Тайный агент Её Величества. Книги 1-5 - Алла Игоревна Бегунова

этот долгий поход вместе с мужем? Вы так сильно любили его? Вы не могли с ним расстаться? — Потемкин пристально смотрел на ночную гостью. Она все больше интриговала князя. Он не сомневался, что разгадает ее загадку.

Анастасия не ответила, сделав вид, будто занята салатом. При необязательном светском разговоре она, не колеблясь, произнесла бы решительное «Да!», и это соответствовало бы истине, во всяком случае — одной ее стороне. Но минуты восхитительной близости, которые она пережила совсем недавно со Светлейшим, произвели в ее душе какое-то удивительное действие. Лгать ему она не хотела. Говорить правду боялась.

Она думала, что не стоит рассказывать князю о чувствах, охвативших ее, когда он вошел в гостиную Фалеева. Одетый в парадный генерал-аншефский кафтан, почти сплошь расшитый золотом, возвышающийся над толпой на целую голову, он улыбался, как победитель, взгляды гостей обратились к нему с восхищением, но без подобострастия. Все это напоминало появление солнца на сером, туманном небосклоне. Действительно, от него исходили энергия и какая-то необычная сила. Она попала в этот лучезарный поток и повернулась к нему, как цветок к дневному свету, поднимающемуся в зенит.

Однако в спальне, сняв сияющий золотой кафтан, Потемкин вдруг изменился. Он предстал перед ней больным, слабым, измученным донельзя человеком. Его лицо точно покрылось пеплом, а голос с каждым словом утрачивал свою былую мощь. Опустившись на колени, губернатор Новороссийской и Азовской губерний прижался лбом к ее животу. «Полюби меня!»— взмолился он. Но она уже его любила. Прежде Анастасия считала любовь с первого взгляда страшной глупостью, досужей выдумкой поэтов и романистов. Но все, что она совершила потом, можно было объяснить только этим странным, нелепым состоянием.

Теперь он задал вопрос о муже. Еще меньше ей хотелось говорить о своем браке с подполковником Ширванского пехотного полка Андреем Александровичем Аржановым. У слова «любовь» есть много смыслов и оттенков. До сего дня она знала один. Нынче ослепительный мир чувственных наслаждений открылся перед ней, и сделал это он, Светлейший князь Потемкин. Он стал вторым по счету ее сексуальным партнером. Ведь никого, кроме мужа, она не знала. И воздержание длилось шесть лет. Но мог ли он, блестящий покоритель женских сердец, поверить в это? Конечно, нет. Потому она предпочла молча вытерпеть его первые ласки. А что касается особых приемов воздействия на мужчин в постели, то про них она прочитала в одной французской книжке, некогда подаренной ей супругом…

Предавшись своим мыслям, Анастасия забыла о князе, сидевшем за столом напротив нее и не спускавшим с нее внимательного взгляда. Никакое его дело не стало бы успешным, не научись он понимать людей так, как понимала их его августейшая супруга и наставница Екатерина Великая.

— Не любовь вела вас за мужем, — вдруг сказал Потемкин, обращаясь к Анастасии. — Тут была лишь супружеская обязанность. Долг, освященный церковью, не более того.

— Может быть… — Она помедлила и все-таки решила ответить ему точнее, подробнее. — Но, право, это — очень скучная, банальная история. Бедная девушка по рекомендации своих родных вышла замуж за человека, годящегося ей в отцы, совсем небогатого, но весьма достойного…

— И постаралась его полюбить! — закончил он.

Она печально улыбнулась.

— Вижу, вы все знаете.

— Догадаться немудрено. А как подполковник Аржанов относился к вам?

— Хорошо, — безучастно ответила она.

— То есть не бил, не унижал, не попрекал куском хлеба?

— Ни в коем случае. Хотя его надежды я не оправдала.

— Каких надежд? — заинтересовался Потемкин.

— Он хотел наследника. — Анастасия вздохнула. — Он был последним представителем рода Аржановых по мужской линии и мечтал о сыне. Но с ребенком ничего у нас не получилось. Так этот род прервался…

— Чтобы у вас да ничего не получилось? Не верю! — Потемкин громко расхохотался и, блеснув единственным глазом, поцеловал Анастасии руку. — А сам-то подполковник что-нибудь делал для этого?

— Я не желаю обсуждать подобную тему, ваша светлость! — Она вспыхнула и отняла руку.

— Не обижайтесь, душа моя. Я должен знать.

— Зачем? — искренне удивилась Анастасия.

— Затем, что вы мне нравитесь. Не хочу, как господин Аржанов, огорчать вас.

— Мой муж не огорчал меня. — Она встала из-за стола. — Ужин был превосходный, ваша светлость. Спасибо! Но мне пора домой. Время позднее.

— Останьтесь… — Потемкин снова взял ее за руку. — Предстоит деловая встреча…

— Тем более, надо ехать.

— Но я вызвал этого человека для вас…

Тихий стук в дверь прервал их разговор. Князь сказал: «Войдите!» На пороге появился его адьютант поручик Новотроицкого кирасирского полка князь Мещерский. Он доложил, что купец Попандопулос с двумя приказчиками ожидает аудиенции.

— Проси! — коротко приказал Светлейший, не обращая внимания на знаки, которые делала ему Анастасия.

Маленький толстый человек, живой, как ртуть, не вошел, а прямо-таки вкатился в комнату. Он остановился посредине и отвесил поклон князю. Затем взглянул на Анастасию с некоторым удивлением, но тотчас склонился перед ней еще ниже.

— Стлафстфуйте, фаша сфетлостъ! Микас Попандопулос фсегта тушефно лат услужить такому феликому фельможе… — Выговор его был просто невероятным. Вместо буквы «в» он говорил «ф», вместо «р» — «л», вместо «д» — «т» и вместо «з» — «с». Потому русская его речь иногда напоминала курлыканье птицы. — Фесь мой склат к услугам его фисокофо… фисокопле… тигель… фстфа!

С третьего захода грек все же преодолел этот барьер и закончил фразу бодро:

— Английский сукно? Китайский шелк? Испанский балхат? А может быть, лучше фсего тулецкий палтча?..

Пока купец говорил, его приказчики действовали. Они доставали из огромных баулов и раскатывали на стульях, на полу, на неприбранной кровати отрезы различных тканей. В неярком свете канделябров сверкала и переливалась цветами радуги тяжелая парча. Прозрачный китайский шелк спускался со спинки стула подобно облаку. Зеленое английское сукно, из коего следовало шить мундиры русской гвардии, прикрыв смятые простыни и подушки на кровати, сразу сделало ее царским ложем.

— Ou’est-ce que vous a pense? — нервно спросила Анастасия у князя.

— Nouveau robe pur vous, — сказал Светлейший.

— Je ne voux pas…

— Mais c’est mon present [2].

Между тем Микас Попандопулос не замолкал ни на минуту. На своем птичьем языке он рассказывал о товарах всевозможные небылицы: какие они красивые, прочные, удобные, кто из генералов, а также их жен, дочерей и сыновей уже купил такие ткани, что пошил из них и где их в этой одежде теперь можно увидеть. Грек быстро двигался по спальне, беря в руки самые лучшие образцы. Время от времени купец бросал выразительные взгляды на Анастасию. Потемкин, поймав один из них, удивился:

— Connaissez-vous cet homme?

— Il a propose me propositon indecent [3]…

Много бы