Вспомнить всё (сборник) - Филип Дик

А вдруг он ошибся?

Уже слишком поздно думать о таких вещах. Надо убираться отсюда. Убираться прочь из Пайквилля, прочь от истекающей тьмой щели, которая пропустила их мир в наш.

– Эд!

Дженет Лойс опасливо попятилась.

– Что такое? Что слу…

Эд Лойс захлопнул за собой дверь и прошагал в гостиную.

– Опусти жалюзи. Быстро!

Дженет осторожно двинулась к окну:

– Но…

– Быстро, я сказал! Кто еще дома?

– Да никого тут нет! Только дети! Они у себя в комнате, наверху. А что случилось? Ты так странно выглядишь… Почему ты вернулся?

Эд запер входную дверь. И крадучись обошел дом. Кухня. Ящик под мойкой. Он выдвинул его и вытащил большой разделочный нож. Провел пальцем по лезвию. Острый. Это хорошо. И вернулся в гостиную.

– Значит, так, – сказал он. – У нас мало времени. Они знают, что я сбежал, и станут меня искать.

– Сбежал?.. – Дженет не знала, пугаться ей до смерти или умирать от изумления. – От кого?

– Город захвачен. Они контролируют все. Я это сразу понял. Захватили грамотно, начали с администрации – мэрию взяли, полицейский участок. Интересно, что они сделали с настоящими людьми, которых…

– Эд, ты о чем?..

– Дженет, я – о вторжении. На нас напали существа из другой вселенной. Возможно, из другого измерения. Они насекомые. Они умеют мимикрировать под среду. И много чего еще умеют. Разум захватывать, например. Вот твой разум могут захватить – моментально.

– Мой разум?

– Они начали вторжение отсюда. Из Пайквилля. И захватили всех вас! Весь город! Всех, кроме меня. Против нас – невероятно сильный враг. Но даже они не всесильны. В этом наша надежда. Они могут ошибаться! Они не всеведущи!

Дженет потрясла головой:

– Я все равно ничего не понимаю, Эд. Да ты с ума сошел, ты только послушай себя!

– Сошел с ума? Нет. Мне повезло – вот в чем дело! Если бы я не рыл яму в подвале, я бы стал таким же, как все вы! – И Лойс настороженно поглядел в окно. – Так, хватит стоять и болтать. Одевайся.

– Одеваться?

– Да. Мы уезжаем. Уезжаем из Пайквилля. Нам нужно вызвать подкрепление. Сразиться с этими тварями. Их можно победить. Они не непогрешимы. Они идут за мной по пятам – но мы оторвемся. Надо спешить. Давай, давай! – И он схватил и дернул ее за руку. – Надевай пальто, зови детей! Мы уезжаем! Собираться некогда! Некогда собираться, слышишь!

Побелев, жена подошла к шкафу и сняла с вешалки пальто.

– Куда мы поедем?

Эд выдрал из письменного стола выдвижной ящик и вывалил содержимое на пол. Схватил карту, разложил на ковре.

– Так, шоссе наверняка у них под контролем. Но есть и объездная дорога. Через Оук-Гроув. Я по ней как-то проезжал. Туда мало кто сворачивает. Возможно, они про нее забудут.

– Старая дорога через Ранчо? Ее давно перекрыли! По ней никто не ездит!

– Я знаю, – и Эд мрачно запихал карту в карман пальто. – Это наш шанс. Возможно, последний. Давай, зови детей и поехали. Твоя машина заправлена?

Дженет ошарашенно помотала головой:

– «Шевроле»? Ну да, я вчера вечером полный бак залила… – и направилась к лестнице на второй этаж. – Эд, я…

– Я тебе сказал – зови детей!

Эд отпер входную дверь и высунулся наружу. Тишина. Никого. Похоже, погоня отстала.

