В ад и назад - Sergey Vells

приедем, отпразднуем твой день рождения в лучшем виде. А пока нам надо спешить, самолёт завтра в семь утра.

— Хорошо. Я сегодня с ночёвкой к Антону иду. — Вспомнил я про друга.

— Хорошо-хорошо. — Уже не оборачиваясь, произнесла мама, скрываясь в своей комнате.

Скинув обувь, я прошёл в свою комнату и сев на диван, принял, чуть ли негоризонтальное положение. В голове были мысли, что родители в первый раз в своей жизни оставили меня одного в квартире. До этого момента если они уезжали куда-либо, то в основном приезжала бабушка и наведывались мамины подруги. А сейчас изредка будет приходить тётя Тамара.

Мои родители это, как бы сказал мой друг, вымирающая интеллигенция. Я бы с их воспитанием был бы мальчик одуванчик, если бы не Комаридзе. Именно Антон был моим проводником по нормальному детству.

Мои же родители вплоть до шестнадцати лет держали мне комендантский час, который начинался мать его в восемь вечера. Жёсткий контроль родителей не распространялся, только если я ночевал у Антона, или не гостил с ним на даче. А здесь мне доверили целую квартиру, да на целый месяц. Неужели у меня началась белая полоса в жизни.

Фантазии понесли меня к мечтам о Лике. В голове поплыли образы нас у меня в квартире. К лицу прилила кровь, когда мои мысли приняли форму откровенной эротики.

— Эх, мечты, мечты. — Выдохнул я.

В восемь вечера я, выслушав наставления длиною в полчаса от родителей и получив небольшую сумму денег на житие-бытие пока родителей нет. Всё же вышел из квартиры, где меня уже ждало такси, вызванное заботливыми родителями.

Ибо опасно в такое время ходить по улицам, как сказала мама.

Весёлый таксист явно восточных кровей, всю дорогу рассказывал мне, как он здесь работает и кого возит. Но не получив должного диалога, стал болтать словно сам с собой. Я вяло слушал седого мужчину, думая о том, как же изменить к себе отношение в институте и попробовать сдружиться с Ликой.

Когда машина завернула в новый район города, куда три года назад перебралось семейство Комаровых, я почувствовал странную тревогу.

Машина остановилась у огромного многоэтажного дома, где я и вылез из своего транспорта.

Позвонив в домофон, я был впущен Антоном в подъезд, и под огромное количество камер поднялся на двадцатый этаж, где у лифта меня ждал Антон. Парень неспешно курил сигару и улыбался, смотря на меня.

— Привет, Влад. У меня всё готово. Сейчас сеструха свалит в клуб, и начнём. — Выпустил он клубы дыма.

Я кивнул и пошёл за другом в квартиру. Антон шёл впереди и болтал о всякой всячине, зайдя в своё жилище, он стряхнул пепел в хрустальную пепельницу и открыл мини гардеробную, куда я повесил куртку.

Дом у Камаридзе был огромный. Четырёхкомнатная квартира располагалась на сто пятидесяти квадратных метрах, и была обставлена по последнему слову техники и мебели. Отец Антона бывший опер, а ныне успешный бизнесмен, не жалел денег на семью и закидывал их всем чем мог, компенсируя постоянное отсутствие в будние дни.

— Отрыжка сатаны! Ты опять взял отцовские сигары и куришь повсюду. — Услышал я голос из ванной комнаты.

Вслед за голосом из открытой двери вышла стройная красивая девушка двадцати лет. Чёрные волосы были замотаны в бигуди, на тело был одет халат в китайском стиле, а лицо уже успело приобрести боевой макияж для клуба.

Татьяна Комарова собственной персоной. Взбалмошная девушка, у которой всё решалось по настроению. Из-за своего неукротимого характера и острого как кинжал языка, так к своим двадцати годам, не смогла найти себе хоть какого-то парня. Хотя выглядела она красиво и даже очень привлекательно.

Признаться, я сам в четырнадцать лет был тайно влюблён целый год в сестру лучшего друга. Но славу богу, возраст был мелкий, и меня пронесло стороной от такой фурии.

— О, Влад, привет. Давно не виделись. — Поменяла Татьяна гнев на милость.

— Ага, с августа. — Почему-то уточнил я, слегка робея от её наряда, под которым ничегошеньки не было надето.

— А ты ни капельки не изменился. Всё такой же…

— Дрищь! — Опередил сестру Антон, деловито затягиваясь сигарой.

— Стройный, — упёрлась суровым взглядом она в брата. — Надо говорить стройный.

Антон залился смехом и даже подавился клубами дыма от сигары, от чего облокотился на стену в прихожей. Откашлявшись и слегка прослезившись, Антон, как всегда не упустил повода постебать свою сестрёнку:

— Стр-ой-ный говоришь. Я погляжу ты, что-то часто стала принимать сторону Владика. Ни ужели такому дьяволу, как ты мой друган приглянулся, на молодняк потянуло? — Скалился, как гиена под веселящим газом Антон.

Секундное замешательство Тани, сменилось гадкой ухмылке.

— А даже если и так? Влад очень милый мальчик, — Провела она пальцем мне по плечу. — Смотри, уведу у тебя друга. Останешься один среди своих бесовских книжонок и коллекционных дисков с волосатиками с гитарами. Я бы ещё поболтала, но за мной скоро заедут. Так что не скучайте. — Наградила она брата колким взглядом, после чего вернулась в ванную.

— Пошли в комнату, — Сказал Антон мне и добавил уже сестре. — Удачно перепить, волосы с утра сама держать себе будешь.

Пока мы шли по коридору в самую дальнюю комнату квартиры, у меня из головы не вылезали слова Тани. Мальчик! Ни парень, ни молодой человек, и даже не пацан, а мальчик. Стало даже обидно как-то, за себя любимого. Конечно, поскольку Таня была сестрой Антона, и девушка, скорее всего, была в курсе моей личной жизни, в которой не было противоположного пола от слова «Совсем». Но можно было хоть как-то поделикатней выразиться, а не показывать, что, мол, на безрыбье и девственник сойдёт.

Очутившись в комнате друга, я, как обычно, сел в большое кресло у компьютерного стола.

Вообще, комната Антона это было нечто. Помешанный на роке и мистике, он с огнём в глазах оформлял декор своей обители.

На двадцати квадратных метрах разместился письменный стол, рядом стояло огромное кресло чёрного цвета, в котором сидел я. Над столом и креслом весели две лампы, что служили освещением при чтении книг.

На полу постелен больших размеров ковёр с немыслимым персидским узором. У стен расположились три книжных шкафа, каждый из которых был из дерева с резными вставками и имел красновато-чёрный оттенок, и одна тумбочка с метр в высоту. Ближе к двери стоял большой диван, над которым весела коллекция плакатов с автографами и с десяток разнообразных гитар, что принадлежали разным рокерам в основном зарубежной эстрады.

Напротив дивана стоял огромный шкаф купе, где хранились, не только вещи, но и всякие банки склянки, свёртки и