Пле(мя)нница - Ая Сашина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Прекрасный день был, — Егор оборачивается, бросает взгляд куда-то мне за спину. — Принеси сигареты, — просит он. — В прихожей висит пиджак, в кармане.
Не совсем комфортно чувствую себя, шныряя по карманам чужой одежды, но таково пожелание дяди. Найдя пачку сигарет, тяну её из кармана. На пол что-то падает. Испуганно бросаю взгляд вниз. Видя, что это презерватив, ощущаю, как мгновенно вспыхивают щеки.
— Опять пылаешь? — обращает внимание Егор, когда я возвращаюсь.
— Душно что-то, — надеюсь, он не догадается, чем именно вызван мой румянец. Абсурд какой-то… Девятнадцать лет, а такое чувство, что десять. Ненавижу себя порой в такие моменты.
— Завтра я практически целый день буду дома, — переводит Субботин тему. — Поэтому говори, что ты хочешь посмотреть, где побывать. Я покажу.
Безразлично пожимаю плечами. Я бы многое хотела посмотреть, но не буду утруждать Егора. Не хочу быть для него обузой. Ещё до нашей встречи я решила, что не заставлю ни на секунду пожалеть его самого и его семью о том, что они согласились помочь мне.
— Ничего такого не нужно. Просто прогуляемся по району. Покажешь мне, где остановка общественного транспорта, где продукты можно купить.
Егор бросает на меня подозрительный взгляд. Неужели не поверил моим сказкам? Замечаю, что рядом с этим человеком я стала много врать. Да и вообще рядом с ним я чувствую себя странно. Я стыжусь себя. Мне стыдно за свой внешний вид, за своё поведение. Мне хотелось бы быть другой рядом с Егором, хотелось бы быть ровней ему, но слишком глубокая между нами лежит пропасть. Социальная, культурная, в конце концов финансовая. Наши жизни слишком разные. Чувствую себя слепым котенком рядом с матерым волком, который знает эту жизнь «от и до».
— Ты врешь мне? — он прищуривает глаза и делает глубокую затяжку.
— Почему вру? — его взгляд вытягивает из меня оставшиеся силы. — Нет. Просто я не за этим приехала. Конечно, у вас в городе полно достопримечательностей, но это не главное. Потом как-нибудь всё посмотрю.
— Алин, ты стесняешься меня?
Отхожу немного в тень, надеясь, что Егор не заметит, как снова растекся на моем лице предательский румянец.
— Глупости. Просто…
— Ты стесняешься меня, — перебивает он. — Твоё лицо говорит всё за тебя.
Опускаю голову, чувствуя, что готова провалиться сквозь землю. Субботин, наверное, единственный человек в моей жизни, при взгляде на которого я теряюсь настолько, что трудно даже описать это словами. Словно падаю в пропасть в эти моменты. Когда он обращается ко мне, смотрит на меня своим проницательным взглядом. Возможно, это происходит потому, что я никогда не общалась с людьми его круга? Все мои прежние знакомые были простыми людьми. У них не было ни такой яркой внешности, ни такой харизмы, ни такого статуса. Я не знаю, как вести себя с людьми такого уровня, как Субботин. Я боюсь что-то не так сделать, сказать, даже просто посмотреть.
— Ладно, иди спать, — предлагает Егор, видя, как мне неловко. Мне неожиданно слышится в его голосе раздражение. — Завтра продолжим наш разговор.
— Спокойной ночи, — киваю и иду в свою комнату. Хотя нет, не иду, а трусливо сбегаю. Признаю это. Но находиться наедине с Субботиным тяжело. Возможно, через пару дней я привыкну к нему и тогда наше общение будет более легким, но сейчас мне лучше спрятаться, чтобы не позориться ещё больше.
Долго не могу уснуть. Думаю о завтрашнем дне. С замиранием сердца представляю, что Егор будет завтра дома. Я пытаюсь выстроить линию поведения рядом с этим человеком, но заранее знаю, что это провальная затея. Егор вмиг раскусит меня, и я снова буду вынуждена краснеть от собственной неловкости.
Утро застает врасплох. Я так перенервничала ночью, что проспала до одиннадцати утра. Именно столько показывают часы, когда я смотрю на экран мобильного. Прислушиваюсь к звукам в квартире. Полнейшая тишина. Егор… Где он? Ушел куда-то? Или спит еще? Или тихо занимается своими делами? Хотя в последнее верится с трудом. Сегодняшняя ночь показала, что мой дядя не особо боится причинить неудобство другим. Он, скорее всего, вообще об этом не думает, привык заботиться лишь о себе.
Тихо выскальзываю из комнаты и иду в ванную комнату. Принимаю душ, чищу зубы. Не включая фен на полную мощность, долго сушу волосы. Затем наношу на лицо увлажняющий крем, прохожусь по ресницам тушью, немного придаю блеска губам. Оставшись довольной своей внешностью, рискую наконец выйти в коридор.
— Доброе утро, — тут же разносится по квартире бодрый голос дяди.
— Добрый день, я бы лучше сказала, — констатирую, входя в гостиную, где Егор сидит на диване с чашкой кофе в руках. — Давно проснулся? — мысленно поздравляю себя с тем, что несмотря на гулко бьющееся в груди сердце от вида обнаженного торса Субботина, мой голос спокоен и лицо не поменяло цвет.
— Когда ты стала сушить волосы, — он задумчиво рассматривает мою шевелюру. Затем его взгляд опускается ниже, и наши глаза встречаются.
— Извини, я не хотела тебя разбудить.
— Просто непривычно просыпаться, когда в квартире есть кто-то, кроме меня. Давно позабытое чувство.
— Разве Катя не остается у тебя ночевать?
— Остается, конечно, иногда. Но она у меня такая соня, что просыпается ещё позже, чем я сам.
— Понятно. Сколько ей, кстати? Мама рассказывала о вас, но… — замираю, не зная, стоит ли говорить то, что крутится на языке.
— Продолжай, трусиха, — он поднимается с дивана и идет по направлению ко мне. Я мгновенно забываю о том, что хотела сказать. Татуировка, которую я вчера увидела на его руке, оказывается не заканчивается на плече, она витиевато изгибается и продолжается на груди. Хочется рассмотреть пристальнее эту вязь, но виновато отвожу глаза в сторону. Неприлично так пялиться. — Пошли на кухню, — он останавливается возле меня. Вблизи его глаза кажутся ещё более голубыми, ещё более бездонными. — Пора завтракать.
На автомате иду туда, куда сказал Субботин. На кухне стараюсь примоститься как можно дальше от него. Егор обладает странной способностью выбивать у меня из головы все здравые мысли.
— Так что ты хотела сказать? — напоминает он. — Что ты на завтрак хочешь? — он лезет в холодильник.
— Ничего не хочу, — отвечаю, глотая выделившуюся слюну. — Просто чая попью.
— Опять просто чай? Ты вчера за целый день хоть поела чего-то существенного? — хмурится, вглядываясь в меня. — Или так и ходила голодная?
Если честно, то он почти прав в своих догадках. Ела, конечно, что-то, но совсем чуть-чуть. Я не хочу брать чужую еду. Только
