Жёлтая в. Софьоне - Влад Льенский

– Не знаю, – ответил Тима в растерянности. Он ещё не умел скрывать свои чувства и искреннее недоумение его было умилительно.

Зато девочка была резвая и загорелая, опытная и уверенная. Не успел мальчик начать расспросы, как шустрая Талка сорвала берет с его головы и бросилась бежать. Ничего такого не ожидавший Тима, кинулся за ней. Без азарта. Дальше ограды не убежит. А догнав девочку, он должен будет отнять свой берет и поколотить нахалку. Таковы правила улицы. Тиме этого не слишком хотелось. Когда догоняющий, скорее быстро шедший, чем бегущий, настиг девочку, та уже спокойно стояла у бетонного бордюра, охватив беретом ветвь акации.

– Тсссс… – прошипела Талка, делая круглые глаза, что должно было предостеречь мальчика от шумных нападок. Коварная похитительница уже что-то делала беретом! Его любопытство оказалось сильнее, чем рассудочное намерение мстить. И он молча замер на новенькой асфальтовой дорожке, блестящей маслом и радужными плёнками. Пчёлы в обилии кружились вокруг них, старательно обрабатывая жёлтые цветы акаций на кустах и белые на деревьях. Умиротворённо смотрела Талка на владельца берета. А он всё ещё ничего не понимал, оглядываясь, не видит ли кто. Отовсюду мальчика и девочку закрывали цветущие ветви. Зрителей не было и формальностями можно было пренебречь. Стало понятно, что можно запросто обращаться к девочке.

– Талка, – уверенно произнёс Тима. Он был так твёрд оттого, что панибратское отношение с её стороны позволяло и ему не стеснятся. – Зачем ты куст держишь моим беретом?

– А там пчела. Она сейчас решит, что попала в тёмный улей. Оставит мёд на подкладке. Немножко жди. Пчелу выпустим, а мёд можно будет слизнуть, – подмигнула Талка полтора раза. И пригнувшись ближе к берету, поколдовала, – Пчела, пчела! Дай мне мёда!

Тут она осторожно приоткрыла берет. Оттуда, действительно, выбралась настоящая пчела, которая тут же ушла в вертикальный полёт с деловитым жужжанием. Наталка сияла самодовольной улыбкой полководца, выигравшего битву. Мальчик проникся к новой подружке шатким уважением. Любая случайность и он девочку оттолкнёт сразу же, как не оправдавшую доверия. До сих пор он опасался пчёл. Видел однажды укушенного пчелой мальчика, с раздутой рукой и очень расстроенного. Но, оказывается, можно вполне свободно играть с ними, если знаешь, как это делается! Тима поднялся на бордюр и внимательно осмотрел ветку. Она была самая обычная. И пчёлы, несколько пчёл на ней были вполне знакомы на вид. Насекомые были слишком заняты, чтобы обращать внимание на мальчика.

Упираясь друг в друга головами, дети осторожно развернули берет и осмотрели его внутри. Тут же нашлась крупная капля прозрачного парного мёда! Некоторые убеждены, что это цветочный нектар, а не мёд, но охотники за сладостью в такие тонкости не вдавались.

– Можешь съесть, – великодушно предложила Талка. Но, заметив колебания нерасторопного мальчика, мгновенно слизала каплю. Глаза её закатились от удовольствия.

– А мне? – запоздало пожелал Тима.

– Рука в окне! – замечательно находчиво откликнулась рыжая ловкачка.

Тима хотел обидеться. Но, похоже, обижаться на Талку себе дороже. Кто знает, сколько у неё в запасе дразнилок? Да и берет она протянула владельцу с дружелюбной улыбкой.

Тима взял берет, а про себя решил – Зачем ссорится с такой интересной девочкой? Побить всегда успею.

– А теперь ты лови! – засмеялась Талка, заведя руки за спину и помахивая кистями, точно крыльями.

Никто не мешал их охоте ещё долго. Поочерёдно дети обманывали доверчивых пчёл и наслаждались свежей сладостью. Ткань была уже в нескольких местах насквозь мокрой от слюны, настолько старательно Талка выкачивала мёд из подкладки чужого берета. Затем девочка предложила пристроить берет внутри куста, а самим уйти. Зачем добывать мёд по капле? Пчёлы натаскают его побольше и тогда после тихого часа можно будет съесть всё сразу. Эта затея Тиме понравилась. Очередную добычу не съели, а оставили для примера пчёлам, откладывать мёд. Берет пристроили в ветвях. Сами ушли.

За обедом Тима был рассеян и его порцию второго успешно слопал сосед.

