Стихея - Нана Рай

Неизвестностью рвет на клочки.

Не осталось и тонкой нитки,

Что к тебе привела бы в ночи.

Для меня теперь день без света,

Что сиял мне в улыбке твоей.

И теперь жизнь моя без сюжета,

Ведь от мамы нет больше вестей.

– Красиво! Я обожаю поэзию! – Айви от восторга похлопала себя по коленям.

– Да. Я тоже. Если бы не мои приступы мигрени, было бы вообще супер. На тебя смотрят как на сумасшедшую, если ты вдруг среди толпы останавливаешься и начинаешь что-то рисовать в блокноте, – пробормотала Мари. – Жуть, короче.

– Не переживай, – улыбнулась Айви. – В Вэйланде любят сумасшедших. Только если они не ведьмы. Так что на Хеллоуин лучше нарядись… м-м-м… Святым Патриком, на худой конец. Но не ведьмой, не оценят, – сухо добавила она.

Ну вот. Второй раз за час Мари услышала эту фразу. Отец удружил так удружил. Мари этого вовеки не забудет.

– Хорошо, спасибо за совет.

В дверь яростно постучались, и на пороге возникла темнокожая девушка с планшетом в руках. Ее волосы были заплетены в мелкие косички, и вся она напоминала плетеную булочку. Сдобную, мягкую и фигуристую.

– Моя задница все слышит! – крикнула она за дверь, и в ответ раздался гулкий хохот. – Итак, – она посмотрела на Мари с Айви и сделала какие-то пометки в планшете, – меня интересует Мария Ребекка Бэсфорд. – И снова взгляд темных глаз устремился на Мари. – О, да! Шикарно!

– Что шикарно?

Мари заметила, как Айви с незнакомкой обменялись многозначительными взглядами, и нахмурилась.

– Моника возглавляет театральный клуб и традиционно в начале учебного года проводит набор новичков, – пояснила Айви. – Я тоже вхожу в клуб, – добавила она и сгребла книги, чтобы расставить их на столе.

– Через полтора месяца бал первокурсников, и мы ставим спектакль. Ты должна играть в нем главную роль! – простонала Моника и стиснула в объятиях планшет, явно не переживая, что его раздавит. – Ведьму!

Мари в этот момент достала из чемодана стопку аккуратно сложенной одежды и чуть не уронила ее на пол:

– Я?

Над ней что, издеваются? Она не готова играть саму себя в месте, где ненавидят ведьм.

– Почему? – уточнила Мари, когда, кроме сияющих глаз Моники, не получила иного ответа. – Вы даже не знаете, умею ли я играть. И вообще, у меня боязнь сцены, – пробубнила она.

– Ну, во-первых, у тебя шикарные волосы. Я, как увидела, обомлела. Жаль, конечно, что не рыжие, но не беда. – Кажется, Моника села на своего любимого конька, потому что теперь ее было не остановить. – В конце концов, наш спектакль про то, как ведьма осознала, что она несет людям зло, и добровольно взошла на костер. Так что ведьма-блондинка будет даже очень в тему!

– А во-вторых? – уточнила Мари и не глядя засунула вещи в шкаф.

– А во-вторых, никто не хочет играть ведьму, – понуро объяснила Моника и плюхнулась на кровать Айви. Та возмущенно запищала, вытаскивая из-под подруги учебник по истории. – Все боятся, что их затравят после этой роли. Хотя это полный трэш.

– Почему в Вэйланде так ненавидят ведьм? – Мари с удивлением обнаружила, что успела разложить все вещи, и теперь чемодан зиял пустотой. Она затолкнула его ногой под кровать. – В Салеме, например, инквизицию превратили в прибыльный бизнес, а здесь словно остановилось время и средние века никуда не уходили. Того и глядишь и правда сожгут какую-то нерадивую студентку. – Она умолкла, заметив взгляды Моники и Айви. В них горел блеск подозрения, и волоски на руках стали дыбом.

– Она в Вэйланде первый день, – с улыбкой заметила Айви. – Со временем освоится.

Обстановка разрядилась, словно Мари ничего и не говорила.

– Да, ты права! – Моника хлопнула себя по бедрам и встала. Достала из кармана смятую листовку. – Ты хотя бы заскочи на отбор. Буду ждать!

Она исчезла в коридоре, наверняка в поисках других первокурсников, быстрее, чем Мари успела сказать «пока».

– Пора коллекционировать листовки. – Она вытащила из кармана приглашение на посвящение.

– Это ты еще не встречалась с Огненными девами, – засмеялась Айви. – У них отдельный колледж.

– Огненные девы?

– Тебе еще многое предстоит узнать, так что не забивай голову раньше времени.

Мари кинула листовки на стол и выглянула в окно. Тихо вздохнула при виде искрящейся в лучах солнца реки. Она сверкала, как серебристая подкова вокруг полуострова, на котором возвышались Вэйландский замок и руины некогда величественного собора. Густая листва деревьев нависла над рекой, и даже из окна было видно, что набережная уже заполнена студентами. Они явно соскучились по природе университетского городка.

– Кстати, насчет Джорджи. Она нормальная девчонка. Только не смотри в сторону Эллиота, и вы подружитесь. – Айви скинула пиджак на стул и задумчиво изучала содержимое шкафа в темных сдержанных тонах. – Эллиот – ее парень или экс-парень. Они сами до сих пор не разобрались. Утром расстались, вечером помирились. Но беда в том, что за день Эллиот успевает склеить дюжину девчонок, которые автоматически записываются в список врагов Джорджи. Вот так мы и поссорились. – Айви снова рассмеялась, видимо, нисколько не расстроенная этим фактом.

– Спасибо за совет, – кивнула Мари и прищурилась.

На набережной группа студентов столкнула девушку в реку. Интересные у них игры.

Мари вернулась на кровать и впервые за сутки улеглась, вытянув ноги:

– А этот Эллиот, случаем, не носит джемпер поверх рубашки?

– О, точно нет. Он вообще предпочитает щеголять обнаженным, – фыркнула Айви.

Не смущаясь Мари, она быстро переоделась в обтягивающее платье скромного серого цвета.

– М-м-м… – Айви прикусила нижнюю губу. – Я знаю только одного парня, который так одевается. Наш профессор истории средних веков Уильям Чейз. – Она томно вздохнула.

– Профессор? – Мари подскочила на кровати.

– Ага. По нему сохнет добрая половина университета. Та, которая не завербована Эллиотом. А почему ты спросила?

– Да так. Столкнулась с одним на выходе, а он даже не извинился, – солгала она.

«Неужели профессор?»

А, тогда это не профессор Чейз. Он галантен, как рыцарь. Грациозен, как бог. Красив, как Ахилл. И умен, как Аристотель. Он бы не только извинился, но и донес бы твой чемодан до комнаты. – Айви снова мечтательно вздохнула и, кажется, улетела мыслями далеко-далеко.

А Мари вновь прокрутила в голове встречу с парнем и молча посмотрела на потолок. Странно, но его имя никак не отозвалось в ее душе. Так, словно бы оно ему не принадлежало. Возможно, это не Уильям Чейз.

Но вряд ли.

По углам коридоров прятались тени. Живые, объемные, они колыхались в темноте, трепетали при появлении человека, но стоило