Мама из ниоткуда (СИ) - Гринберга Оксана

Но если Зигурт в душе считал, что Боги его за что-то наказывали, то его старший брат, в котором было двести килограммов живого веса…

Живого жира, так любил приговорить Зигурт, жалуясь племяннику на никчемность короля, любителя сытно поесть и ценителя искусных поваров, в поисках которых он постоянно устраивал глупые состязания…

Так вот, Зигурт считал, что Бенджамин не был способен зачать наследника по причине собственной лени. Его жена, королева Мадделин, могла заинтересовать Бенджи, если только разложить на ее теле гастрономические изыски. И то, его интерес был бы исключительно гастрономическим.

Впрочем, дитя в королевской семье все-таки имелось, хотя по Бриарону ходили слухи, что королева родила его от конюха.

Но Зигурт знал, что это никакие не слухи.

Того конюха он живо спровадил на войну с Истаной, откуда тот благополучно не вернулся. Упокоился где-то под Истром.

Будь на то воля Зигурта, под Истр он отправил бы еще и королеву-изменницу вместе с бастардом, но добряк Бенджи, к удивлению, воспротивился, помиловав предавшую его жену и даже не стал отсылать мальчонку.

Правда, своим он его не признавал, что порядком добавляло двусмысленности ситуации. К тому же, всем давно уже стало ясно, что в мальчике нет ни капли крови ДерХарров, потому что особая, присущая их роду магия, так и не проснулась.

Зато теперь…

— Та девица, которую я соблазнил, она была из рингулов, — вновь пробасил король. — Случилось это на границе с Истаной, семь лет назад, когда мы одержали славную и быструю победу. Ты ее одержал, брат мой! — произнес Бенжди, уставившись на Зигурта глазами-щелками.

Не только ожирение, но и летняя жара не щадили короля. Его лицо распухло, щеки накатили на глаза, делая его похожим на огромного хомяка в роскошных одеждах — Бенджи не помогала ни целительская магия, ни кровопускания, ни примочки.

Впрочем, аппетита это короля не лишило.

Зигурт кивнул, вспоминая ту компанию.

В одном из боев он был ранен и пару недель провалялся в лагере на границе между жизнью и смертью. Но кровь ДерХарров дала о себе знать, так что он выкарабкался и полностью восстановился.

Ту победу одержал не он — еще один минус к памяти Бенджи. Войско вел Маркус ДерХарр, его племянник, которому на тот момент исполнилось двадцать три. Эта была блестящая и славная битва, в то время как его брат прохлаждался в лагере в тридцати километрах от поля боя, дожидаясь вестей.

Оказалось, туда прибыл табор рингулов, и, со слов Бенджи, он повелся на одну их них.

— Ее звали Донка, — с явным удовольствием проговорил король. — Да, я сразу же о ней вспомнил, когда речь зашла о неконтролируемом всплеске магии в Белом Мареве на севере Тарии! Именно тогда я и подумал…

— Хорошо хоть мозги жиром не заплыли! — пробурчал Зигурт, на что добряк Бенджи лишь пожал плечами. Зигурт с недовольным видом уставился в заплывшие глаза брата: — Вспоминай, Бенджи!.. Вспоминай еще! Значит, ту девицу звали Донка, и ты провел с ней ночь. Но с чего ты решил, что она от тебя понесла?!

— Через две недели ко мне явился их барон, или как их называют у рингулов… К этому времени мы окончательно разбили истанцев.

— Маркус их разбил, — поправил Зигурт, на что король кивнул, пропустив едкое замечание брата мимо ушей.

— Так вот, тогда мы праздновали победу. Я был в хорошем настроении и позволил впустить барона. Думал, он снова приведет ко мне ту девицу. Но вместо этого он заявил, что раз уж я ее испортил… А я ее испортил раз так пять за ту ночь, — хвастливо заявил Бенджи, на что Зигурт взглянул на старшего брата с еще большим сомнением, — то мне и растить дитя! С его слов выходило, что Донка беременна.

— И ты ему не поверил?

— Конечно же, я ему не поверил, — пробасил Бенджи.

Затем повернулся к молчаливому слуге и заявил, что раз уж разговор в Овальном Зале затянулся, то пусть подают обед сюда, а то он порядком проголодался.

