Настоящий монстр (СИ) - Лайт Ио

Добежав до церкви, он отдал ребенка плачущей матери. Луцьена попытались затащить в святилище, но у него были другие планы. Развернувшись, он побежал в сторону своего дома.

— Ты что, сумасшедший? — донесся до него чей-то возглас.

— Парень, не глупи. Быстро в укрытие. — Луцьен продолжал бежать, игнорируя их. Он сомневался, что святилище безопасное место. Надо было забирать вещи и убираться отсюда. Можно было уйти через лес. Бежать, пока не кончаться силы, а потом, может, попытаться найти брата.

— Нет! — Луцьен уже рывком открыл двери, когда громкий крик заставил его остановиться. Оглянувшись, он увидел плачущую Таю. Через несколько сотен метров от неё лежал на земле дядя Витя. Демон, склонившийся над ним, улыбался сумасшедшей улыбкой. Он посмотрел на рыдающую девочку и садистски медленно сокращая расстояние, пошел к ней. В голове Луцьена пронеслись его слова с обещанием: " Ты всегда будешь в безопасности, я позабочусь об этом." Перепрыгнув через ступени, он встал перед ничего не замечающей малышкой. Не смотря на страх, разъедающей внутренности, он только сильнее стиснул зубы, и ухватив ножи поудобнее, встал в стойку. Демон остановился на секунду, склонив голову набок, будто от интереса. Когда он пошел вновь, опять медленно, будто растягивая удовольствие, его улыбка стала только шире.

— Ощутил себя героем? — насмешливо прозвучал его грубый голос.

— Нет. Просто выполняю свое обещание. — подождав, пока демон подойдет достаточно близко, Луцьен метнул первый нож. Попав демону прямо в сердце, он лишь заставил его покачнуться.

— Хах. И это все? — демон вынул нож, и кинув его на брусчатку, принялся идти дальше. Луцьен застыл на мгновенье: как такое возможно?

— Не удивляйся. На нас, демонов, не действует ваше жалкое людские оружие. Бросив еще один нож, Луцьен убедился в его словах: у демона даже крови не было.

К тому времени, демон неожиданно быстро оказался рядом с Луцьеном и, не успев тот осознать что происходит, воткнул ему меч в живот. Луцьен упал на землю и просто пытался дышать. Все еще держа глаза открытыми, он увидел как Тая все же очнулась и попыталась сбежать, но демон быстро ее поймал. Девочка бросила взгляд на Луцьена. Взгляд, полный мольбы и страха. Но он лишь захрипел, пытаясь встать. Он обещал ей безопасность, но сейчас не мог ничего сделать. Абсолютно без усилий демон сломал маленькой девочке шею. Глубоко вдохнув запах крови, просто бросил её, как надоевшую игрушку. Мертвое тело с глухим звуком упало на землю. Следующий крик вырвался из глотки Луцьена.

Подпитываемый злостью и отчаянием, он решил предпринять последнюю попытку: он достал из кармана ещё один нож. Особенный. Это был подарок брата на шестнадцатилетие:

"— Это особый нож. Используй его только в крайнем случае. "

Луцьен не знал, что для его брата крайний случай, но для него это именно он и был. Прицелившись, глубоко вздохнув, Луцьен метнул нож. Он попал точно в голову. Не успев издать и звука, демон упал на землю следом за девочкой. Луцьен был удивлен успехом, но это мало волновало его сейчас. Прижимая руку к животу, пересиливая боль, он встал на ноги, а пройдя несколько метров, упал на колени прямо возле маленького бездыханного тела.

Принявшись укачивать малышку на коленях, он все время повторял: " Прости, прости, прости…"

Жизнь не всегда хочет чтобы мы выполняли свои обещания. И именно поэтому, жизнь это очень подлая штука.

Простояв там неизвестное количество времени, Луцьен все же решил подняться на ноги. Последний раз взглянув на Таю, он развернулся и пошел в сторону леса, предварительно забрав ножи. Он не сдержал обещания, но все равно должен был уйти. Он должен был жить ради брата.