В тихий час юный охотник за мёдом не спал. Заметив это, воспитательница велела ему просто лежать. Дело для непривычного человека сложное – уснуть среди бела дня по команде. И воспитательница особо не настаивала. Едва Тима дождался прогулки. Перемигнувшись с Талкой, он помчался к своему тайно оставленному в кустах берету. Девочка бежала за ним. Каково же был их удивление, когда они ничего не нашли! Ни берета, ни мёда – ничего! Тима было заподозрил подвох. Уж ни потащила ли сноровистая рыжая его берет вместе с мёдом, пока был тихий час? Когда он ненадолго закрыл глаза? Да и бежала она сзади еле-еле. Это могло быть потому, что она знала, где теперь берет и потому не спешила. Но подумав хорошенько и посмотрев на вполне настоящее расстройство девочки, Тима оставил подозрения. Остаток дня прошёл в азартной суете на детской горке и в песочнице.

Забирая вечером мальчика из детсада, мама поинтересовалась насчёт нового берета сперва у Тимы. Тот пояснил только, что берет пропал, когда его оставили в кустах акации. Подробности способа добычи мёда подручными средствами усталого бухгалтера не интересовали. Затем мама спросила о берете у воспитательницы. На всякий случай.

– Ах, с этим беретом нехорошо! – воскликнула та в сердцах.

Оказалось, что пока дети спали, нянечка другой группы увидала берет в кустах и хотела его подобрать, чтобы вернуть владельцу. Но внезапно на неё напали пчёлы и сильно искусали. Бедняжка спряталась в сторожке. Берет сволокли пожарным багром, ошпарили кипятком, излупили палкой, потоптали каблуками и сейчас его можно получить в сторожке у задней калитки. Несколько загрязнённый.

Мама отправилась в сторожку и увидела там искомый берет на штакетном заборе в совершенно непотребном виде. Она отряхнула берет, осторожно уложила его в свою сумку и вернулась к воспитательнице посоветоваться. Та объяснила, что дети носят панамки. И верно. У всех детей были панамки. Оказалось, что приобрести такую панамку невозможно. Они очень редко бывают в продаже и моментально раскупаются. Зато панамку можно очень просто изготовить самим. Мама получила выкройку и даже в компенсацию за испорченный берет половинку ветхой, желтоватой от времени наволочки, из которой, однако же, вполне можно было соорудить панамку. Как у всех, скреплённую единственной пуговкой на затылке.

Когда в следующий раз выздоровевший Тима пришёл в садик, на голове его была вульгарная панамка на бледной костяной пуговице от наволочки вместо эффектного берета. Ловить пчёл панамкой было никак невозможно. В этом головном уборе было два вентиляционных отверстия таких размеров, что ладошкой не закрыть. Так что дети ещё легко отделались. Пчелиные укусы могли оказаться намного опаснее для них, чем для взрослого.

Глава 2. Тайны и правила

«Знание – сила»

Ф. Бэкон

Раскладушка у каждого была своя, именная, с подшитым белым лоскутком, на котором химическим карандашом была выведена фамилия и символически изображался фрукт с дверцы личного шкафчика. Но постоянное место для отдыха в тихий час не было обозначено. Спальные места располагали парами, экономя площадь. Можно было случайно оказаться и возле стола воспитательницы, и у окна, и у двери в тёмную кладовую, где раскладушки хранили после сна. При таком подходе и в паре мог оказаться кто угодно – любой ребёнок из группы. Никаких эмоций ни в ком в этом случае соседство с девочкой не вызывало. Небось не военные игры. А только заметил не спящий Тима, что от одной его соседки исходит странный запах. Думая, что ему, может, показалось, он почти перевалился к соседке в раскладушку, принюхиваясь с подозрением. Он не ошибся. Девочка изумительно пахла земляникой. После подъёма Тима убедился, что и на нашивке, и на шкафчике её нарисована аппетитная земляничина. Так он и раньше это знал. Тогда он решился проверить других девочек и заметил, что каждая имеет запах нарисованного на её шкафчике фрукта.

Ничем не пахла только одна девочка. На её шкафчике был нарисован мячик с цветными полосками. Тима быстро привык различать девочек по запаху. Имена он запоминал хуже. Затем и кодекс не советовал общаться с девочками. Так что всё было нормально. Но когда мальчик попытался рассказать маме, та его не поняла. Она решила, что это всего лишь игра воображения. Так оно и было для неё. А Тима обонял запах самый настоящий и вполне реальный. Его это не удивляло. Что тут странного? Вот если бы клубничная девочка пахла арбузом…

У тёмной кладовой для раскладушек было ещё и воспитательное значение. За непослушание воспитательница могла оставить там нарушителя в темноте для исправления. Так говорила нянечка. Но за всё время, пока Тима посещал садик, никогда и никого в кладовую не направляли. Воспитательница Светлана Михайловна непослушных ставила лицом в ближайший свободный угол. После непродолжительного стояния, решив, что уже достаточно страданий, наказанный мальчик или девочка начинали заунывно петь на мотив церковных псалмов, о чём дети, что интересно, не имели совершенно никакого понятия: