Невеста инопланетянина - Анатолий Федорович Дроздов

Печка в «запорожце» замечательная, в нем зимой хоть в майке езди. И плохой дороги не боится — проедет там, где «москвич» и «жигули» зацепятся карданом. Для деревни — лучшая машина, если не считать УАЗ. Но того не продают гражданским. Да, на «запорожце» не погоняешь, как на «жигулях» — мотор пожиже будет, но не спешно ездить — красота. Плюс простой в ремонте. Тесть мой не нахвалится — он два года в «запорожце» ездит.

— Выбираю «запорожец»! — решился Кир. — Только вот водить я не умею.

— Ну, не хитрая наука, — хмыкнул председатель. — Молодой, освоишь мигом.

— И пока права получишь…

— Мы это рЕшим, — председатель сделал ударение на первом слоге слова. — Есть знакомые в районе. Да и ты, насколько знаю, вылечил спину начальнику милиции. Так ведь?

— Не знаю, — Кир пожал плечами. — Я не спрашиваю должности у пациентов.

— Был такой! — сказала мать. — Телефон его в тетрадку записала.

— Как пригонишь «запорожец», позвоню ему — не трудно.

— Только как его пригнать?

— Поможет Саша, — председатель кивнул в сторону водителя. — Не проблема. Это же не позвоночник вылечить. Завтра дам вам с ним машину, съездите в район, предъявишь облигацию в сберкассе и скажешь им, какую машину хочешь.

Так и сделали. В сберкассе номер и серией облигации сверили со своей таблицей после чего забрали, выдав Киру соответствующий документ. Сообщили: облигацию пошлют в столицу, где ее проверят дополнительно, а затем сообщат о результате. А через десять дней Кир получил письмо: облигацию признали подлинный, ему выплатят пять тысяч и дадут талон на приобретение машины. Кир договорился с Сашей и отправился в райцентр. Забрал в сберкассе деньги и талон и сел в автобус до столицы. Переночует там в квартире, которую он снял когда-то у врачей — она пока что числится за ним — и выяснит ситуацию, которая сложилась после его бегства. Водитель же приедет завтра на автобусе. Кир встретит Сашу на вокзале, и они вместе отправятся за «запорожцем». В деревню возвратятся на своих колесах.

…Квартира встретила спертой, затхлой атмосферой, какая возникает в доме, в котором долго не бывали люди. Но свет зажегся — его не отключили. И телефон работал, что подтвердил гудок в наушнике. На всякий случай, покидая Минск, Кир дал сберкассе поручение оплачивать фиксированные суммы за электричество и телефон, для этого оставив небольшую сумму на счету. Как видно, это выполняли. Кир сел в кресло возле столика в прихожей, снял трубку с телефона и набрал на диске номер заведующего стоматологическим отделением. Ботвинник отозвался сразу.

— Алло?

— Здравствуйте, Семен Григорьевич. Чернуха беспокоит.

— Константин? Вы в Минске?

— Да заскочил на пару дней. Уеду завтра. А как у вас дела?

— Как полагаю, вас интересует, не искали ль вас? — Ботвинник хмыкнул. — Не беспокойтесь — не искали. По своим каналам я выяснил, что дела в отношении вас не возбуждали и вообще о нем забыли.

— Благодарю, Семен Григорьевич.

— Меня-то не за что — тут не моя заслуга. У них там что-то не сложилось, они на вас рукой махнули. Вам можно возвращаться на работу. Придете?

— Нет, — ответил Кир. — Нашел себе занятие. Неплохо зарабатываю.

— И чем вы занимаетесь?

— Лечу людей, специализируюсь на позвоночнике.

— Но как? — Ботвинник изумился. — По образованию вы зубной техник.

— Но я потомственный костоправ, — ответил Кир, соврав ему с веселой злостью. — Так что, если вдруг спину прихватит, приезжайте. Поправим. Еще никто не жаловался.

— Так, погодите, — Ботвинник зашуршал бумагой. — Мне говорили о каком-то костоправе, я даже адрес записал. Так, где он? Вот, нашел! Березинский район, деревня Заболотье, Константин Васильевич. Так это вы?

Кир подтвердил.

— Не ожидал, — сказал Ботвинник. — Удивили. А как районное начальство? Не мешает, учитывая то, что вы не врач?

— Да я их всех лечил. Остались довольными.

— Понимаю, — вздохнул Ботвинник. — Мне жаль, что вы к нам не вернетесь, но все равно желаю вам удачи. Заглядывайте, если найдете время. Рад буду видеть.

— Постараюсь, — ответил Кир. — До свиданья.

Закончив разговор, он некоторое время сидел в задумчивости. Ведь так переживал и волновался, а в результате выяснилось: зря. Ботвинник, разумеется, скотина — мог сразу уточнить, не заставляя Кира спешно уезжать из Минска, но злиться на заведующего не хотелось. Тот думал прежде о себе, как и другие люди. Хрен с ним! Ведь главное — опасность миновала. Его не ищут, значит, можно возвращаться в Минск. Но он подумает об этом позже. Внезапно вспомнив, Кир набрал на диске аппарата номер сотрудницы жилищного отдела горисполкома. Перед отъездом он успел поставить даме металлокерамические зубы, так что надеялся, что его пока что не забыли. Он не ошибся. Сотрудница подтвердила, что кооперативный дом, в котором Киру причитается квартира, сдадут по графику.

— 24 апреля в домоуправлении состоится собрание жильцов, — сказала дама Киру. — Вам раздадут ключи и ордера. Приходите.

— Спасибо, буду, — сообщил ей Кир и отключился.

После чего он встал, отправился на кухню, где приготовил ужин из привезенной с собою снеди. Достал из шкафчика початую бутылку коньяка — он не допил его в тот вечер, когда с трудом, но вырвался из цепких лап ОБХСС. Спиртного он не употреблял давно, сегодня можно. Такие вести!

Он ел, когда вдруг зазвенел в прихожей телефон. Немало удивившись: кому он мог понадобиться, Кир проглотил кусок, отправился в прихожую, где снял трубку с аппарата.

— Алло?

— Костя? Это Кострица Маша. Добрый вечер. Наконец-то ты откликнулся. Я звонила в поликлинику, но там сказали: ты уволился, уехал, а куда, они не знают. Звонила на домашний неоднократно, но телефон не отвечал. И вот застала. Ты вернулся?

— Да заскочил на пару дней. Уеду завтра, — сообщил ей Кир, немного растерявшись. Звонка от Маши он не ожидал.

— Я знаю, что случилось после банкета в ресторане, — продолжала Маша. — Сергей мне рассказал — не сразу, но я его прижала. Скотина он безрогая! Забыл, что у него жена работает в торговле, и у моей заведующей милиция в кармане. Никакой бумаги из вытрезвителя к нему бы на работу не пришло — решили бы вопрос.

— Но он счел лучшим заложить меня сотруднику КГБ, чтобы спасти свой зад. Друг называется. Мне из-за этого пришлось уехать.

— Знаю, — со вздохом сообщила Маша. — Он в этом тоже мне признался. Сказал, что очень угрожали, и он струхнул. Но ты не беспокойся — ничего не будет. Он написал письмо для КГБ, в котором сообщил, что обвинил тебя по недоразумению. За зубы денег ты с меня не брал, а он решил, что да, поскольку я взяла у него 500 рублей из