Вспомнить всё (сборник) - Филип Дик

Они подошли, не решаясь поднять глаза, и молча окружили барда. Сун У сел, положил рядом с собой «дипломат» и умело подвернул ноги, принимая традиционную позу, описанную Элроном в седьмой книге поучений.

– Я буду спрашивать, а вы – отвечать, – строго сказал Сун У. – Знакомы ли вам основы веры? – Он пристально оглядел своих слушателей. – Кто знает основы катехизиса, я спрашиваю?

Сначала одна, потом две руки нерешительно потянулись вверх. Остальные дети прятали глаза с несчастным видом.

– Первое! – гаркнул Сун У. – Кто вы? Вы – мельчайшая деталь плана мироздания.

Второе! Что вы такое? Вы – лишь мельчайшая крупинка внутри системы, которая настолько же огромна, сколь и непознаваема!

Третье! Каков наш путь в жизни? Мы должны исполнить уготованное нам высшими силами.

Четвертое! Где вы? На одной из ступеней лестницы живых существ.

Пятое! Где вы уже побывали? Вы прошли через бесконечное множество ступеней. Каждый поворот колеса либо поднимает вас, либо ввергает вниз.

Шестое! Что определяет, вверх или вниз вы отправитесь при очередном повороте? Ваше поведение в этом воплощении.

Седьмое! Что есть праведность? Праведность есть подчинение вечным силам и элементам мироздания, что составляют божественный план.

Восьмое! Каков смысл страдания? Оно очищает душу.

Девятое! В чем смысл смерти? Она освобождает личность от нынешнего воплощения, дабы она могла подняться на новую ступень лестницы.

Десятое…

И тут Сун У осекся. К нему приближались две фигуры, лишь отдаленно напоминающие человеческие. Огномные, белокожие. Они шагали через выжженные солнцем поля, прямо через ряды чахлых всходов.

Ремонтники. И явно по его душу. По спине побежали мурашки. Беляки. И кожа у них так противно, нездорово блестит. Белесая такая – ни дать ни взять ночные насекомые, которые вылезают из-под вывороченных камней…

Он поднялся на ноги, пересилил отвращение и приготовился приветствовать их.

И сказал, когда они подошли:

– Ясность!

А запах! От них несло густым мускусным запахом, как от овцы. Беляки встали прямо перед ним. Здоровенные такие самцы, огромные потные мужланы. И кожа у них влажная, липкая. И бороды у них. И волосы – длинные, нечесаные. Из одежды – парусиновые брюки и ботинки. С ужасом Сун У разглядел и это – ох, действительно. Они волосатые! Грудь заросла мехом – ни дать ни взять шерстяной коврик! И из подмышек тоже волосы торчат! И руки покрыты волосами! И запястья! Да что там, даже под локтями что-то растет! А может, Сломанное Перо все-таки прав? Может, в этих огромных, вперевалку шагающих светловолосых зверюгах течет кровь неандертальцев, недолюдей доисторических времен… Из этих голубых глаз на него смотрела обезьяна – тьфу, наваждение.

– Здрасьте, – сказал беляк. Потом задумчиво добавил: – Меня Джемисоном зовут.

– Пит Феррис, – прорычал другой.

Кстати, ни один из мужланов не озаботился проявить почтительность или даже вежливость. Сун У поморщился, но потом решил не выказывать заносчивости. А может, они не специально? Может, они не хотят его таким образом неявно оскорбить? Может, они и впрямь не понимают, что делают. Трудно сказать, ведь низшие классы, как верно сказал Чай, выказывали отвратительные зависть и возмущение существующим порядком вещей. Да и враждебные чувства тоже.

– Я провожу обычное исследование, – пустился в объяснения Сун У. – Собираю данные по уровню смертности и уровню рождаемости в сельской местности. Я пробуду здесь несколько дней. Где мне остановиться, не подскажете? Может, найдется постоялый двор? Или гостиница?

Двое беляковых самцов хранили гробовое молчание. А потом один из них рявкнул:

– Чо это?

Сун У растерянно заморгал:

– В смысле?

– Чо это за исследование такое? Нужно что узнать – мы сами скажем.

Сун У просто ушам своим не поверил:

– Вы вообще соображаете, с кем разговариваете? Я Бард! Понятно, нет? Вы, вообще-то, на десять классов ниже меня, я понятно говорю или…

Он задохнулся от гнева. Да уж, в этих краях Ремонтники явно позабыли свое место. А местные Барды куда смотрят?! Как можно так запустить дела! Так, глядишь, и самое общество развалится!

Сун У затрясло от одной мысли, что в подобном случае Ремонтники, Фермеры и Предприниматели получат право общаться – да что там, жениться и выходить замуж за пределами класса, есть и пить в одних и тех же местах! Нет! Общество погибнет! Это что же, все будут ездить в одних и тех же повозках и даже в один и тот же сортир на двор выбегать?! Нет! Ни за что! И мысленному взору Сун У предстала кошмарная картина: Ремонтники сожительствуют и совокупляются с женщинами из Бардов и Поэтов! Горизонтально структурированное общество… все люди равны… какой ужас! О нет, это противно самому устройству мироздания, божественному плану, это значит, что Времена Безумия настают снова! Он вздрогнул, как от холода.

– Так. Где живет местный Менеджер? – строго спросил он. – Отведите меня к нему. Я буду разговаривать только с ним лично.

Беляки развернулись и поплелись туда, откуда пришли. Молча. Не проронив ни слова. Сун У проглотил гневные слова и пошел за ними.

Они шагали через высохшие поля и голые, изъеденные холмы, на которых ничего не росло. Руины попадались все чаще. На границе города протянулась цепочка крохотных поселений: покосившиеся хижины из щепы и веток, грязные улочки. От деревень несло отвратительным смрадом разложения и мертвечины.

У порогов хижин дремали собаки, дети рылись и играли в грязи и гниющем мусоре. На ступенях сидели старики – их было немного. Пустые глаза, ничего не выражающие лица. Вокруг бегали куры, а еще он увидел свиней и тощих котов – и, конечно, ржавые кучи металлолома. В некоторых набралось бы тридцать футов высоты, не меньше. И повсюду, повсюду красноватые холмы шлака.

А вот за деревеньками потянулись уже собственно руины – на целые мили уходили к горизонту покинутые обрушенные дома, остовы зданий, бетонные стены, ванные с торчащими трубами, перевернутые каркасы машин. Наследие Времен Безумия – самого печального периода истории человечества, последовавшего за периодом не менее ужасным и отвратительным: пять веков безумия и запутанности теперь называли Эпохой Ереси – тогда человек пошел против божественного плана и пытался сам управлять своей судьбой.

Они подошли к дому побольше – деревянному двухэтажному строению. Беляки полезли вверх по хлипким ступенькам, дерево надсадно заскрипело под их тяжелыми ботинками. Сун У нервно засеменил следом. Они поднялись на крыльцо, похожее на открытый балкон.

Там сидел человек – толстый меднокожий чиновник. В незастегнутых бриджах, между прочим. Блестящие черные волосы он собрал на затылке в узел и заткнул его костью на манер шпильки. Носище выделялся немалыми размерами, само же лицо оказалось ничем не примечательным – плоское и широкое. Разве что вторых подбородков много – есть и третий, и четвертый. Менеджер пил из жестяной кружки лаймовый сок и смотрел вниз на залитую грязищей улочку. Беляки подошли поближе, начальник слегка приподнялся – это явно стоило ему немалых усилий.