Где моя башня, барон?! - Антон Панарин

первопроходцы. Судя по воспоминаниям моего предшественника, он был в полнейшем ужасе от поступка отца. Несмотря на то что я лично не знаком с его предком, при мысли о нём я испытал печаль и ненависть.

Пока очкарик исследовал стену, я обратил внимание на пол. Он состоял из трёх круглых плит. В центре располагалась плита с надписью «спасение», следующая с надписью «трусость» и прилегающая к стене плита с надписью «смерть».

Тем временем кирпичик, нажатый ранее лысым, с шелестом вернулся на место. А спустя пару минут заговорил очкарик:

— Из этих слов можно составить изречение одного из полководцев древности. «Боги спасают храбрецов», — сказал он, вытерев пот со лба.

Удивительно, как он смог здесь вспотеть? Холодина жуткая.

— Ну так чего ты ждёшь? Нажимай на камни, — прорычал Аракчеев, отойдя подальше.

Трясущимися руками очкарик нажал на камни один за другим. Но ничего не произошло. Камни просто утонули в нише, а после вернулись на место.

— Вот тебе и образование! — фыркнул лысый, делая шаг в сторону очкарика.

Он явно собирался ударить парня, но немного не успел. Сверху с протяжным гулом упала квадратная гиря. Я заметил блеснувшую цепь, что держала груз. Гиря, пролетев над нашими головами, со всего размаху врезалась в висок очкарика. Удар был такой силы, что парня впечатало в стену, а его отбросило в стену. Раздался громкий хруст черепа.

От испуга Аракчеев споткнулся и рухнул на задницу.

— Какого хрена⁈ — промямлил амбал.

— Очевидно, он ошибся, — сказал я и посмотрел на испуганную толпу аристократов. — Есть ещё желающие попробовать разгадать шифр?

Толпа безмолвствовала, а их взгляды были прикованы к трупу очкарика. Да, смотря на этих аристократов, я понимаю, что все они дети. На вид им лет восемнадцать, двадцать. Одни высокомерны, другие пугливы как котята, третьи беспомощны, ведь привыкли, что их с самого детства обслуживали.

Что и говорить, команда для прохождения башни подобралась отличная. Похоже, никто из них не видел смерти. Да… Из всего этого стада могут быть полезны разве что лысый, за счёт своей мускулатуры, и Панфилов, потому что он всё про всех знает. Ладно, пора выбираться из этой комнаты.

— Если желающих нет, то попробую я, — я усмехнулся, глядя, как лысый отходит подальше от кнопок. Трус. — Заранее обращаю ваше внимание! На полу есть три окружности. Полагаю, после верного нажатия кнопок эти окружности могут либо убить вас, либо спасти. Заранее решите, на какой из них вы будете стоять, когда я нажму кнопки.

— Что⁈ В каком смысле⁈ — выпалил худощавый парень с длинными волосами и вздувшимися суставами на запястьях.

— В самом что ни на есть прямом. Это лотерея. Выберешь неверный круг — и умрёшь. Кстати, почитайте надписи, там написано «спасение», «трусость» и «смерть». Выберите то, что ближе всего вам, — я улыбнулся и двинул к стене.

Аристократы испуганно бубнили. Кто-то зарыдал, кто-то пытался угадать, какая плита спасёт его, другие просто проклинали всё на свете. А я чувствовал себя превосходно. Никакой паники, никакого замешательства. Холодная голова, в которой звучал девиз моей гильдии.

Я нажал комбинацию камней, составив фразу: «Смерть приветствует храбрых». Что-то щёлкнуло, и пятьдесят аристократов испуганно побежали к кругу с надписью «спасение».

Три десятка решили, что самое безопасное место рядом с тем, кто вводит шифр. И ещё два десятка, будто куры с отрубленными головами, метались между плитами, не зная, куда встать. Эти куры первыми и пошли на убой.

Плита с надписью «трусость» рухнула вниз, утащив следом за собой двадцать аристократов. Испуганные лица исчезли в чёрной бездне, а их крик отражался от стен следующую минуту. Рядом со мной стоял Панфилов и с ужасом смотрел в яму.

— Твою мать! Авдеев! Как ты?.. Что?.. Твою мать! — выпалил он, пытаясь собрать мысли в кучу.

Слева послышался шелест, и в стене появился проход в длинный коридор.

— Все на выход, пока ещё чего не случилось, — сказал я, потащив за собой ошарашенного Панфилова.

— Эй! А мы⁈ — рявкнул Аракчеев, стоявший на платформе посреди пустоты.

Он выбрал плиту с надписью «спасение» и чисто технически был спасён. Вот только имелся нюанс. Плиту «спасение» от плиты «смерть» отделяло расстояние в пять метров.

— А что вы? Вы выбрали неверную сторону. Я не знаю, как вас вытащить, — развёл я руками, стоя в дверном проёме. — Можете попробовать перепрыгнуть или оставайтесь на месте. Правда, если не рискнёте, то рано или поздно подохнете с голоду.

— Чтоб тебя! — выругался лысый, особо ни к кому не обращаясь, а после повернулся к испуганным собратьям по несчастью. — В сторону, ублюдки, — прошипел он, и аристократы тут же расступились, создав для него коридор.

Отойдя к дальней части платформы, он громко задышал, сплюнул и с криком рванул вперёд. Размахивая руками, он пронёсся по каменной платформе, согнул ноги, чтобы оттолкнуться изо всех сил, но худощавый паренёк в последний момент подставил ему подножку.

Аракчеев оттолкнулся и отбросил в сторону худосочную ногу, словно тряпицу. Вот только скорость он потерял. Пролетев бо́льшую часть пути, он резко рухнул вниз, лишь чудом зацепившись пальцами за край платформы «смерть».

— Вытащите меня отсюда! — ревел Аракчеев, вися на одной руке.

— Сбросьте эту тварь! Всем будет меньше мороки! — прокричал парень, ставивший подножку.

— Закрой свой рот, Афонин! Я же перепрыгну обратно и шею тебе сверну! — голосил Аракчеев.

— Помогите, — обратился я к толстяку Грише и Панфилову.

Подойдя к краю платформы, я ухватил амбала за руку и изо всех сил потащил вверх. Мышцы рук, плеч, спины и ног тряслись от натуги, но этого было недостаточно. Если бы мне не помогли Панфилов и Гриша, то я бы при всём желании не достал эту тушу.

Ладно, как только выберусь, начну лучше питаться и тренироваться, дохляком быть я не намерен. На краю платформы появилось раскрасневшееся лицо Аракчеева, он забросил вторую руку на камень и пыхтя выполз на поверхность.

— Я твой должник, — бросил он, посмотрев мне в глаза, и повернулся к платформе «спасение». — Ну всё, тварь. Молись, — прорычал он.

Аракчеев приготовился прыгнуть в обратную сторону и поквитаться с обидчиком, но я одёрнул его за рукав.

— Ты хочешь подарить ему лёгкую смерть? Пусть сдохнет от голода или дождётся, пока мы пройдём всю башню. Что случается, когда испытания пройдены? — спросил я.

—