Trip - Дмитрий Факофский

Автобус начинает ехать. Я вижу в окно паромы, некоторые из них еще больше того, на котором приплыл я, некоторые — меньше. Словно муравьи копошатся в порту моторные лодки и красивые белые яхты.

Порт заканчивается и начинается сельская местность. В свое окно я вижу бесконечные поля, на которые что-то выращивают англичане. Среди полей маленькие беленькие, пластиковые домики.

В стену такого домика можно врезать тяжелым ботинком и оказаться в другой комнате. Также, их дети благодаря таким стенам, раньше, чем наши, восточноевропейские, узнают о том, откуда берутся они (дети).

And when she lets me slip awayShe turns me on and all my violence is goneNothing is wrongI just slip away and I am goneNothing is wrongShe turns me on I just slip away and now I am gone

Я вспоминаю Аню. Она бросила меня. У нас была последняя ночь перед моим отъездом в Лондон. Я ощущал, что она будет последней. После секса она спала на моем плече. Я не мог спать. Смотрел в окно и ощущал нереальность того, что происходит. Реальность оставляла меня, вместо нее приходила ирреальность, с привкусом алкоголя, разбитого лица и густого как дерьмо смога над Англией. Официальная причина, из-за чего меня выгнала Аня, это то, что, я по ее словам, слишком много пью и она не сможет ждать меня ЦЕЛЫЙ год, который я проведу тут, по ту сторону Ла-Манша. А я, следовательно, не буду, верен ей. Мы так решили, но только она нашла в себе смелость это озвучить.

Я допиваю бутылку пива одним глотком, чтобы прогнать эти мысли прочь из моей головы. Я подхожу к водителю автобуса. У него должен быть бар. Я покупаю себе еще три бутылки пива. Английское пиво. Не помню его название, но такая у него красная этикетка. Хорошо, что он не спрашивает, зачем мне сразу три бутылки пива. Англичане пьют пиво еще больше чем мы. Сажусь на свое место. Вставляю наушники в уши.

BeetlebumBecause you're youngShe's a gunNow what you've doneBeetlebumShe'll suck your thumbShe'll make you cum'Coz' she's your gunNow what you've doneBeetlebumHe's on, he's on, he's on it

Пиво кончилось. Привет Лондон! Here i am!

2

Мы встретились несколько месяцев назад. Еще было лето. Горячее, скучное и наполненное алкогольными парами. Я помню тот вечер довольно хорошо. Наверное, свой рассказ надо было начинать как раз с того летнего вечера. Я со своим бывшим одноклассником Эдом курил один джойнт на двоих на последнем этаже девятиэтажного дома. Там еще стоял такой деревянный стол, на который ставили краски рабочие, когда белили стены в парадняке. Стол был перепачкан краской, но она уже была довольно несвежая, как и обрисованные стены парадняка. Белили их в последний раз наверное несколько лет тому назад. Поэтому, откуда взялся здесь этот стол было не совсем понятно. Я достал черный маркер из своего рюкзаку и написал на стене «Не все то солнце, что встает». Это были мои претензии на оригинальность, такие же как и эта книга. На столе у нас стояли четыре бутылки пива Оболонь «Премиум», а также наполовину пустая пачка орешков. Мы пили пиво и передавали друг другу джойнт. Трава был хуевая, наверное дичка. Купили мы ее в общежитие МАУПа: целый стакан за пятьдесят гривен. Продал нам траву студент по кличке Абдула. Никто не знает, кем он был, хачиком или белым. У него была восточная морда, всегда небритая.

— Ну что, надо куда-то пойти.

— Денег нет…то есть мало…сейчас, вот, еще десять гривен.

— У меня здесь еще есть какие то копейки.

— Куда пойдем?

— Здесь «Ультра» рядом. Вход у них сегодня всего две гривны. Пролезем.

— О'К.

Эд спустился одним этажом ниже и начал ссать в проходе между восьмым и седьмым этажами. Потом начали идти вниз. Его моча лилась по стенами вплоть до самого первого этажа. Она булькала. Было интересно, если бы кто-то нас увидел. Пошли к клубу «Ультра», в котором каждый четверг устраивали дэнс-пати для малолетних. Много девок с голыми животами (часто в животах у девок пирсинг) и довольно дешевое пиво. Большинство девчонок похожи на рыжую из группы «Тату».

Мы заплатили за билет по две гривны здоровенному охраннику с мордой пит-буля и зашли в середину. Ревела драм-машина и в огнях светомузыки сливались в единое целое тела полуголых девочек.

— Сейчас бы Е.

— Да уж.

Мы пошли к бару и взяли себе по одному пиву Оболонь «Светлое». Увидели столик, за которым сидели две девушки: Аня и ее подруга. Как ее звали, не столь важно. Как это часто бывает, одна девушка — драйвовая, секси и кульная; другая — тормознутая, безобразная и глупая. Может быть я преувеличиваю, но разве сильно, Эд? Которая из них была которой догадайтесь сами.

— Привет девочки, здесь свободно?

— Да, пожайлуста.

Они нам улыбаются. Ты это видишь, Эд? Конечно, Эд видит.

— А почему такие красивые девушки и грустят?

— Банальные вопросы банальных ребят.

— Эд, разве нас можно назвать банальными?

— Тебя звать Эд?

— Ага, Эд Берковиц.

— Почти как гитариста у Мерлина Менсона.

