Диссидент-3: Дайте собакам мяса - Игорь Черемис

остается этот капитан на своей невеликой должности, где и тянет лямку в соответствии со штатным расписанием. Рабочие лошадки в Комитете всегда нужны, но никто не обещал, что каждая из них будет получать вкусную морковку на ежедневной основе.

Примерно так и должны были сложиться обстоятельства, будь на моём месте «настоящий» Виктор Орехов. Но капитан Орехов в моём исполнении во время командировки показал себя хорошо, в пьянстве замечен не был и сумел наладить работу пятого отдела – да и всего этого направления – на твердую «четверку». Ещё и убийство сумел раскрыть, преступника задержал, да и о едва не выигранном республиканском конкурсе художественной самодеятельности среди областных управлений КГБ забывать не стоит. Настоящее чудо, а не сотрудник.

В общем, я возвращался со щитом, уготованную мне роль рабочей лошадки явно перерос, и теперь моему начальству нужно было куда-то меня пристраивать. В принципе, меня можно было ставить, например, заместителем начальника отдела – для нашего управления как раз майорская должность. Но у Денисова имелся заместитель – я с ним пересекался мало, хотя должен был, когда вышел на Якира, но тогда мной занялся сам полковник. И у меня были сомнения, что ради такого классного меня изменят штатное расписание нашего управления или сделают ещё что-то в этом роде.

Скорее всего, на мою победу никто не закладывался. Полковник Денисов Орехова знал, как облупленного, знал его возможности и его потолок, выше которого этот товарищ прыгнуть не мог при всём желании. В принципе, тот Орехов даже идею про иноагентов мог выдать только в своих влажных фантазиях, а не в реальной жизни – не говоря о том, чтобы на равных общаться с известными диссидентами и не менее известными артистами.

Всё это я осознал ещё в феврале, когда переваривал ссылку в Сумы, но решил тогда, что буду делать, что должно – и будь, что будет. И пусть мой успех будет моим же провалом, никакой Денисов не сможет доказать, что меня подменили – у меня есть полный доступ к памяти «моего» Виктора, я мог использовать её круглосуточно и в полном объеме, и поймать меня на противоречиях у него не выйдет.

Наверное, единственным, что я провалил в этой командировке, была ситуация с Тонькой-пулеметчицей. После побега Антонина Гинзбург успешно скрывалась уже два месяца, и я грешным делом надеялся, что её никогда не найдут. Впрочем, о моём провале знал только я сам – все остальные были уверены, что я очень неплохо справился с убийством лесника, который оказался бандитом из локотской шайки времен Великой Отечественной войны.

Ещё меня беспокоила украинская национальная идея строительства отдельного от СССР государства, но как к ней подступиться, я не знал. В мае я старательно обходил этот вопрос десятой дорогой, выполняя недвусмысленное указание полковника Чепака. Но потом привык, и в июне лишь по инерции иногда думал об этом – когда мне попадался на глаза Макухин-младший или когда я захаживал в гости к его дяде. Но ничего толкового эти размышления мне не принесли.

***

Конечно, я знал, чего хочу добиться – Украина должна остаться советской, а националисты всех мастей должны бояться поднять голову и хоть что-то вякнуть о незалежности, мове и своей нэньке. Но путей реализации этого решения не просматривалось даже в принципе. Если я доложу что-то подобное руководству, оно меня просто не поймет. У них там наверху всё хорошо, плановые показатели выполняются и все дружно строят коммунизм. Но это была лишь верхняя часть союзного пирога, под которой находилась совершенно неаппетитная начинка. И нужно иметь очень серьезные основания, чтобы тыкать руководство мордой в эту начинку и заставлять их её жрать. Скорее же всего это они будут заставлять меня жрать всякое дерьмо и нахваливать – потому что иначе они не умеют и не могут. И что мне в такой обстановке смогут посоветовать боевые зубры из антипартийной группы? Набор банальностей безо всяких практических шагов?

У меня были большие надежды на встречи с Молотовым или Маленковым. Правда, я не мог просто спросить у кого-либо, как они живут сейчас, но подозревал, что вряд ли их нынешняя жизнь похожа на прежнюю, когда они обитали в 5-м Доме Советов, имели прислугу и полное государственное обеспечение. В их биографиях было всякое – у Молотова, например, когда-то арестовали жену, и он не смог её отстоять, несмотря на очень высокое положение в советской иерархии. А Маленков вообще как-то без боя уступил Хрущеву пост председателя Совета министров всего СССР, да и Крым Украина получила как раз при нем...

В общем, я не знал, что думать. Предложение Семичастного тоже могло быть ловушкой – кто знает, как за этими ребятами приглядывают сейчас, если знают, на что они способны? Я бы всегда держал их под колпаком, просто на всякий случай. И я могу со всей своей молодецкой дури просто влететь в подготовленные сети – и уже сам уеду в те самые отдаленные места Красноярского края, оставив своего ещё нерожденного ребенка сиротой при живом отце.

С другой стороны, Семичастный и Шелепин должны были проанализировать свой проигрыш партии Брежнева, чтобы понять, что можно было сделать иначе –