Русский Моцартеум - Геннадий Александрович Смолин

одному делу. В Праге, пару лет назад… – Я приумолк, потом спросил: – Его ведь застрелили прямо в лоб, да?

Связной кивнул.

– Увы, да…

Хантер в Германии был неплохим профессионалом, и он, конечно же, резонно считал, что имеет дело всего лишь с одним противником. Он был уверен в себе и полагал, что выйдет из любой тупиковой ситуации. Ему и в голову не приходило, что кто-то может так грубо и без затей завалить его самого.

– Я предупреждал его. За время моей работы мы потеряли не одного человека, но Хантер считался неуязвимым. Эх, черт побери! Прощай, Хантер…

Мы помолчали, потом я сказал:

– Помнится, он был буквально помешан на собирании монет и наконечников для скифских копий.

Он довел меня до того, что я готов был заставить его проглотить коллекцию монет – золотой десятирублевик за десятирублевиком! С другой стороны, ему нельзя было отказать в смелости, да и щук он спининговал мастерски.

– Мы знаем. – Связной даже не взглянул на меня. – Это вторая причина, по которой в Центре решили, что вы согласитесь нам помочь, хотя это и заставит вас на некоторое время отложить свой отпуск с какой-нибудь сексапильной красоткой.

Я рассмеялся.

– Вашими бы устами, герр Виктор, да мед пить. Есть вещи, которые нельзя откладывать. Должна же быть, черт возьми, у меня личная жизнь. Нынешние особы не из тех, кто умеет ждать или терпеть разлуку, как Пенелопа.

– Теперь к делу, – сухо проговорил Виктор. – С точки зрения постороннего, у вас классически-простая миссия – встретиться с известной политической парой Германии. Встреча назначена в Танненбуше, под Бонном, у Петры Келли, в ее в загородном доме, – пояснил связной, протягивая мне ключ от её особняка. – Нужно будет немедленно войти в контакт с одной из ключевых фигур «зеленого движения» в ФРГ Петрой Келли и ее партнером, генералом бундесвера Гердом Бастианом из движения «Генералы бундесвера за мир». Мы обратились к вам еще и потому, что вы были лично знакомы с этой политпарой Германии по прежней работе, – в сферу вашей компетенции входили совещания, конгрессы, манифестации по ядерной и ракетной тематике. Ну, а по ходу выяснить, кто стоит за убийством нашего агента-нелегала, поскольку на подступах к этой политической паре Хантер столкнулся с численно превосходящими силами. Похоже, что почерк здесь не профессионалов из спецслужб, не мифической «атомной мафии», а серьезной третьей силы…

С этого момента мы перестали говорить о Хантере, словно его никогда и не существовало. Герр Виктор принялся опутывать меня условиями «игры на чужом поле»; правда, я и не сопротивлялся, уже начиная ненавидеть его за тихий и вкрадчивый голос. И даже немного съязвил:

– Похоже, Петре Келли придется здорово попотеть, у нее прямая дорога в большую политику. Мало того, что ей нужно поддерживать свои великолепные шансы еще полгода, но и пестовать имидж генерала Бундесвера Герда Бастиана, как поборника мира, – все в контексте кодекса «зелёных» или, грубо говоря, обвести весь этот бомонд вокруг пальца и въехать в Европарламент на белом коне…

– Генерал Бастиан не такой уж беспомощный, – возразил Виктор. – Ему шестьдесят, но он крепок как железо, и женщины находят его привлекательным. Возглавляя общественную группу «Генералы Бундесвера за мир», своей активной антиядерной борьбой, проводимыми акциями протеста против размещения в ФРГ американских ракет средней дальности он сделал очень много.

Немного помолчав, я подытожил:

– То есть Петра Келли не только продефилирует в евроапартаменты и станет еврофигурой, но и заберет с собой в большую политику генерала Бундесвера?

– Да, герр Риттер, вы, как всегда, правы.

– Я предпочел бы оказаться в передряге с таким генералом бундесвера – гвардейцем старой закалки, пусть даже немощным и беззубым, нежели со своим коллегой, циничной «гендеткой»[1], готовой сдать своих коллег даже дешевле, чем за 33 сребреника, как это сделали Гордиевский, Резун или Калугин.

Связной как будто меня не услышал:

– Ваша миссия, – сказал он, – миротворческая, как у этих, как их… врачей без границ. Кроме стандартных задач вам нужно будет выполнять некие мелочи, может, несвойственные привычной технологии нашего агента-нелегала. И все пойдет само собой.

Посмотрев на него, я подумал, что ослышался.

– Я туго соображаю, герр Виктор. Объясните, пожалуйста.

– Итак, во имя общего дела в Центре порекомендовали упорядочить вашу бурную холостяцкую жизнь – чтобы вы изменили свой семейный статус…

– ?!

– Да, да, не удивляйтесь! – Связной полулёг в кресле, вытянув ноги. – Операция называется «Голубки»… Интрига тут такая. Как бы цинично ни звучало, но вы должны заменить Герда Бастиана. Причем изящно и красиво, как вы это прекрасно умеете делать… Ему уже трудно, пора на покой, он к тому же попал нынешней весной в ДТП…

– В общем, стать профессиональным Ромео? Как это было в случае с Хайдрун Хофер и Хансом Пушке[2]?

– Вы, как всегда, попали в «яблочко». Сеть вокруг Келли создается только с одной целью – для обеспечения безопасности нашего настоящего источника. В общем, операция «прикрытие».

– По шахматной терминологии, это будет всего лишь жертвой пешки?

– Как бы цинично это ни звучало – да!.. Надо с ней поработать, разыграть серьёзные намерения, любовь – в общем, довести объект до кондиции… Если ваша миссия состоится, а главные проекты материализуются согласно нашему расписанию – прекрасно! – терпеливо пояснил связной. – Однако, как вы сами справедливо подметили, некие внешние обстоятельства могут подставить вам, а значит, и нам всем подножку. И нужно быть готовым к разным превратностям судьбы.

– Даже к самому худшему?

– Даже так… Вы получите чёткие и ясные инструкции, – сказал Виктор. – Не вижу причин держать вас в неведении, тем более что этих же инструкций придется придерживаться и вам, если вы вдруг окажетесь в провальной ситуации. – Связной внимательно посмотрел мне прямо в глаза и отчеканил: – Инструкции эти таковы. Ни под каким видом сведения о нашей работе с этой парой и Мишей и все, что связано с ними, не должны высветиться и стать достоянием третьих лиц, то есть наших соперников. Никаких форсмажорных обстоятельств не должно быть! Как достигнуть этого результата – целиком и полностью зависит от возможностей агента-исполнителя. В противном случае, грянут выстрелы – причем все в яблочко, а один, как и положено, контрольный. Все понятно?

Я глубоко вздохнул.

– Да, сударь. Теперь все понятно. Как в том анекдоте про Горького и Сталина.

Связной оживился.

Я озвучил слова вождя с характерным акцентом:

– «Товарищ Горкий, ви написали великолепный роман „Мать“, не могли бы ви создать не менее знаменитый роман „Отэц“?». Максим Горький ответил, заметно окая от волнения: «Да что вы, товарищ Сталин, разве попытаться…» – «Ви