За Отчизну (Часть первая) - Сергей Царевич

Войтех, ничего не ответив, продолжал работу. - Мастер Готлиб Носке шлет вам большой привет, отец. - Спасибо за привет, - проворчал старик, все еще не поворачивая головы. А еще что скажешь? - Мастер Носке хотел бы видеть вас у себя. - Вот как! - с удивлением сказал старик, прекратив осмотр меча, и обернулся к Шимону: - Зачем же я ему понадобился? Шимон, опустив глаза и играя изящным кинжальчиком, висевшим у него на поясе, с тонкой усмешкой ответил: - Просто он хочет, чтобы вы пришли к нему в гости. - В гости? Что-то он раньше меня не приглашал. В это время к ним подошел Ратибор в кожаном фартуке, с секирой в одной руке и напильником в другой. - А разве вы, отец, не понимаете, в чем дело? Войтех внимательно посмотрел на Ратибора и вдруг рассмеялся гулким, раскатистым смехом: - Так можешь передать своему мастеру Носке мой привет и сказать ему, что оружейник Войтех вовсе не такой старый осел, как он думает. - О чем это вы, отец? - с деланным недоумением воскликнул Шимон. - Мастер Носке никогда о вас так не думал... - Оставь, Шимон, - вмешался Ратибор, - не делай из себя невинного ягненка. Ты прекрасно знаешь, что немецкие оружейники хотят заманить к себе отца, после того как... наш чешский меч оказался тверже прославленного баварского "волчка". Не так ли? - Не знаю... - Врешь, знаешь! - бросил Войтех. - Так и скажи им. К слову: ты поступаешь приказчиком к... как его там... - К купцу господину Гельмуту Гартману. Да, совершенно верно. Старик помолчал, взял вновь меч и стал его внимательно осматривать. - Ну, а насчет залога как же? - Сорок золотых. Я думал, отец, что вы, может быть, помогли бы... - Сорок золотых... Значит, двадцать чешских коп грошей10. Кабы ты пошел приказчиком к чешскому купцу, я, может быть, понатужился и достал бы залог. Ты думаешь, что твой отец богач? - внезапно с гневом крикнул Войтех. - А ты знаешь, как мне все досталось? Вот эти руки и эта голова больше у меня ничего не было, когда я начинал. А сколько пакостей творили мне твои богатые немецкие друзья! Сколько раз я был на краю нищеты по их милости! На меня и глядеть никто из них не желал, пока мой способ закалки не дал мне кое-что. С тех пор появился и этот каменный дом, и мастерская, и подмастерья, и твои богатые платья, и расположение твоих друзей... И, зная все это, ты хочешь идти к ним?.. Стыдно тебе, Шимон! Я думал, что у отца чеха и сын будет чех да, видать, ошибся. Круто повернувшись, Войтех направился в глубь мастерской и принялся показывать Гавлику, как надо делать эфес и рукоять и где надо начинать сужение клинка, чтобы он мог проникнуть сквозь кольца кольчуги. Гавлик слушал хозяина с видом глубочайшего внимания, даже чуть приоткрыв рот, хотя эти объяснения он слышал уже не один десяток раз. - А потом не забудь, Гавлик: как конец сделаешь, самым тонким напильником пройди, прежде чем на точило положишь. - Войтех! - сквозь стук, звон, треск и скрежет железа о железо, царившие в мастерской, донесся голос Теклы. - Войтех! Там тебя какой-то паренек спрашивает. Говорит, из Прахатиц пришел. Войтех подошел к жене: - Из Прахатиц? Паренек? А звать-то как? Провалиться мне в болото, если я что-нибудь понимаю! Ладно, иду. И, не снимая кожаного фартука, закопченного, во многих местах прожженного, с засученными рукавами, черными от угольной копоти лицом и руками, Войтех вышел на крыльцо. Перед ним стоял в запыленной одежде школьника подросток с дорожным мешком за плечами и с помятой шляпой в руках. Войтех пристально взглянул на гостя. Что-то знакомое было в чертах лица, но он мог поклясться, что видел пришельца впервые. - Здравствуйте, - робко проговорил юноша. - Здравствуй, - ответил старик. - Кого ты ищешь? - Мне нужно повидать моего дядю Войтеха, сына Станислава, по прозвищу Дуб. - Это я и есть. А с какой стороны я тебе прихожусь дядей?.. Да ты заходи в дом... Вот так. Мешок сними и положи на лавку, сам садись и рассказывай. Юноша потупился; его лицо стало печальным, как только речь зашла о его родных. - Моя покойная мать, Катерина из Брода, дочь Станислава, значит она вам... Войтех хлопнул себя по колену: - Ну да, все ясно! Раз ты сын Катерины и Тима. значит ты мне племянник. А как тебя крестили? - Мое имя Штепан. - Рад видеть тебя, Штепан!.. Текла, иди сюда, обними своего племянника... Но послушай, Штепан, почему ты сказал о Катерине "покойная"? Может, мне послышалось?.. Э-э, да ты, парень, плачешь... Вот оно что... Значит, не всё дома ладно. Текла, возьми Штепана, дай умыться, покорми, и пускай он отдохнет с дороги, а потом мы его послушаем. Войтех встал, крепко потряс за плечо Штепана, выразив этим свое искреннее расположение и сочувствие, и, передав его на попечение Теклы, вышел в мастерскую. Здесь он крикнул Ратибору, перекрывая мощным басом шум в мастерской: - Вот так штука, Ратибор! У нас гостит родич, которого никто из нас никогда в глаза не видел, хотя я и слыхал, что у моей сестры Катерины есть сын. Вот он и заявился к нам. Сейчас