– Спускайтесь вниз, – дрожащим голосом позвала Дженет. – Мы… мы поедем… на прогулку. Ненадолго поедем…

– На ночь глядя? – послышался недоуменный голос Томми.

– А ну быстро вниз! – рявкнул Эд. – Оба двое – вниз, я сказал!

Томми тут же нарисовался на верху лестницы.

– Да я домашку делаю, мы дроби проходим! Мисс Паркер сказала, что если мы с этими…

– Забудь про дроби, – отрезал Эд, схватил сына за локоть и подтолкнул к двери. – Где Джим?

– Да идет он, идет…

Джим показался наверху и принялся медленно спускаться по ступеням:

– Пап, а что случилось-то?

– Поедем, прокатимся.

– Прокатимся? Куда?

Эд развернулся к Дженет:

– Свет пусть горит. Телевизор пусть тоже работает. Иди, включи его. – И он подтолкнул ее к тумбе с аппаратурой. – Надо, чтобы они думали, что мы все еще…

И тут он услышал жужжание. В одно мгновение Лойс оказался на полу, с ножом на изготовку. Сглатывая тошноту, он смотрел, как оно слетает на него по лестнице. Крылья били быстро-быстро, стрекоча и сливаясь в сплошную хитиновую дымку. Тварь примеривалась к жертве. Обликом оно все еще немного походило на Джимми. Маленькое – видимо, еще не достигшая взрослых размеров особь. Перед глазами мелькнули холодные, вытаращенные тысячами фасеток мушиные зенки. Крылышки стрекотали, на тельце все еще болтались желтая футболка и джинсы, личико кривилось в подобии человеческой мимики. Оно налетало, странно изогнув тело, что это оно намерено…

Оно хочет ужалить!

Лойс ударил ножом – еще и еще. Оно отлетело в сторону, недовольно жужжа. Лойс перекатился на бок и пополз к двери. Томми с Дженет стояли, как изваяния, с ничего не выражающими лицами. Бесстрастными, пустыми лицами. Лойс снова пырнул тварь ножом. На этот раз попал – нож вошел во что-то твердое, тварь заверещала, замедлилась, влетела в стену и, стрекоча и взмахивая крылышками, спланировала на пол.

Что-то плеснулось и лизнуло, как волна, его разум. Поток силы, энергии – чуждое сознание искало брешь, чтобы втиснуться, пробиться внутрь. Лойс стоял, не в силах двинуться с места. Чужой разум проник в сознание, оставив после себя краткое, но мерзостное ощущение прикосновения. Беспримерно чуждое присутствие накрыло – а потом упорхнуло, как мотылек. Тварь обрушилась на пол и застыла бесформенной кучей.

Оно умерло. Лойс пошевелил и перевернул тварь ногой. Насекомое. Точнее, какая-то муха. Желтая футболка, джинсы. Одежда его сына, Джимми. Он наглухо захлопнул эту дверь в своем разуме. Все, поздно об этом думать. Мрачно подхватив с пола нож, пошел к двери. Дженет и Томми стояли неподвижно, словно окаменев.

А машина-то снаружи. Нет, бесполезно. Ничего не выйдет. Они наверняка уже поджидают. А до цели – десять миль. Пешком. Десять долгих миль по пересеченной местности, через овраги и открытые поля и заросшие девственным лесом холмы. Нужно идти одному.

Лойс открыл дверь. Обернулся – на мгновение. Посмотрел на жену и сына. А потом захлопнул за собой дверь и быстро сбежал по ступеням крыльца.

И помчался вперед, во тьму, прочь из города.

Утро выдалось ослепительно солнечным. Лойс остановился, загнанно дыша. Его пошатывало. Пот заливал глаза. Одежда висела лохмотьями – изодрал о ветки и колючки, пока полз через подлесок. Десять миль – на четвереньках. Полз, продирался через кусты, всю ночь. Ботинки облепила присохшая грязь. Царапины саднили. Эд хромал, сил не осталось ни на что.