из кафе, которая плотно засела в его голове.

Весь день его посещали фантазии, в которых он жадно целовал ее сладкие губы, а потом входил по самые яйца в ее еще более влажное лоно. Член от этого болезненно ныл, у него слишком давно не было женщины. Шон чувствовал себя озабоченным, как Лукас, который постоянно говорил или о женщинах, или о сексе.

— Да, у меня сломалась машина, — Кэндис сама удивилась своему вранью. Но сказать о том, что она сбежала из собственного дома из-за дружков отчима, ей было стыдно. Ей так не хотелось, чтобы Шон плохо о ней думал.

— Давно ты здесь?

Шон взволнованно смотрел на девушку, в свете луны, лучи которой падали сквозь лобовое стекло, она была ослепительно прекрасна. Он забыл, что еще хотел спросить, наклонился к девушке, широкой ладонью обхватил ее затылок, накрыл своим ртом ее полуоткрытые губы и начал жадно целовать.

Кэндис замерла на месте, даже перестала дышать, но по телу моментально разлилась такая жаркая волна. Она откинула голову назад, подставляя губы для поцелуя, отвечая на него. Это был ее первый в жизни поцелуй, о котором она и не мечтала. С тем мужчиной, о котором она мечтала лишь в своих снах.

Поцелуй становился настойчивее, Шон дурел от этой девочки, от ее вкуса и запаха. Ласкал языком ее рот, она отвечала, обнимая его шею своими тонкими пальчиками так, что Шона пробил холодный пот. Член моментально напрягся, но был болезненно сдавлен джинсами. А Кэндис целовала в ответ, слегка постанывая. Мужчина кусал ее полные губы, засасывая, лаская языком. От ее стонов и такой податливости сносило разум. На вкус она была, словно сладкий вишневый пирог, и пахла ванилью.

— Ты безумно вкусная, малышка. Не могу остановиться, чтобы не целовать твои сладкие губы.

Кэндис таяла от этого поцелуя, вот уже горячая рука Шона скользит по ее шее, на грудь, сжимая ее. Отчего она заныла, соски затвердели, низ живота наполнился горячей лавой, а в трусиках стало непривычно влажно. Кэндис заерзала на сидении, губы Шона спустились на шею, лаская нежную кожу, девушка издала протяжный стон, когда он ее слегка укусил.

Футболка задиралась все выше, обнажая гладкую кожу, настойчивые руки скользили по ней, крепче прижимая к себе.

— Иди ко мне, малышка.

Шон легко перекинул девушку себе на колени, она широко раздвинула ноги, сильно задрав при этом и без того короткую юбку. Поцелуй лишь на мгновенье прервался, когда Шон снимал с девушки футболку, оставляя ее в одном белье.

Волосы распустились, каскадом спадая на голые плечи, в свете луны они отливали серебром. Кэндис находилась, словно под гипнозом пронзительных черных глаз Шона Паркера и его таких пьянящих поцелуев.

Глава 4

Шон Паркер словно сходил с ума, он был ярым противником случайных половых связей с приличными девушками и женщинами их небольшого городка. Был против мимолетных интрижек, это несло за собой большие последствия. В отличие от своего младшего брата Лукаса, вот тот, наверное, поимел всех привлекательных женщин и девушек в радиусе десяти миль.

Но Кэндис Браун, а именно такая фамилия была у девушки, он узнал это от Рози, толкала его на этот грех своим ангельским видом и безумно сладкими губами. Словно сам дьявол шептал ему на ухо взять эту девчонку. Разложить вот здесь, прямо на заднем сидении ее пикапа, окунуть свой член в ее лоно, и вколачиваться, пока из яиц не хлынет сперма, наполняя ее до предела.

Откидывая в сторону ее футболку, быстрыми движениями стягивая с плеч лямки простого, белого бюстгальтера, Шон оттягивает его чашечки вниз. Грудь небольшая, но полная, с маленькими острыми сосками, вся помещается в его ладони. Он накрывает их сразу двумя руками, сжимая упругие полушария, перекатывая горошины сосков между пальцев.

В нетерпении тянется вперед, жадно впивается губами, всасывая как можно больше, Кэндис стонет на весь салон, зарываясь пальчиками в его волосы. Ерзает попкой на его коленях, а Шон понимает, что готов кончить прямо так, с ее грудью во рту, если она продолжит и дальше тереться попкой через джинсы об его стоящий колом член.

Не отрывая губ от сосков, Шон задирает короткую юбку до талии, сжимает ягодицы, мнет их, двигает девушку на своих бедрах, имитирует трение. Чуть сдвигает в сторону мешающую ткань трусиков, скользит пальцами по обнаженной плоти, чувствует влагу, много влаги.

— Малышка, да ты вся течешь.

Кэндис громко охает, чуть приподнимается от неожиданного касания к обнаженной плоти, но тут же оседает