Мать её. Моя послеродовая депрессия - Наталья Анатольевна Авонави

с мыслью «что же я за мать такая, не уследила». А если была хоть небольшая опрелость от подгузников, или, простуда – я от бессилия опустошенности и вины не могла поднять руки и заставить себя что-то делать.

Но делала, и не давала другим. Все потому, что страх того, что другой человек сделает какое-то неправильное действие: неправильно возьмет дочку, не так наденет подгузник, назовет исковерканным именем! – приводило меня в бешенство. И я себя винила, что я мать, а позволяю кому-то там (на секунду родному отцу, бабушкам) «издеваться» на малышкой. И делала все сама до полного физического изнеможения и уничтожения своего тела. Так, у меня была несколько раз сорвана спина, поясничный отдел, плечевой сустав…а самое неприятное – надорван связочно-капсульный аппарат на левой кисти. Какое-то время мне пришлось носить бандаж, без него рука просто отказывалась работать. И даже тогда я никому почти не давала ребенка, посмеявшись над словами хирурга об отдыхе для руки.

«Никто лучше меня о ребенке не позаботиться, я не могу оставить ее в опасности, я себе это не прощу», – вертелось в моей голове.

А еще муж и моя мама постоянно убиралисьв квартире, пеленки, подгузники, распашенки. Маячили перед глазами, мыли посуду, мама постоянно мыла полы. И меня снова трясло (кто не понимает, в буквальном смысле – я сжимала кулаки, дергала головой, ногами) и я смотрела широко открытыми злобными глазами на тех, кто меня так бесил. И я орала «Нах.. ты это делаешь, зачем убираешь», «я и сама могу, отойди». Мне хотелось, чтобы весь мир застыл, не двигался и не раздражал меня.

И что вы думаете, я заставила (через неделю после приезда из роддома) свою мать уехать, вот так я не хотела ее видеть. Обострились все обиды на нее, любые мелочи превращались в настоящее отвращение к ее действиям.

Когда доче было 3,5 месяца у нее стали чесаться десны, педиатр сказала, что это точно не зубы. Но ни я, ни муж не понимали, почему ребенок так плачет. Орет, извивается почти при каждом кормлении. А еще, я начиталась форумов, где писали, что возможно – ребенку не хватает молока, или это просто колики. И я рыдала, что я херовая мать, не могу накормить ребенка. Купила смесь, купила бифидубактерин и капли для детского животика. Не помогало. И тут, у дочки припухла нижняя десна и в 4,5 месяца у нее вылез первый нижний зуб. Здравствуйте. До свидания.

Выхода нет…и полетели

Да, зубы.. Эти зубы до 2х лет лезут. И от того, что я теперь знала, что это зубы, а не что-то сверхстрашное – легче не было.

Депрессия давала о себе знать с каждым днем все больше. Так, когда многие мамы до 7 месяцев кормят детишек грудью, они наслаждаются этим моментом. А я ненавидела. Мне не было больно кормить, меня раздражали любые телодвижения дочки рядом, и я уже молчу о ее истошном изгибании от прорезывания зубиков. Я лежала и напрягала все мышцы в себе, чтобы не стукнуть дочь за то, что она елозит под боком. Я иногда прям прижимала ее к кровати, чтобы та не шевелилась, иначе меня снова начинало нервно трясти. Когда никого не было рядом, я громко орала и сжимала кулаки, так я ненавидела процесс кормления. Дочка лежала, кушала, а я резко мотала головой из стороны в сторону, чтобы успокоиться, глаза мои бегали также. И в те моменты, когда ребенок не ел по называемому режиму – я натурально сходила с ума. Мой мозг горел: «если я ее не покормлю, она будет голодная, это будет непоправимо, я должна ее покормить, я херовая мать» и т.д. И снова нервозная телотряска.

И вот, в период карантина, когда муж сидел с нами дома и работал онлайн, он успевал мне помогать успокаивать доченьку, забирал ее у меня…Но даже при всей этой заботе и отдыхе, в один вечер, когда дочь уже заснула, а муж отдыхал в другой комнате, я вышла на балкон (13 этаж). Мы его застеклили, и окна располагаются достаточно высоко от пола. Я вышла после очередного нелюбимого кормления и укладывания. И в какой-то момент, когда я смотрела вниз с балкона, мне не захотелось полетать, нет. Мне захотелось спрыгнуть и разбиться, захотелось больше не существовать в том мире, где я не понимаю, что происходит, не контролирую ситуацию и хуже всего, нахожусь все в той же выдуманной задымленной комнате.

Я взяла стул, шире открыла окно, стараясь уйти из этой жизни бесшумно и не тревожить дочку. Ей без меня будет лучше, я херовая мать. Я не испытываю удовольствия от материнства. Мне не нравится, я не хочу. Я очень люблю ее, не хочу, чтобы она росла с неадекватной мамашей. И поднялась на стул. Горели огни, это было 11 вечера, уже темно, как хочется почувствовать боль от удара об асфальт, чтобы хоть как-то себя наказать за крики на беззащитного ребенка. И тут – громкий плачь, заставил меня на секунду поставить руку на подоконник. Что? Неужели ты зовешь меня? Неужели тебе нужна такая мама? Я спустилась со стула и пошла к той, которой была так сильно нужна, несмотря ни на что. Это была первая лайтовая попытка умереть. Дочке было 6 месяцев.

Ухудшение

Мы начали прикорм, я думала, что хуже мои истерики не станут. Начиталась кучи информации, как надо делать прикорм, с чего начинать, муж купил стул для кормления. Хочу сразу заметить, я не из тех женщин, что любят много готовить, любят пробовать разные рецепты. Для меня готовка – это бытовая обязанность, которую мы разделяем с мужем, причем для него это в удовольствие…Нежели для меня. И вот, когда ты сидишь в Интернете на форумах и приложениях, смотришь ютуб о правильном питании для малыша, то у тебя складывается впечатление, что целый день тебе нужно наваривать разные сложные блюда и с улыбкой давать ребенку. Моя психика уже рухнула месяц назад, как вы поняли, и я просто настроилась, что моя голова станет болеть больше, чем было. Но нет.

Оказывается, ребенок постоянно выплевывает новую еду, ему непонятен и неприятен вкус пищи после вкуса грудного молока. Дочке не нравилось поначалу ничего, даже фруктовые пюрешки. И вот…везде по кухне пюре, и это абсолютно нормально (так я думаю сейчас). Но в те моменты моей малышке не везло. Я орала – «да ты че плюешь, почему ты