У русских за пазухой - Крэйг Эштон

Мозг: «Умение “не мочь” тотчасновременно не доступно».

Я: «Мозг, плиз, говори нормально».

Мозг: «Normal».

Я: «Да чтоб тебя!»

Средневременно вижу, что официант уже приходит в себя, значит, время на истеке. Надо успеть до «Вам английское меню?». England expects, Craig! Скажи что угодно!

Я: «Ерстолан арботает?»

Мда. Вполне чтоугодное.

У меня дальше слов нет, только буквы да слюни. С ударением на слюни.

Официант добрый, глазами спрашивает: «А можно хотя бы квадратные буквы?»

«Неа, у меня в голове все кружится…»

Посетители кафе начинают подглядывать на происходящее. Я сочусь стыдом, они зреют мой позор.

Официант решительный, берет ситуацию под контроль.

Официант: «Так, столик на одного?»

Мозг: «Да».

Я: «Да».

Мозг: «Вот видишь, ситуация сама разрулилась. Авось рулит».

Я: «Да ну! Нам нужен стол на двоих! Алиса же придет».

Мозг: «Столы все одинаковые. Стул потом попросим».

Я: «…»

Мозг: «Я абсолютно прав. Я мозг!»

Я: «Блин, придется Алису попросить просить…»

Мозг: «Ну, зато когда она назовет тебя “детка”, она будет права на двух уровнях».

Лингвистически-индуцированный инфантилизм. Но это отдельная тема.

А почему я паникую при такой ситуации? Не опасно же, самый страшный исход – стол не дадут. Почему мое тело включает механизм «бей или беги»?

В юности не знать правильный ответ было поводом для наказания. Если для экзамена надо было перевести на английский «волосы на висках» и я написал hair on the whiskeys вместо the hair on his temples, то поставят двойку. Двойка – позор. Двойка значит, что работать не сможешь, зарабатывать не сможешь, дачу в Солнечном никогда не купишь. Это экзистенциальная угроза. Соответственно, тело включает эту реакцию. И, хотя я давно умею из нее выходить и смирился со своей обшибкофренией, я знаю, что недопонимания и мешанина неизбежны. Я ученик русского как иностранного, каша-малаша – пища наша.

Интересно, почему я до сих пор так реагирую?..

Думаю, что это из-за неожиданного столкновения с неприятной мне реальностью – говорю с ошибками и акцентом. У меня бывает иллюзия, что мой русский идеальный, ведь когда общаюсь со своими русскими друзьями, если вдруг выскажу что-то на ломаном русском, они готовы помочь и починить его для меня. Иногда даже не замечаю, что они оказывают мне эту добрую любезность.

Получается, что живу я у своих русских за пазухой. А когда заговорю с незнакомым человеком, который не ожидал разговора с ирландским сеттером, то выпадаю из этого рая в панику.

Но! К большому счастью, иногда я заговариваю с новыми людьми так хорошо, что они не замечают, что я не русский. Сегодня я говорил с мамой Алисиной подруги. Когда я сказал, что я англичанин, поэтому зовут меня Крэйг, она удивилась и сказала: «А я думала, вам просто дали модное иностранное имя». Сразу вспомнил момент из фильма: не гренки, а крутоны. Не Григорий, а Крэйг.

А если правильно перевести мое имя на русский, то «Скала». Я – Скала Ясеньградов. Не очень, при чем тут это, но мне нравится, как звучит

Ну вот, все не так плачевно: в основном меня понимают. Говорю с ошибками, но имею возможность общаться с вами ❤

До конца без конца

Я еще не до конца выучил русскую грамматику. Порой ошибаюсь, когда выбираю совершенный или несовершенный вид. Разницу понимаю! Но могу перепутать «провести» и «проводить».

В моей голове явно есть гомункулингвист, который бросает монетку в такие моменты. И порой он говорит «Головы или хвостики» вместо «орел или решка».

Получается так:

• Есть правила, которые я понимаю и помню, когда говорю.

• Есть правила, которые я знаю, но не понимаю.

• Есть правила, о которых я только слышал… Ночью у костра с другими путниками по дороге к великому и могучему. Об этих правилах рассказывали с преклонятой головой и тихим голосом, словно опасались эти правила призвать… Что-то про дробные числительные или деепричастие, Deus meus…

Путь порой беспощадный. Но я доходчивый, и я дошел. Ну почти дошел, дохожу. Надеюсь, скоро дойду…

Те правила, которые я сейчас знаю и понимаю, однажды тоже пугали меня. Помню, как я делал домашку, стиснув зубы, разозлившись на учебник, стол и стул, к которым я был прикован, пока не доделаю упражнения по грамматике. И это было тогда всего лишь с родительным падежом.

Но в какой-то момент что-то сщелкивалось в голове и все: «Я понимаю! Ой, я в действительности понимаю!»

Это ощущение из моих любимых. Я этого достиг. Стигал, стигал и достиг!

Но помню, как было в начале моего стигания…

Урок русского языка

– Извините, Мисс Бельчикова, можно я скажу предложение на русском? Я нашел все слова в словаре!

– Да, конечно, что хотите сказать?

– I love my wonderful mum.

– О, как мило! Хорошо, давайте.

– Ок! Я любить…

– Люблю*

– Почему? В словаре написано «любить».

– Глагол у нас спрягается. Любить – я люблю. Играть – я играю.

– О, ок… Я люблю мой…

– Свою*

– Свою??

– Да, – ою – женское окончание.

– О, ок. А свженское начание? Поэтому не «м-ой»?

– Нет, когда говорится о предмете или лице, принадлежащем производителю действия, вместо притяжательных местоимений 1-го и 2-го лица предпочтительнее употреблять местоимение свой.

– …?

– Понимаете?

– Нет, но верю.

– Хорошо, продолжайте.

– Я люблю свою прекрасный…

– Прекрасную*

– Это тоже спрягается?

– Склоняется, мой дорогой. Хотите объясню?

– О, нет-нет, я очень верю, не объясняйте, пожалуйста.

– Хорошо, дочитайте предложение.

– Я люблю свою ма-а-а…

– Да-а-а?

– …ма-а-а…

– Му*

– Муму?

– Нет, это грустная книга. Ма-му.

– Блин, я просто хотел выразить любовь к своей маме в День матерей…

– Не волнуйся, маму любить можно без слов. Но лучше с цветочками.

– Ок. Подарю ей десять тюльпанов.

– Не десять, а одиннадцать.

– Цветы тоже склонопряжаются!?

– Нет, но четное количество значит, что кто-то умер.

– Умер!? Я не знал, что ваша грамматика такая опасная, хочу итальянский учить!

День русского языка

Я однажды ради забавы и гордыни купил учебник русского языка для русских школьников шестого класса. Это было после того, как я окончил университет и думал, что упражнения будут простые.

Но нет.

Уж нет.

Я читал эту книжку и снова чувствовал себя так же, как в первые дни изучения русского, когда ваши слова выглядели как непонятные иероглифы. Знаете, когда смотришь на китайский и думаешь: «Э?» Ну вот, однажды я так смотрел на русский. И сам русский на меня тоже смотрел с «Э??», когда я старался