Май, весна и апокалипсис. Книга 2 - Николай Александрович Ермаков

сказал, что он из милиции, удостоверение в глазок показал, я подумала, что это насчет того заявления, и открыла ему. А Родриго, сволочь, в это время ниже этажом стоял, он уже потом подбежал. Я сначала совсем не сообразила, что происходит, испугалась, и они смогли в квартиру войти, — девушка огорченно вздохнула, — А потом он сказал про конвейер, я дико разозлилась, и все умерли… А как этот гад из тюрьмы выбрался, я понятия не имею, может сбежал, может ещё как… — она пожала плечами и вновь замолчала, с неподдельным интересом разглядывая яркую веселую птичку за окном.

Вскоре официантка принесла наши заказы — блинчики с творогом для Вики, поджаристый бифштекс для меня, и мы приступили к трапезе, изредка перекидываясь словами. Если быть точным, то говорила в основном Вика, более подробно рассказывая, как она проникла в больницу, нашла там нужную палату и провела лечение. Мне оставалось лишь вставлять междометия и восхищения в нужных местах, для поддержания диалога.

Глава 2

Районный отдел внутренних дел располагался на той же улице Гагарина, что и ресторан «Космос», где мы с Викой совсем недавно отмечали нашу помолвку.

Помнится, очень бурно мы тогда повеселились, незабываемый вечер получился, с неожиданными гостями и оригинальными конкурсами. Казалось бы, совсем недавно это было, всего пять дней с тех пор минуло, а кажется, что прошла целая вечность.

Проходя сейчас мимо «Комоса», мы, ничего не говоря друг другу, остановились и с интересом осмотрели ресторан, в котором три дня назад отмечали помолвку.

Осматривая фасад увеселительного заведения, я с некоторым удивлением обнаружил, что стекла вставлены, а прилегающая территория тщательно облагорожена, так что сейчас почти ничего и не напоминает о том сумасшедшем вечере. Ну разве что многочисленные прорехи в ряду розовых кустов.

Очевидно, хозяева ресторана не хотят терять прибыль и постарались как можно быстрее перезапустить работу своего заведения. Вполне разумные и понятные действия, но всё же, будь я на их месте, то вместо стекол вставил бы бронелисты. Для надёжности и спокойствия.

Когда мы с моей невестой вошли во двор перед зданием ОВД, то к нам сразу подошел сержант полиции, дежуривший у ворот, и со скучающим видом поинтересовался:

— Вы по поводу смерти, или какой другой вопрос?

— У меня бабушка умерла, от инфаркта, — с грустью в голосе ответила Вика, — И нам сказали, чтобы мы в полицию обращались.

— Ну да, — безразлично кивнул он, — Значит вам и правда сюда, если вы на «Машке» живете. Давайте я вас в очередь запишу, а то народу много, — он вытащил из внутреннего кармана блокнот, спросил у Вики фамилию, записал её и сообщил наш номер очереди — четыреста двадцать два.

— Вон на заборе бумажка висит с интернет-адресом, — продолжил он, — На этом сайте образцы объяснений и заявлений, на столе бумага. Если ручки нет, то киоск вон там, — он махнул рукой за спину, — Лучше все заранее написать, чтобы время не тянуть, а то людей, сами видите, много.

— А сколько примерно стоять придется? — спросил я, глядя на газон в дальнем углу двора, где прямо на траве без всякого стеснения расположились несколько десятков человек с пасмурными лицами.

— Часа полтора — два, — ответил сержант и, отвернувшись от нас, направился к пожилой женщине, только что вошедшей во двор.

Н-да. Немного неожиданно, но вполне логично — народу-то гибнет много, а местная бюрократия оказалась к такому валу не готова.

Торчать здесь два часа совсем не хочется, но и оставлять Вику здесь одну будет как-то неправильно, так что, похоже, придется всё же тут задержаться.

Подойдя к листочку с адресом, я быстро вбил его в строку браузера, и мне открылся нужный сайт. Полдела сделано, осталось только написать от руки три страницы по несколько строк и дождаться очереди.

Для удобства посетителей во дворе отдела полиции, прямо под открытым небом стояли два стола. К столам прилагалось четыре стула, но воспользоваться ими не было никакой возможности, так как все эти стулья были заняты древними старушенциями, которые восседали на них с таким неприступным видом, что с одного взгляда на этих бабок сразу становилось понятно, что не стоит даже и пытаться их потеснить. Это монстры поопасней гарпий будут, если их невзначай разозлить. Так что придется писать стоя, скрючившись перед столом, как вон тот тощий мужик в черном пиджаке и очках.

Со вздохом взяв три чистых листа бумаги из толстой пачки, я вызвал из хранилища ручку и протянул её Вике:

— На, пиши первой, тебе надо заявление и объяснение написать, а потом я тоже объяснение настрочу. Это вроде как не обязательно, но времени много.

Вика глянула на старушек, вздохнула, встала к ним спиной и наклонилась над столом.

Получилось… кхе-кхе… очень живописно! Вика ведь, по своему обыкновению была одета в свои черные спортивные легинсы и футболку, а благодаря великолепной растяжке, при наклоне ноги у неё остались прямыми, спина выгнулась дугой вниз, а рельефная попка эффектно оттопырилась в сторону бабулек.

— Проститутка! — со знающим видом констатировала первая старушенция, — Ишь как жопой фасонит!

— Наркоманка! — вторая бабулька выдвинула альтернативную версию, — Когда их ломает, они так по-всякому выгибаются.

— Наркоманка и проститутка! — уверенно кивнула третья, — Они нынче все такие!

— И куда только милиция смотрит? — огорченно вздохнула четвертая, — Давно бы уж всех пересажали!

Впрочем, живописная поза моей невесты нашла эстетический отклик не только у старушек, но и у других ценителей женской красоты. С газона поднялся мужичок помятой наружности, подошел поближе и прислонился к забору, с глуповато-мечтательным видом глядя на пятую точку моей невесты. Ещё несколько мужиков интенсивно пялились, не вставая с газона.

Вика будто бы ничего этого не замечала и, высунув кончик языка, продолжала старательно вырисовывать буковки на лежащем перед ней листе бумаги, время от времени поглядывая на экран моего смартфона.

Закончив заявление, она отложила его в сторону, бросила на меня озорной взгляд и приступила к заполнению второго листа… Н-да, странноватая она какая-то. У неё там бабушка мёртвая дома лежит, а она шутки своей задницей выделывает.

Эту идиллическую картину и мои этические размышления прервал раскатистый грохот, который ознаменовал очередное открытие порталов. Вообще, насколько я понимаю, порталы открывались все одновременно, но из-за разности расстояний здесь было слышно несколько последовательных громких хлопков, да ещё и раскаты от эха.