Зодчий. Книга IV - Юрий Александрович Погуляй

Мне пора. График. График. Надо писать, понимаешь? Только дисциплина делает писателя писателем! И толика таланта, разумеется.

Он вернулся в трактир, оставив меня одного.

— Вы тут все очень непростые, — поделился я соображениями себе под нос.

Граф Орлов прибыл к ночи, на потрёпанном вездеходе, и в сопровождении двух машин охраны. Это был высокий человек, с чёрной тюбетейкой на голове и длинной седой бородой. Тяжёлый взгляд казался пристальным, пробивающим насквозь.

— Михаил Иванович, это потрясающе, — сказал он, протянув мне руку и крепко её пожав. — Давно я в такой спешке не преодолевал нашу страну.

— Если не секрет, откуда вы к нам, ваше сиятельство?

Рукопожатие у него было уверенным, и не пытающимся доминировать.

— Петропавловск-на-Камчатке, Михаил Иванович. Избавьте меня от сиятельств, хорошо? Просто Леонид Михайлович, если угодно. Титулы — это для тех, кто дальше двора не высовывается. Мы же люди дела, верно?

— Вы очень быстро добрались, сударь.

— Пришлось воспользоваться портальщиками, — тяжело вздохнул Орлов. — Удовольствие дорогое и малоприятное, но я должен был увидеть это лично. Должен был посмотреть вам в глаза. Мне уже доложили о ваших действиях во время атаки. Невероятно. Просто невероятно. Вы настоящий самородок.

— По мере сил.

— Я уже отправил запрос на ресурсы в Имперскую Палату. Они обещали прислать караван уже завтра. И это будет не гнильё, я отдельно распорядился.

Орлов изучал меня без стеснения, но изучал с восхищением, будто бы отец отличившегося, в хорошем смысле этого слова, сына.

— Кстати, — тихо произнёс он. — Приношу извинения за господина Липку. Он гений, а гении… Они всегда смотрят на других людей не так, как тем того бы хотелось.

— Всё в порядке.

— Нет, не в порядке. Я не должен был наделять его такими полномочиями. Мой расчёт был, что Семён Семёнович послужит сдерживающим фактором, но он не оправдался. — Князь поджал губы. — Но, уверяю вас, Александр Александрович Липке прекрасный специалист и в тринадцатом отделе чрезвычайно ценен.

— Понимаю. Чем умнее человек, тем сложнее ему с обычными людьми, — согласился я.

— Я бы сказал, что это блестящий вывод. Да только ситуация подсказывает мне, что вы не совсем обычный человек. Однако позвольте, мы побеседуем об этом утром. Где бы нам расположиться, господин Зодчий?

— Трактир…

— О, простите. Вы меня не поняли, — замотал головой Орлов. — Я хоть и благородный человек, но предпочитаю по-простому. Все эти отели да гостинницы совсем не для меня. Запах костра, шум вьюги и вой далёких волков — делают меня счастливым человеком. Я бы хотел встать рядом с моими людьми. А ещё у меня к вам невероятное количество вопросов. Но всё позже, позже.

Он снова пожал мне руку, прощаясь. Я проводил взглядом колонну машин, спускающихся с холма Томашовки. Стемнело. По дороге к трактиру брела одинокая фигура. Чесноков прошёл мимо меня с плотно поджатыми губами.

— Доброй ночи, господин Чесноков.

Чиновник ничего не ответил. Он догадывался, что пока шёл сюда, то на новых землях появилась ещё парочка построек, которые нужно описать. Когда Чесноков исчез в дверях трактира, я проследил за его действиями. Мужчина попытался позвонить со стойки, но телефон молчал, заботливо убаюканный моим Даром.

Ну ладно, отдыхайте, господин Чесноков. Я тоже пойду спать.

Когда подо мной промялся матрац, то рядом с кроватью появился Черномор.

— Хозяин, вы просили дать знать, когда господин Чесноков будет пытаться связаться с кем-то за пределами Томашовки.

— Выводи, — сонно приказал я.

Меня ждал сюрприз.

Глава 3

— Господь милосердный, — бормотал стоящий на коленях Чесноков. — Дай сил мне справиться с вызовами и не осрамиться. Дай сил мне преодолеть козни дьявольские и привести к порядку дикарей. Дай сил…

— Черномор, ты же понимаешь, что это не считается попыткой связаться с кем-то за пределами Томашовки? — очень спокойно поинтересовался я, закрыв видеопоток. Молитва — дело интимное. Даже в случае с мерзким бюрократом. Мой помощник резко стал синего цвета. Чёрточка рта выпрямилась, глаза округлились ещё больше.

— Получается, что нет. Хозяин, я снова сделал что-то не так? — выдал Черномор. — Но я же тщательно следовал инструкции! Разве это не попытка связаться…

— Нет, мой электронный друг, это не попытка. Вот если он попытается позвонить кому-то, попросить передать весточку, с человеком там или с почтовым голубем, или вообще решиться уехать с подконтрольной мне территории — вот тогда бей тревогу.

— Не понимаю, он же прямо сейчас пытается связаться с высшей сущностью и попросить у неё помощи! В моей базе данных предостаточно информации о том, как та отвечает на подобные запросы.

— Её бы прошерстить, конечно, твою базу данных, — я подтянул одеяло к подбородку. — Всё, я спать.

— Я не понимаю…

— И не нужно. Просто смирись. Ничего плохого человек, ищущий помощи у бога, не попросит.

— Да? — он стал розовым, глаза выпучились ещё больше. — Но он прямо сейчас просит его, чтобы у вас отсохли… хм… Тестикулы.

— Он в своём праве, — пробормотал я, поворачиваясь на другой бок. Минус в карму Чеснокову, конечно. В следующей жизни переродится жабой, не иначе.

— Не понимаю, — повторил расстроенный искусственный интеллект. — Я освежил данные по этой сущности и полностью растерян. Использование оскорблений и нецензурной брани при молитве разве считается нормой?

На миг мне даже стало интересно до какой степени опустился Чесноков, но только на миг. Через несколько секунд я уже крепко спал.

Утром я первым делом приготовил себе кофе и достал из холодильника свежий йогурт, купленный вчера в «Ай Да Товарах». Здесь уже работало несколько касс, на одной стояла пожилая женщина из Комаровки, на другой — девушка из Приборово, а на третьей — паренёк из сталкеров Глебова. Это хорошо, что кто-то пытается принимать правила игры и идёт вперёд, а не цепляется за прошлое. Прежние рейды во Влодаву в прошлом. И, кстати, надо бы проведать Мстислава. После схватки за Колодец и атаки Шепчущего — глава сталкеров уже пришёл в себя, как и другой пострадавший из людей Вепря, однако пообщаться нам так и не удалось. А ведь у меня появилась пара идей, как использовать группировку Глебова в будущем.

Съев йогурт, я встал возле окна с чашкой ароматного напитка. Начиналась заря, и лес будто красным светом залило.