— Не поверил, потому что прекрасно знаю о нашей ситуации. Тогда я решил, что рингулы хотят еще денег, хотя я ее порядком одарил. Ты же знаешь, Зигурт, понести от нас может только девица с сильнейшим магическим даром, а в той Донке его не было ни капли. Поэтому я приказал их прогнать — и того барона, и его табор за их наглость. Хотел еще и выпороть их всех напоследок, но потом сменил гнев на милость. Мы праздновали победу, поэтому я отсыпал ему немного монет, наказав больше никогда меня не беспокоить, иначе он поплатится жизнью. Но сейчас я думаю, что тот рингул мог и не врать, и у меня все же где-то есть дитя.

Зигурт, поморщившись, устремил взгляд на племянника.

— Как считаешь? — спросил он у Маркуса.

Сын его младшей сестры хранил молчание, уважительно позволяя дяде закончить беседу с королем. Настоящий ДерХарр — высокий, мощный, тренированный, — напоминал Зигурту его самого в молодости.

Именно Маркус был тем, на кого Зигурт возлагал свои надежды. Знал, что Бенджи долго не протянет — здоровье короля, подорванное несдержанностью в еде и вине, давно уже пошатнулось.

Из всех оставшихся ДерХарров, прямых потомков тех, кто возводил Тал-Кайеш, один лишь Маркус был способен произвести на свет наследника, продолжателя их рода и носителя полного Дара Крылатых Богов.

Именно так до этого момента считал Зигурт.

Теперь же, если верить рассказу Бенджи, могло быть еще и незаконнорожденное дитя, обладавшее магическим даром ДерХарров.

— Рингулы, — задумчиво произнес Маркус. — Вороватый кочевой народец, по слухам, берущий истоки из южного Риганора. По тем же самым слухам, ринуглы тоже были одарены Крылатыми Богами, потому что якобы украли колеса с телег, на которых Последних из Драконов изгоняли из Бриарона.

— И Боги решили, что рингулы сделали это по доброте душевной, так как не желали Их изгнания, — пробасил король, заправляя за ворот салфетку.

Живот у него был настолько объемным, что салфетка улеглась практически параллельно полу. Но король продолжал есть и наслаждался этим процессом — ничего не могло помешать Бенджи который год подряд устраивать состязания лучших поваров, финал одного из которых уже скоро должен был пройти в Амвеере.

— Рингулы воруют все, что плохо или хорошо лежит, — продолжил Маркус. — Я уже имел с ними дело, так что смело могу сказать — сочувствие не в их природе.

Его замечание осталось незамеченным королем — Бенджи, не скрывая своего нетерпения, уставился на появившегося в дверях лакея с огромным серебряным блюдом, накрытым крышкой. И уже очень скоро Овальный Зал наполнился ароматом фаршированной грибами и специями дичи.

— Тот всплеск родовой магии рядом с Белым Маревом, — Маркус не обратил внимания на еду, — я много об этом думал. Йорган сейчас в Пайсе, но он на такое вряд ли способен. Так что остается либо кто-то из неизвестных нам ДерХарров, что подтверждает слова дяди, — он взглянул на короля. — Либо это было нечто, не поддающееся нашему разумению.

Зигурт поморщился — последние слова племянника не слишком-то пришлись ему по душе.

— Это означает, Маркус, что нам стоит как можно скорее разыскать тех рингулов! Если дите существует, мы должны найти его первыми, пока его не разыскал и не присвоил себе кто-либо другой.

— Получается, ребенку сейчас должно быть шесть с небольшим, — произнес Марку. — Да, именно в этом возрасте как раз просыпается магия. — Затем понизил голос: — Но я все же серьезно сомневаюсь во всей этой истории, — и кинул взгляд на короля, который с урчанием облизывал блестящие от жира пальцы.

— Ты прав, Маркус, надежды мало! — согласился Зигурт. — Я тоже склоняюсь к тому, что ребенка не существует, и тот всплеск магии, скорее всего, имеет такую же непонятную природу, так как Белое Марево. Но я хочу, чтобы ты съездил и взглянул на все своими глазами. Разыщи эту… Как ее…

— Донку, — произнес Маркус.

— Да, Донку и ее табор. Если она жива, выясни, что была ли она беременнна, и что стало с тем дитем.

Маркус не стал возражать. Легко поднялся на ноги — у него было мощное, тренированное тело, — и подошел к висевшей на стене карты, часть которой занимало белесое пятно, с каждым месяцем все увеличивавшееся в размерах.