Идти было тяжело. Кровь из раны все еще лила, а боль еле еле позволяла переставлять ноги. Перед глазами стояло маленькое мертвое тело, жестокая ухмылка, в ушах — душераздирающие крики отчаяния. Кровь и боль появлялись перед ним вместо дороги, заставляя хвататься за деревья чтобы не упасть, чтобы не сбиться с пути. Вдруг, где-то в глубине леса Луцьен заметил свет костра. Думая, что может быть кому-то из города тоже удалось сбежать, он положил свой путь туда. Пробравшись сквозь кусты, вышел на маленькую полянку. Но не успел осмотреться, как его жизни вновь пригрозила опасность. Он едва успел увернуться: возле головы пролетела стрела. Когда она врезалась в дерево, Луцьен перевел взгляд на стрелявшего. Перед ним стояла русоволосая девчонка, одетая в серое подертое платье.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Больше сил стоять не было и Луцьен упал.

— Дьявол. — выругалась стрелявшая. Через миг он заметил безумно красивые карие глаза, смотревшие на него с беспокойством. Он успел услышать бормотание девушки:

— Пресвятая Лекки…Марка, только не паникуй.

После, он отключился.

Покинув все

На улице только начало рассветать. Зак посмотрел на красную полоску, расстилавшуюся вдоль горизонта. На крышу соседнего дома приземлился аист. В их деревушке эти птицы не были редкостью, их гнезда встречались почти что на каждой улице. Гораздо реже можно было заметить коршуна. Но когда это случалось, у Зака перехватывало дыхание. Птица свободно парила в небе, размахивая своими длинными крыльями, выглядя так гордо, так свободно, что Зак невольно представлял себя на ее месте. Представлял, как с каждым взмахом крыльев поднимался все выше, выше и выше над этими золотыми полями, над лесами и селами. Представлял как резко опускался вниз и проводил коричневым крылом по глади реки. Смотрел на свое отражение в воде и видел свободу.

Но в жизни Зак летать не умел. А даже, если б смог, никуда не улетел бы. Задумываясь, он понимал, что свобода для него, это не парение птицей в небе на самом деле. Свобода для Зака, это освободить свою сестру от проблем, одной из которых являлся он сам. Свободой для Зака было выйти ночью на улицу, увидеть рядом с собой человека, и знать, что он не предаст, что этот человек с тобой навсегда. Свобода для Зака, это вырезать фигурки из дерева, сидя на кухне, не волнуясь, что когда-то у них с сестрой все же закончится еда, не волнуясь, что крыша дома скоро не выдержит непогоды, и при первой же буре на них упадет потолок. Не волнуясь, что в эту самую кухню скоро ворвутся демоны, и даже той сомнительной свободе, что имелась у Зака сейчас, придет конец.

Зак посмотрел на деревянную фигурку в руке. Осталось только отшлифовать ее наждачной бумагой, и небольшой коршун будет готов.

— Красиво получается, — Зак и не заметил как в кухню вошла сестра. Осмотрев фигурку, она взъерошила свои короткие, чёрные, как и у Зака волосы, налила себе чаю. — Только небось опять не спал всю ночь для этого, а?

— Нет, — солгал Зак, даже не отводя глаз.

Впрочем сестра, как и ожидалось, на ложь не купилась.

— Ага, конечно. Вот не сомневаюсь, что пошел ночью на улицу, размахивал там своей палкой, а потом пришел сюда, и всю ночь напролет вырезал эту птичку.

— Во первых, эта палка называется меч, и ты прекрасно знаешь почему я тренируюсь с ним, — Ходили слухи, что Сла́вию, соседнюю страну, недавно захватили демоны. Это означало одно: скоро они перейдут границу На́дии. Учитывая то, что деревня Зака стояла на самой границе со Сла́вией, на юге, ожидать скорого нападения стоило именно им. Зак тренировался с мечом давно, ещё с детства. Старик Матвей, часто помогающий его сестре присматривать за Заком, начал учить его драться ещё лет в десять. Сестра про это, естественно не знала, а то обоим бы досталось. Но когда с деревянных мечей Зак перешёл на настоящие, стальные, сестра все же раскрыла тайну. Благо тогда парень был уже достаточно взрослым чтобы убежать от сестры прежде, чем та найдет подходящую тряпку для его наказания. Узнав новости о Сла́вии, Зак начал тренироваться больше, чем вызывал беспокойство и упреки сестры. — Во вторых, я вырезал не только эту птичку. Смотри.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})