Такт наших сердец - Noterman

— Но и ты, — продолжал он, — Не можешь игнорировать свою силу. Ты больше, чем просто объект в чьей-то жизни. Тебя должны любить, а не просто восхищаться.

Я встретила его взгляд и, впервые за долгое время, ощутила, как внутри меня зарождается уверенность.

— Кто тебе разрешал сидеть здесь? — Вильям без раздумий сел между нами, — Это мое место, Луис.

— Конечно, я не возражаю, — подняв руки вверх, Луис пересел на диван напротив, — Но ты подумай над мои словами, Микаэла. Они могут иметь больше значения, чем ты думаешь.

— Луис, я понимаю, что ты всегда пытаешься защитить меня, но иногда это просто невыносимо.

— Можешь быть уверена, что мир вокруг нас далеко не так прост, как тебе кажется, — резко вмешался Демьян.

— Может, мир и не прост, — с горечью произнесла она, — Но это не означает, что мы должны заключаться в клетке. Я хочу быть свободной, даже если это значит столкнуться с опасностью.

Я не могу побороть счастливую улыбку, которая появляется на моих губах.

В его глазах я вижу отражение надежды, и мое сердце заполняется радостью, о которой я давно не смела мечтать.

Каждый миг, проведенный с ним, становится волшебным заклинанием, которое окутывает мою душу невидимым одеялом тепла.

Я не могу забыть тот момент, когда он, казалось бы, бездумно коснулся моей руки, и мир вокруг замер, став безмолвным свидетелем этого чудесного соединения.

Время текло медленно, а пульсация наших сердец создавала ритм, которому не могли противостоять ни звезды на небе, ни ветер, шепчущий свои секреты деревьям.

С каждой секундой его присутствие становится все более важным для меня, и я осознаю, что этот тихий огонь, что разгорелся внутри, может стать пожаром — способным поглотить все на своем пути.

Я готова рискнуть всем, что у меня есть, ради этого чувства, ради него.

Глава 3

Вильям.18 лет.

Мне исполнилось восемнадцать и я окончил школу. Я давно хотел поступить в Чикаго и моя мечта сбылась. Через месяц я улетаю. Но мое сердце обливается кровью, осознавая что я оставлю ее здесь одну.

Ее смех, как мелодия, вечно завораживает мои мысли. Мы провели бесчисленные вечера под звездным небом, деля мечты и страхи, смех и слезы.

Каждый миг с ней — это драгоценный камень, но теперь он сжимается в моем сердце, словно последний глоток свежего воздуха.

Скоро города и улицы, полные жизни, где начнется моя новая глава, будут затмевать проблески нашего времени вместе.

Я вижу ее лицо в каждом облаке, слышу ее голос в каждом порыве ветра. Я всегда знал, что этот день придет, но он оказался намного тяжелее, чем я мог представить.

Как я могу оставить частичку своей души в этом городе, где каждое мгновение, проведенное вместе, стало историей? Я не могу просто уехать, не оставив надежды.

Надежды, что расстояние не свернет нашу связь, что любовь, как свет, будет освещать наш путь, независимо от того, как далеко я улечу.

— Куда ты идешь?

Микаэла родпрыгивает при звуке моего голоса и испуганно хлопает рукой по сердцу. Этот трепет, словно ветер, проносится сквозь его тело, а глаза, широко открытые от удивления, отражают смешение чувств: от страха до восторга.

Время замирает, и каждый миг становится бесконечно долгим. Каждое слово, произнесенное мной, как будто касается его души, вызывает в ней бурю эмоций.

— Ты меня напугал, — говорит она, — Разве можно вот так подкрадываться?

В голосе её звучала смесь удивления и лёгкого раздражения, как будто кто-то нарушил осторожный порядок вещей, обрушившись на мир тихим шёпотом.

Я медленно отступаю назад, сдерживая улыбку, которая стремилась вырваться наружу.

— Прости, я не хотел испугать тебя, — произношу я, стараясь придать своему тону уверенность.

Она продолжала смотреть на меня, и в её глазах блестела искорка недоумения.

— Если ты собирался развлечься, то, вероятно, выбрал не самый удачный способ, — добавила она, слегка приподнимая бровь.

В этом распоряжении слов скрывалось нечто большее, отпор, как будто она приспособилась к неведомому, замкнула себя в кокон осторожности.

— Я просто хотел узнать, чем ты занята, — произнёс я с лёгким вызовом, осознавая, что граница между дружбой и чем-то большим может оказаться тонкой, как паутина, сплетённая под светом луны.

— Мы просто собираемся сходить на берег реки.

— Кто мы?

— Я и Луис.

Я скрежещу зубами, внутренне укоряя себя за то, что не смог справиться с обострившимися эмоциями.

Тишина вокруг становилась гнетущей, а мысли, словно брошенные в бурное море, метались в поисках выхода.

Мысль о том, что я не должен был позволять этим чувствам овладеть мной, пересекала мой разум с безжалостной настойчивостью.

Как я дошёл до этого? Взгляды окружающих, полные осуждения и любопытства, словно невидимые нити, тянули меня вниз, в бездну стыда.

— Ты можешь пойти со мной.

— Может быть, когда нибудь, — отвечает она.

— Будь осторожна, лисенок, — я говорю ей, ущипнув ее за икру и заставив ее вскрикнуть.

— От тебя постоянно какие то неприятности, — продолжает она, — Папа говорит что я послушная. Значит моя жизнь будет спокойной.

— Наверно ты права, — говорю я, смотря ей в глаза, — Но думаю, такая жизнь будет весьма скучной, — я говорю это угрюмым тоном и начинаю уходить.

— Подожди.

Я не спешу оборачиваться, зная, что это заставит ее волноваться.

Когда я наконец смотрю на нее, у нее страдальческое выражение лица и она грызет один из своих ногтей.

В этот момент мир вокруг становится неважным, словно время остановилось, а все звуки затихли.

Ее тонкие пальцы, покрытые лаком, покасаниями стягивают нервные фибры, травмируя нежную кожу.

Я вижу, как каждый вдох дается ей с трудом, а в глазах — смесь тревоги и безумной надежды.

— Не расстраивайся.

— Я не расстраиваюсь.

— Ты лжёшь.

— Не лгу.

Она выдыхает, но я