Те, Кто Живут Давно. Первое дело Рэдмаунта - Анастасия Альт

и бережно прикасаясь к малышу. Она называла его «Медвежонок Тед», хотя он никогда не был ни пухлым, ни милым. Мать чаще звала его жабой.

Ему было лет пятнадцать, когда он спросил: «Почему ты не усыновила меня тогда?». Майра сначала рассмеялась, но лицо его было хмуро и серьёзно. Она покачала головой, грустно улыбнувшись вишнёвыми губами, и погладила Теда по непослушным тёмно-рыжим вихрам.

– Думаю, я была бы худшей матерью, чем Глэдис. Медвежонок, я люблю тебя, но не все могут быть родителями, пойми. Как ты себе это представляешь? Моя жизнь, работа и маленький ребёнок, всё вместе – это невозможно!

– Ты моя фея-крёстная!

Он неуклюже приобнял её худые плечи и поцеловал седеющую голову, тогда уже почти сровнялся с ней ростом.

– Ой, не напоминай! Как вспомню, как вульгарно была одета и накрашена, жуть просто! – она часто прятала растроганное смущение за грубоватым юмором.

– Я всегда считал, что ты самая красивая!

Глава 3

Глава 3.

Вторая половина двадцать первого века. Две тысячи шестьдесят *** год. Единое государство. Североамериканский Метрополис…

Ночью на окраине города на шоссе не прекращался гул несущихся автомобилей.

Под мостом – три полицейские машины, скорая, и ярко оранжевый минивэн телевизионщиков, которые, кажется, преследовали Уилкса круглые сутки в ожидании очередной сенсации. Было недостаточно освещения, и Рэдмаунт, закинув в рот кусок лимонного рафинада, взял себе второй фонарь, чтобы осмотреться.

Тела новых жертв обнаружили их соседи по картонному городку на небольшой свалке. Трупам нанесли ущерб бездомные собаки и крысы, но основные повреждения слишком велики, Тед измерил сам, и, не снимая перчаток, зарисовал в блокноте. По рисунку он прикинул, что треугольная челюсть должна быть не менее чем сорок сантиметров в ширину, и более полуметра в длину.

Мужчину животное сначала укусило за ногу, перерезав сухожилия крупными зубами, полностью обездвижило добычу. По-видимому, потом начало есть живьём. У женщины вспорот живот, хищник разорвал её, отбросив одним резким движением, это было видно по следам крови.

Останки уже упаковали для экспертизы. Медики оказывали помощь свидетелям, двое были в шоке, ещё одна билась в истерике. Рэдмаунт подошёл к Уилксу.

– Свидетели видели у канала огромную рептилию, Билл, я зафиксировал показания. Это уже пятый случай.

– Твои свидетели это кучка бомжей с помойки! Наверняка ещё и укуренные, им ещё и не то привидится! Ты видел собачьи следы? А укусы собак от крокодильих отличить в состоянии, ты же у нас крутой специалист!

– Подойди сюда, Билл! Посмотри на это!

Тед потащил его за рукав к заросшему мусором берегу небольшого канала. И почти ткнул носом в длинные росчерки когтистых пальцев и волнообразную борозду от хвоста.

– Это следы собаки? Вот это собака ушла по воде?

– Не шуми, Тедди! Ну, мало ли, у кого какой домашний любимец сбежал? Сейчас кого только не держат!

С этими словами он старательно растёр ботинком отпечатки. Потом похлопал по плечу растерявшегося Теда, впавшего в ступор, и, отойдя, обратился к журналистам.

– Работаем версию со стаей одичавших собак. Возможна эпидемия бешенства, нужно призвать владельцев домашних животных сохранять бдительность. Граждане Нью-Йорка могут спать спокойно! Государство едино!

Серая тетрадь.

На западе у эстакады ещё два трупа, растерзаны, скорее всего, ящером, а объели их потом уже бездомные псы. Но Уилкс зацепился за эту версию, пытается втирать журналюгам, что это всё работа безнадзорных животных, а свидетели на самом деле видели контрабандой завезённого экзотического питомца, который сбежал из чьего-то террариума. Вовремя продвинул тему усиления контроля численности бездомных и домашних зверей в городе, это уже было в предвыборной кампании нынешнего мэра. Но Билл корчит из себя такого специалиста, куда деваться! (дописано другим цветом: «они родня, конечно же, Уилкса будут продвигать по всем фронтам, а чтоб он не лажал, пашете вы толпой!»)

Надо попросить у Гатто выписку по делам о нападениях диких животных, он наверняка что-то откопает.

Интересно, хотела бы Майра нарисовать отрубленную голову огромной рептилии? Не буду спрашивать, а то разволнуется, опять давление подскочит. Но, что-то мне подсказывает, что она не отказалась бы создать подобный натюрморт (на полях жирно обведено карандашом «Сам отруби и нарисуй, умник!»).

Мисс Розен четыре раза переезжала за эти годы, но Рэдмаунт был частым гостем во всех её мастерских. Его поражало обилие красок, необычных предметов и запахов, огромные окна или стеклянная крыша, стопки шершавой бумаги и жёсткие холсты! Мозаичные вазы и тяжёлая ширма с неровными вставками из цветных стёкол. Веера и лёгкие шёлковые занавеси, лампы и масса различных свечей.

А какие интересные люди приходили к Майре! Актёры в странных костюмах, неземной красоты девушки, Розен позировали люди без рук или ног, великаны и карлики. Тед удивлялся этим персонажам, и радовался, когда ему разрешали посидеть и послушать разговоры, его угощали засахаренными фруктами, рисовали, но потом забывали о его присутствии.

Именно Майра учила его наблюдать и запоминать, мисс Розен много работала и не могла отвлекаться на ребёнка, когда он приходил в студию. «Медвежонок, у тебя хороший глаз, надо тренировать память! Посмотри, посчитай, сколько синих предметов в комнате, и запомни, где они стоят, а я потом поменяю их местами, и ты всё исправишь».

Она научила его обращать внимание на мелочи, запоминать и сопоставлять. Розен выручал взгляд художника, она придавала значение цвету и форме, пропорциям, а Тед искал логику и связь между предметами и явлениями. Сначала это была игра, потом повзрослев, он стал анализировать, мимоходом замечая Майре о модели:

– Она сегодня плохо стояла на натуре, потому что думала только о том, вернётся ли её парень, или нет.

– С чего ты взял?

– Заплаканная, вчера явно накурилась. Пока трепалась, упоминала его семь раз, слишком старается выглядеть беззаботной. Она вертелась, чтоб видеть телефон, ждёт, что он позвонит. За две недели она трижды меняла цвет волос, думала, что внесёт новизну, и парень останется. Жалкая.