— Тебе нравится Мерлин Менсон?

— Отдельные вещи.

— We love Hate! We hare Love.

— А у тебя хорошо выходит. Как тебя звать?

— Дима-бейбик.

— Ха-ха. Сколько тебе лет, бейбик.

— Уже совершеннолетний и могу отвечать за свои поступки.

— Да неужели? А лицо у тебя как у пятнадцатилетнего.

— Это я просто беленький и у меня глаза такие. Ну все девочки говорят, что я маленький, хотя я уже взрослый. Но взрослым женщинам это нравится.

— А мы разве взрослые женщины?

— О, нет, вы самые классные девочки на этом пати.

— Наш Эд начал вести себя как джентльмен. Гы-гы-гы. Девочки, будете пиво?

— Будем.

Эд идет к бару и покупает еще четыре бутылки пива. Денег становится катастрофически мало. То есть их уже нет. Фак! Пока Эд ходит за пивом (его тактическая ошибка намбер уан), я сажусь возле Ани и начинаю рассказывать разные смешные по моему мнению анекдоты. Но самым смешным является то, что ей действительно смешно. Эд ставит пиво на стол и садится возле Другой. Он с завистью смотрит на то, как я начинаю понемногу обнимать Аню.

— Пойдем потанцуем?

— А ты не совсем пьяный для этого?

— А сейчас посмотришь.

Беру Аню за руку и иду на денс-флор. Играет какая-то музыка. Алкоголь в моей крови уже подошел к отметке «Внимание!» которая загорается в голове красным цветом, а джойнт приятно дает по мозгам. Несколько секунд ловлю ритм. Потом мое тело сливается вместе с звуками драм-машины. Есть лишь музыка и Аня. Ее тело и мое тело. Есть контакт. Все ближе и ближе.

— Хочешь травы?

— А у тебя есть?

— Для тебя, да.

Я беру Аню за руку и иду к женскому туалету. Она тихонько смеется.

— А если нас здесь кто-то увидит? То есть увидят тебя в женском туалете?

— Я скажу, что я би.

— А у тебя был опыт с парнями что ли?

— Пока нет.

Заходим к туалету и затворяем за собой дверь. Я достаю из кармана джойнт и зажигалку. Смачиваю его кончик и подкуриваю. Даю Ане. Она делает напас. Я делаю также. В нашем организме уже достаточно алкоголя, поэтому приход быстрый и качественный. Все становится легким и понятным. Я рассказываю что-то, а Аня смеется. В дверь стучат. Раз, второй.

— Фак, надо идти. Пока у нас не возникли проблемы.

Я бросаю то, что осталось от джойнта в мусорную корзину.

Выходим в зал. Вижу, что Эд и Вторая уже целуются. Мы тычем на них с Аней пальцами и смеемся. Снова идем на данс-флор и движемся в такт драм-машины. Наши тела встречаются. Наши губы встречаются. На мне потертые синие джинсы и черная тишотка. На ногах кроссовки Рибок. На Ане — коротенькая с открытым пупком тишотка с изображением Барта Симпсона, джинсовые шорты и красные мартинсы. Мне хочется ее сейчас. Идем в коридору. Там темно и никого нет. Я начинаю целовать ее грудь через футболку.

— Дима, пошли отсюда.

— А твоя подруга?

— А Эд?

Мы поняли друг друга. Мы выходим из клуба и идем к станции метро «Печерская».

Останавливаемся и целуемся в свете уличного фонаря. Я стараюсь рассмотреть ее лицо. Красивое лицо. Вижу, что она в трипе. Секс под трипом, даже любовь под трипом. Бля, что она скажет, когда увидит утром меня в своей кровати не через розовые очки травы и пива?

— Нам ехать к Минской. Мы живем вместе из Людой (Люда! Какое безобразное имя) на Минской. Не думаю, что она прийдет скоро. У нас будет два часа, по меньшей мере.

— Почему ты так уверена в этом?

— Им и так хорошо.

Как доехали к ней домой помню сумбурно. Всю дорогу целовались. Поднялись на ее четвертый этаж лифтом (я едва не снял ее Барта Симпсона прямо там в лифте). Ключом она отворила двери в квартиру. Включила свет.

— Иди в комнату, я принесу что-то выпить.

Я зашел в большую комнату. Рядом еще была одна комната, там спала Люда, как сказала Аня. В комнате на стенах висели постеры Еминема и «Oas? s». Также там была кровать с красивым толстым красным пледом, кожаное кресло и ТиВи Sony.

Через минуту появилась Аня с литровой бутылкой пива Оболонь. Она включила ТиВи на какой-то музыкальный канал. Там шел клип группы «L? mp B? zk? t». Такой нататуированный кекс в красном капе, ну вы знаете. Яркое видео ярко било мне в глаза и танцевало в мозгу. Я смотрел на нее в свете лампы: светлые длинные волосы, красивые ноги и грудь. Может это все из-за пива и травы? Я сейчас всех люблю, мог бы даже сделать Фак со шкафом, если бы он мне это предложил. Что скажу я, когда проснусь в ее кровати? Надо меньше думать о всякой хуйни! Ты с классной девчонкой один на один в ее квартире, у вас есть пиво и сейчас будет фак, хуле ты ебешь себе мозги разной хуйней. Дыши спокойнее. Успокойся. Настрой себя на эти волны, ее волны. Она что-то тебе говорит. Внимание! Она что-то тебе говорит?