В ад и назад - Sergey Vells

прочая оккультная утварь, что приобреталась Антоном в колоссальных объёмах. Ну и надо отметить потолок, над которым были подвешены всякие модельки мифических существ, заполонив всё пространство потолка. А про стены-то я забыл. Стены покрывали темно бордовые обои, создавая ещё ту атмосферу.

— Ну, давай доставай свою книгу. — Сказал я, сидя в кресле.

— Не, погоди, пока Танька свалит. А то завалится в комнату и опять всё испортит. Вот забыл тебе показать. В сентябре пришла. — Сказал Антон и полез в шкаф.

Мой друг покопался в каких-то завалах и вытащил тонкую книгу в ветхом жёлтом переплёте.

— И что это? — Удивлённо посмотрел я на книжицу, что вытащил из своего загашника Антон.

— Это рукопись сумасшедшего араба. А точнее, её аналог, написанный в Европе в семнадцатом веке. В ней описаны джины.

— Круто. — Откинулся я на спинку кресла.

— Ага, — не понял моего сарказма Антон. — Я столько времени её переводил, что даже французский слегка выучил. Вот ты знал, что если загадывать желание у джина, нельзя употреблять частицу «И»?

— Ох, откуда мне знать это? Я про джинов-то знаю только из мультика Алладин. — Всё так же без интереса произнёс я.

— А я тебе отвечу! Если ты, когда не будь, встретишь джина, желание загадывай, не употребляя «И». Иначе джин вместо одного желания исполнит два. И надо составлять желания очень чётко, а то будет плохо. К примеру, загадаешь вечную жизнь. Но не уточнишь, что здоровым. Будешь вечно прикован к кровати или креслу-каталке. Это их юмор такой, найти лазейку и испортить желание.

— Если встречу на улице джина, будь уверен, теперь я не попадусь на их коварные уловки. — Заверил я друга.

Спустя полчаса дверь в прихожей хлопнула, закрываясь на замки, а Антон радостно вскочил с дивана и пошёл проверять жилище. Но уже через пару минут вернулся, в руках держа пару кубинских сигар. Кинув одну мне, Комаридзе закурил, прямо в своей комнате.

— Пошли на лоджию по смолим чутка. — Позвал Антон меня за собой.

Вообще, я не курил и считал это бездумной тратой времени, и денег, но не мог отказаться от дорогущих сигар отца Антона.

Пройдя на лоджию, что располагалась в самой большой комнате, служившей залом, я чиркнул спичкой и прикурил сигару. Рядом стоял Антон и смотрел на ночной город, выпуская колечки дыма.

— Знаешь Влад. Я вот думаю, может нам рок-группу сколотить. Ты вроде поёшь не слабо, да и на скрипки вон как пиликаешь. Девчонки любят рок-музыкантов.

— Ты где на настоящем рок концерте видел хороших девчонок? — Удивился я. — Помнишь, мы пошли на концерт, уже не помню, как там группа называлась. Так там рокерши были такие, что пулемётом не отстреляешься.

— Это да. Мельчает культура, — выпустило дым Антон из ноздрей. — Теперь рок, это способ позлить родителей, одевшись в чёрное и нацепив пентаграммы вместо серёжек или кулона. Походят так с месяцок, и обратно в попсовиков превращаются.

— Ну не парься ты так, — хлопнул я его по плечу. — Где-то есть та, что именно для тебя, а ты для неё. Главное — найти.

Антон улыбнулся, и мы продолжили стоять на лоджии, выпуская клубы сизого дыма, смотря как в огромных высотках, всё больше загораются в окнах огни.

— А если честно, — вдруг заговорил Антон. — Я хочу вызвать суккуба и подчинить себе. Ох, тогда мы с ней покувыркаемся. — Аж затрясся Антон, скорее всего представляя кувыркание с демоном секса.

— Смотри не сотри кочерыжку, герой любовник. — Улыбнулся я.

На такой весёлой ноте мы вернулись в комнату.

Антон деловито приподнял сначала тумбочку и кресло, освобождая края ковра. Потом стал скатывать половое покрытие, в трубу являя миру огромный рисунок на полу.

— Я уже подготовился. — Улыбался он, созерцая кучу звёзд и кругов, заключённых в один огромный круг из каких-то слов.

Я и сказать ничего не успел, как Антон рванул к шкафу и стал копаться на нижних полках, бурча, что-то наподобие, и это возьмём, и вот это сгодится.

Не прошло и пары минут, как пол был заставлен свечами и баночками с неясным содержимым.

Надо отдать должное моему другу. Он свято верил во всё это колдовство и всегда до последнего старался в своих, можно сказать, экспериментах, даже если это не хрена не работало.

— Вставай в центр круга, да не задень ничего, а то опять чертить придётся. — Скомандовал Антон.

Я послушно словно балерина, на цыпочках пробрался в центр этой фигуры.

— И что дальше? — Уставился я на друга.

Антон поднял на меня голову.

— А дальше, стой и молчи. Когда скажу, будешь повторять за мной. — Ответил Антон и продолжил накидывать травки муравки в чашку, где уже горел огонь.

По комнате пополз густой едкий дым.

От запаха сожжённых трав у меня стала кружиться голова, отчего я начал слегка покачиваться, словно маятник.

Антон же, выпрямившись, извлёк тетрадь, которую показывал мне на парах и, открыв только ему известную страницу, стал на распев читать на латыни.

Я понимал, о чём идёт речь. Ведь именно мой отец учил нас этому языку. В словах моего друга, то и дело повторялись слова «Судьба» «Боги» «Дорога» и «Оберег». Всё, что я сейчас слышал, смахивало на древнюю молитву или гимн, который сочиняли для древнегреческих богов. Ну и викане тоже где-то здесь рядом обитали со своими гимнами природе и богам.

Дым всё струился из чашки, уже окутав мои ноги. Дышать становилось трудно, а мысли стали слипается в один большой комок.

На секунду мне показалось, что круги блеснули ярко серебряным светом и тут же потухли.

— Влад, повторяй за мной. — Скомандовал, как ни в чём не бывало Антон.

И я стал повторять витиеватые слова на латыни. Тело стало потряхивать, а к горлу подступил ком.

Под конец моего попугайничества, дым из чашки уже валил столбом, заполняя всю комнату.

В надежде глотнуть нормального воздуха, я задрал голову вверх и чуть не упал. С потолка в клубах дыма на меня смотрели раскосые миндалевидные глаза. Я моргнул, и видение исчезло, а мой юный Мерлин уже распахивал окно.

Струи прохладного свежего воздуха ворвались в комнату, вытягивая в оконный проём дым.

— Кхе-кже. — кашлял Антон. — Не ожидал, что так надымим. Видно, реально белладонну прислали с синей полынью. Даже сеном не бодяжили. Надо у них только заказывать теперь.

— Да мы чуть не угорели! — вырвалось у меня. — Из круга можно выходить-то? — Спросил я.

— Ага, — кивнул Антон, стоя у окна и вдыхая прохладный воздух улицы. — Блин, Влад прикинь, я чуть глюки не словил, пока гимн произносил. Слыхал, что от полыни и белладонны