Швед - Татьяна Михаль

пистолета ТТ, кнопочный мобильник, зарядка и незарегистрированные сим-карты. Всё.

Вдруг в голове возникла другая мысль. Что если она не просто случайно забрёдшая в этот неблагополучный район воришка, а целенаправленно отправленная по заданию сука? Вдруг, её подослали ко мне, чтобы что-то выяснить? Но что ей нужно тогда узнать?

Медленно достал из-за пояса пистолет. Снимать с предохранителя пока не стал.

Девчонка как раз неуклюже разворачивалась на моём кресле, чтобы выбраться наружу.

Развернулась и застыла.

Её огромные голубые глаза распахнулись от удивления, но тут же в них заплескалось море страха. На лице отразилась паника.

Она раскрыла рот от удивления, и я не смог не отметить её пухлые губы.

Член снова дёрнулся, как по команде, и это привело меня в чувство, а то стою и рассматриваю тощую девку, словно увидел красотку. Никакая она не красотка: худющая, хотя попка у неё ничего; одежда велика или болтается из-за долгого голодания; маленькая, мне едва до плеча достаёт.

И смотрит на меня как на самый великий ужас.

Какой мудак подослал ко мне этого заморыша? Её же порывом ветра сдует на раз.

Что ж, сейчас узнаем, кто ты и какого хера забыла в моей тачке. Хорошо, если просто случайная воришка. Плохо для девки – если подослана.

Сжал пистолет в руке и резко сказал:

– На место вернула. Быстро.

Девчонка очень медленно подняла свободную руку ко рту, чтобы заглушить крик. Одно единственное движение и снова замерла, продолжает глядеть на меня в диком страхе.

Мне уже это надоело.

– Ты оглохла? Живо! – прорычал я и дёрнул рукой, указывая на сумку. А то может она тупая?

Девчонка вдруг дёрнулась, и её взгляд метнулся от моего лица к руке и зажатому в ней оружию. Снова посмотрела на меня, и шумно сглотнув, дрожащим, очень тихим и каким-то сломленным голосом произнесла, заикаясь:

– Ххх… оорро… рош-шо…

Оторвала от груди сумку и неожиданно для меня швырнула её мне в лицо, а сама бросилась бежать!

– Блядь! – выругался я.

Честно, не ожидал. Я думал, она в штаны наложила от страха, ан, нет. Голубоглазка оказалась с характером и имела отчаянный инстинкт выживания и самосохранения.

Я быстро швырнул сумку в тачку, а сам в два счёта нагнал эту мелочь и крепко ухватил за воротник куртки.

Развернул девчонку к себе лицом и снова как завороженный уставился в эти огромные глаза цвета ясного неба – яркие и глубокие.

Она смотрела этими своими глазами прямо на меня – прямо в душу.

Ощущение, будто я получил под дых. Никогда в жизни не видел таких глаз, как у неё. Может, это линзы?

Присмотрелся. В свете фонаря плохо видно, но всё же, вроде как настоящие.

А ещё у неё синяк под глазом и на всю скулу. Какой урод поднял руку на эту хрупкость? Удавил бы!

И как последний придурок я теперь не могу отвести взгляд. Не знаю, как долго стою, держу её и гляжу в эти нереальные глаза, и чувствую что-то странное, что-то, чего раньше не ощущал.

– Куда собралась? – выдохнул резче, чем хотел.

После моего вопроса она тоже отмерла и задёргалась, пару раз ударила по руке, надеясь, что разожму пальцы на её куртке, но быстро сдалась и замерла.

– Ппп… ростите… – пискнула голубоглазая мелочь.

Вдруг, её нижняя губа задрожала, большие глаза наполнились прозрачной влагой, с пушистых ресниц сорвались огромные капли и по исхудавшему личику потекли слёзы.

Я за свою жизнь повидал достаточно много женских истерик, виртуозных, просто мастерских актёрских представлений и легко определяю, когда женщина лжёт, претворяется и её слёзы – фальшь, а когда действительно расстроена, напугана и несчастна.

Девчонка не претворялась.

Её тоненькое худое тельце дрожало от испуга.

В её глазах я увидел обречённость и покорность судьбе.

Дрожащими пальчиками с обломанными ногтями она смахнула слёзы, но они не прекращались.

И в этот миг я словно перенёсся на много лет назад – в тот день, что стал для меня судьбоносным.

В драке я был сильно ранен и брошен подыхать в переулке своей же бандой. Нож в живот – не та рана, с которой долго живут.

Меня спас один человек. И он круто изменил мою жизнь.

Мне было четырнадцать. Беспризорник. Сбежал из приюта, в котором я знал лишь боль и унижение. Нашёл «дом» среди уличных пацанов-бандитов и кто знает, как быстро окончился мой жизненный путь, если бы не Макар, ставший для меня другом, отцом, наставником и научивший всему, что я сейчас умею и знаю.

Благодаря ему я жив. Благодаря ему я окончил престижный университет и научился делать деньги. Благодаря ему я богат, успешен, имею весомое положение в обществе. И мне очень не хватает его. Два года как Макар отправился к праотцам. Увы, с раковой опухолью не смог справиться даже он – всегда сильный, умный и расчётливый.

Я считал и называл его отцом.

Он считал и называл меня сыном.

Моргнул, прогоняя нахлынувшие воспоминания. В этой дрожащей, плачущей и сдавшейся девчонке я увидел себя – пацана, который когда-то тоже попал в безнадёжную ситуацию и уже сдался.

– Не дёргайся, поняла? – проговорил охрипшим от навалившихся воспоминаний голосом.

Она закивала, глядя на меня затравленно и с неверием.

Да, я тоже, такому как я, не поверил бы.

Разжал пальцы, сделал шаг назад и спросил:

– Кто тебя подослал?

Девчонка расширила и без того свои большие глаза и замотала головой.

– Я не… Меня никто… не подсылал… – прошептала она. – Я просто… Я хотела найти… деньги…

Рукавом куртки утёрла нос, шмыгнула им и, опустив взгляд, бессвязно, сквозь всхлипы заговорила:

– Я давно не ела… И хотела… В горячий… душ… Новое… бельё… И чтобы не голодать… больше… никогда…

И снова я вижу и отчётливо понимаю – не лжёт. Правду говорит.

Она вскинула голову,