Дело о смерти фрейлины - Лариса Куницына

— маркиз неожиданно улыбнулся. — Надо признать, он действительно оказался очень умён, этот мальчик. Он быстро понял, что получает, таким образом, преданного союзника на юге. Теперь, когда у него там появляются всецело преданные ему крупные землевладельцы: ты, Арден, Делвин-Элидир, де Сансер и де Жуайез, ему можно не опасаться смуты в наших краях.

— Вы не упомянули себя, — проворчал Марк, крутя в руках бронзовый нож для резки бумаги.

— Ну, и я, конечно, — кивнул старик. — Даже когда я позволял себе обижаться на королей Сен-Марко, я был верен своим вассальным клятвам. А теперь мне придётся более активно поддерживать Жоана как здесь, так и на юге, потому что, поддерживая его, я буду тем самым укреплять твои позиции при дворе.

— Я не собираюсь оставлять свою службу в тайной полиции, — заметил Марк. — Мне нравится это занятие.

— Да делай, что хочешь, — великодушно разрешил старик. — Главное перестань строить из себя жертву жестокой несправедливости и прими, наконец, реальность. Ты теперь граф де Лорм, а затем станешь маркизом де Лианкуром, хотя в кабаках и притонах можешь зваться, как тебе угодно. И перевези семью в свой особняк на Королевской площади. Я уже приказал привести его в порядок. Он будет готов к твоему переезду завтра.

— Это обязательно? — Марк уныло взглянул на деда.

— Да, — кивнул тот. — И ещё, я привёз твои деньги, не все, часть останется на хранении в Лианкуре, но я подумал, что они теперь тебе понадобятся. Мой внук не должен отказывать себе ни в чём.

— Какие ещё деньги? — нахмурился Марк.

— Доходы от графства Лорм с момента гибели Аделарда до этого дня. Я не потратил ни монетки, всё в полной сохранности и теперь принадлежит тебе.

— Правда? — Марк перевёл взгляд на кипу писем на столе. — И что, теперь я могу нанять себе второго секретаря?

— Хоть целую армию секретарей.

— Ладно, я согласен, — наконец, сдался он. — Я иду переодеваться к обеду и приду в трапезную.

— Я подожду тебя здесь, — заявил старик. — Нам следует явиться туда вместе.

Королевский обед в малой трапезной явно затянулся, помимо виновников торжества были приглашены члены королевской семьи, высшие сановники королевства, а также самые красивые и остроумные фрейлины. Маркиз Лианкур потягивал вино, вполуха слушая полный ностальгии бесконечный монолог леди Евлалии, которой приходился свёкром, хотя был, пожалуй, на пару лет моложе её. Куда больше его занимало то, что происходило по другую сторону стола, где король что-то нашёптывал Марку, обнимая его за плечи. Жоан выглядел захмелевшим и напоминал мальчика, который выбалтывает свои невинные секреты старшему брату, но по лёгкому прищуру и тонкой усмешке на губах Марка маркиз понимал, что речь идёт о чём-то более серьёзном.

— Я не знаю, что там у тебя с дедом, Марк, — говорил тем временем Жоан, приблизив губы к уху своего друга. — Но пойми, это дело государственной важности. Ты не хочешь принимать наследство? Как я тебя понимаю! Я до сих пор помню, как у меня задрожали колени, когда я стоял над трупом отца, а Айолин не нашёл ничего лучше, как заявить: «Теперь наши жизни в ваших руках, ваше величество!» У меня сердце ушло в пятки, и я готов был сбежать оттуда, но я же не сбежал. У меня было всего несколько минут, чтоб принять верное решение: начать войну или попытаться сохранить мир. Думаешь, легко было решиться признать поражение и просить у алкорцев мира? Я же знал, что сдаю поле боя при вполне боеспособной армии, и после этого в меня полетят камни, меня будут называть трусом и изменником. Но ответственность, Марк! Лучше выслушивать упрёки, чем допустить катастрофу, к которой привела бы новая затяжная война. Я понял, что несу ответственность за свой выбор, и сделал его. И ты тоже… должен принять… мой выбор. Пойми, мой милый, ты нужен мне на юге. Время стариков уходит, твой дед, де Жуайез, де Сансер, они живут в прошлом, в том мире, где Сен-Марко всегда находилось в состоянии войны с луаром. Теперь на их место должны придти те, кто разделяет мои стремления к миру и процветанию для всех, в том числе и для алкорцев: ты, Айолин, Бертран, Арден. Укрепив вами юг, я смогу взяться за север. Ты понимаешь меня?

— Да, ваше величество, — заверил его Марк.

— Хорошо, — удовлетворённо кивнул король и продолжил: — и ещё одно дело… Ты же поддерживаешь мои реформы, верно?

— Конечно!

— Вот! А для реформ что нужно? Деньги. И люди, которым надо платить, а значит, опять же деньги. Все эти высшие чиновники, члены совета и прочие, — король указал на гостей за столом, — для меня не проблема. Их не так много и я плачу им золотом. Тебе тоже. Ты тоже не проблема. Но мне нужна огромная армия исполнителей: инженеры, казначеи, ремесленники, стражники, те, кто будет строить, охранять границы, следить за порядком, засевать поля и ухаживать за садами. А им я плачу серебром. Марк, мои предки поступили мудро, когда ввели королевскую монополию на добычу золота, но мне нужно серебро. Серебряные деньги, понимаешь? Я могу начеканить чёртову уйму серебряных марок, у меня есть монетный двор, но мне нужно то, из чего чеканят монеты. Мне нужно серебро! А серебряные рудники в основном находятся в частных руках, и мне приходится закупать этот металл, оплачивая его золотом. Де Сансер отдал зятю в качестве приданого за дочерью земли и торговые города, но все рудники оставил себе, а теперь взвинтил цены на металл. Говорит, что был вынужден сделать это, чтоб компенсировать убытки от неудачной военной кампании, но я подозреваю, что он обижается на меня за то, что я не дал ему схлестнуться с Беренгаром на поле боя и явить свой военный гений. Хотя, явил бы он его, это ещё вопрос, но повод для мелкой мести у него есть. Я это к чему… Марк… — голос короля стал жалобным, как у ребёнка: — ты ведь сделаешь мне скидку на серебро для монетного двора? Ну, Марк… Совсем небольшую, хотя бы до довоенных цен. Я закуплю у тебя разом крупную партию, никаких казначейских обязательств и отсрочек. Я заплачу сразу и золотом. И после этого приостановлю закупки у де Сансера и его приятелей, с которыми он сговорился. Скажу, что