он с дороги отдыхает, а в обед ты с ним познакомишься. Я как взглянул на него, так и увидел что-то знакомое в лице, а оно так и вышло - как две капли воды Катерина. Да, знаешь... - тут старик нахмурился и стал озабоченно крутить усы, - кажется, у них не всё дома как надо... Говоря о матери, он сказал "покойная" - значит... Ратибор произнес озабоченно: - Значит, что тетя Катерина приказала долго жить... я так понимаю. Старик вздохнул и неохотно протянул: - Видать, так, упокой ее душу господь, если это верно... А как меч пана Индржиха из Пльзеня? Гавлик, неси меч! Войтех и Ратибор вернулись к работе и трудились вплоть до самого вечера, пока не вошла Текла и не объявила, что пора кончать работу и идти к обеду. Войтех вытер ладонью мокрый от пота лоб и весело крикнул: - А ну, детки, клади молотки да напильники! Работа на сегодня кончена. Томашек, туши горн. Мыться - и к столу. Пока Войтех и Ратибор мылись, Текла, волнуясь, рассказала им всю историю трагической гибели родителей Штепана. Войтех заметил: - Конечно, парня жаль. А лицо у него хорошее... Только как это он в университет поступит? Это ведь дело не легкое. - У него есть человек, который взялся ему помочь, друг нашего проповедника Яна Гуса - Иероним из Праги. Ратибор, надевая рубашку и затягивая пояс, заметил: - Если братец попадет под начало этих двух, из него, пожалуй, выйдет толк. В столовой Ратибор с грубоватой простотой обнял Штепана и так дружески-радушно усадил его за стол, что Штепан почувствовал себя, как будто он этого рослого парня знал всю свою жизнь. Войтех же и Текла наперебой старались показать Штепану свою ласку и заботу, и все это у них выходило само собой. Ради столь большого события были поданы вино и мед. Скоро у Штепана с непривычки закружилась голова, он стал невпопад отвечать на вопросы, язык сделался неповоротливым, а веки как из свинца. - А Штепанка пора укладывать на боковую! - раздался как будто издали голос Войтеха. - Пусть он ляжет со мной. Шимона все равно сегодня не будет, - откликнулся Ратибор. Штепана осторожно взяли под руки и куда-то повели. Дальше он уже ничего не помнил. На другой день было воскресенье. Штепан проснулся поздно. Вся семья Дубов была уже на ногах, но гостя не беспокоили. - Пускай поспит хорошенько - ведь он устал с дороги, - заявила Текла, когда Ратибор, смеясь, сказал, что Штепан до сих пор еще не проснулся. За завтраком Войтех с интересом слушал рассказ Штепана о Прахатице. Старик заметил с горькой усмешкой: - То, что ты, мальчик, рассказывал, встретишь не только в Прахатицах. Мало мест во всей Чехии сыщешь, где бы не встала нога чужеземца. Возьми вот, к примеру, нашу Прагу. Кто у нас всеми делами вертит? Богачи-патриции. И почти все - немцы. А каково живется подмастерьям да ученикам у немецких мастеров, ты, наверно, и сам знаешь, если работал у немца. В прошлом году в Будишине подмастерья-суконщики восстали против произвола немцев-мастеров - уж очень те над ними издевались. Ну и что ж... восемнадцать парней казнили. И всё по-прежнему... - Ничего, отец, - отозвался Ратибор, - немало еще есть у нас истинных, честных чехов. Кончится это иго, поверь мне. - Верно, сынок, верно, но когда такое случится?.. Однако же пора собираться к обедне. Штепанек, тебе тоже, ты говорил, надо быть в Вифлеемской часовне? - Да, дядя, пан Иероним назначил мне там встречу сегодня. - Так подождите, пока мы с матерью оденемся. Ратибор со Штепаном сошли в мастерскую. Ратибор объяснял Штепану, как изготовляется холодное оружие, и показывал развешанные на стенах мечи и кинжалы. Штепан с интересом слушал, потом спросил: - А ты умеешь владеть оружием? - Отец говорит, что плох тот оружейник, который не умеет владеть тем, что он делает. Штепан задумчиво глядел на полированную сталь меча, и у него неожиданно вырвалось: - Как бы и я хотел уметь владеть этим мечом, как настоящий воин! Ратибор засмеялся: - А тебе-то уж зачем? Ты поступишь в университет, будешь доктором богословия. Зачем тебе меч? Из соседней комнаты раздался голос Войтеха: - Детки, пошли! На крыльце уже стояли Войтех с Теклой, одетые в Праздничные платья. Все семейство двинулось в путь. Впереди шел Войтех, вслед за ним - Текла, а дальше - подмастерья и ученики. Штепан и Ратибор шли рядом. Ратибор крупный, широкоплечий, синеглазый, со светлыми волосами. Штепан невысокий, щуплый, подвижной, как ртуть, шатен с темными живыми глазами. Оказавшись на улице, Штепан с интересом оглядывался по сторонам. - Прага-то, видно, большу-ущий город! - с робким восхищением заметил Штепан. - Ну конечно, - с едва уловимой снисходительностью солидно подтвердил Ратибор. - Постой минутку, я тебе сейчас объясню, какая наша Прага11. Здесь, где мы живем, - Новое Место Пражское. В той же стороне, куда мы идем, - показал пальцем Ратибор на север, - лежит Старое Место. С другой стороны, - указал Ратибор на юг, - как пойдешь вдоль берега Влтавы, попадешь прямо в Вышеград - королевский замок и неприступную крепость... Карта Праги XV века.