Биение жизни. Почему сердце – наш самый важный орган чувств - Ширли Сойль

Если сердце – лишь примитивный насос, тогда почему до сих пор никому не удалось создать насос, работа которого хотя бы отдаленно напоминала выдающуюся работу сердца? Почему нельзя просто заменить этот орган и почему столько пациентов, стоя в листе ожидания, умирает, не дождавшись пересадки?

Во мне проснулось сердце борца. Я словно еще раз вернулся к самому началу и избавился от уверенности, которую приобрел в качестве кардиохирурга. Я начал задавать вопросы, выходящие за пределы операционной. Снова внимательно вгляделся в этот «примитивный насос», рассмотрел его, в том числе и с непопулярной точки зрения, чтобы сравнить со своим опытом, вынесенным из многих тысяч кардиологических операций. Теперь, стоя в операционной, я следил за происходящим во все глаза, желая уловить каждое движение сердца.

В это время мне регулярно бросалось в глаза несоответствие между медицинским и символическим представлением о сердце, и я беседовал об этом с остальными. «От сердца требуется лишь одно: чтобы оно было хорошим», – заявила однажды одна моя знакомая, после того как я озвучил ей несколько своих перлов, касающихся темы сердца. «Но бывает, что сердце трепещет в груди, как у перепуганного зайца, или сжимается и немеет и холодеет, а иногда покрывается льдом и становится каменным».

В первое мгновение я лишился дара речи. Несомненно, она была права. Этот вопрос я тоже должен был учесть и не выносить за скобки. Неужели я сам попался на удочку страсти? Затем перед моим мысленным взором возникло больное сердце, которое перестало правильно снабжаться кровью. Оно окаменело и обросло известью от страха, лишившего его всякого мужества. Тогда я понял, что ее заявление подтверждает мое намерение. Само по себе сердце – сильное, жизнеутверждающее, позитив в чистом виде. А страх – это замерзшая река, застывшая энергия.

Порой очень полезно отступить на шаг, чтобы увидеть всю картину целиком. Как ученый я привык к тому, что успешные мужчины и женщины, личности большого масштаба, всегда применяют сердце и разум. Это позволено, и это наша задача – ничего не принимать как данность, все подвергать сомнению, думать по-новому. И именно из невообразимого рождаются в науке особенно интересные вопросы.

Как я дошел до своих умозаключений и как они способны изменить нашу жизнь к лучшему, я расскажу на следующих страницах, где я также хотел бы раскрыть перед вами такое чудо как сердце. Оно сопровождает нас всю жизнь, от материнской утробы до земли-матушки в конце жизни. Мы столько раз произносим его имя, и все-таки этот центральный орган многим людям совершенно незнаком. А многие его даже боятся. Кто-то радуется, что не чувствует своего сердца. Ведь это означает, что с ним все в порядке? Я тоже долго так думал, пока не узнал кое-что получше. Сегодня я полагаю, что если мы в сфере медицины признаем, что сердце – не только насос, но и источник жизни и разума, а также согласимся с тем, что оно стоит у истоков многих нарушений и заболеваний, это подарит нам новое и более глубокое понимание взаимосвязей в теле, что в конечном итоге позволит людям прожить более здоровую и счастливую жизнь.

В поисках истинной природы сердца я заново обрел и свое собственное. Определенный недостаток сердечности, на мой взгляд, свойственен медицинским работникам. Нам приходится сталкиваться с таким количеством страданий, что, возможно, мы предпочитаем усыпить свое сердце. За это общество награждает нас признанием и высоким статусом. Пациенты всегда отдадут предпочтение хладнокровному хирургу, а не эмпатичному, у которого трясутся руки. Сегодня я знаю, что и мои сочувствующие руки не дрожат – нет, у них есть глаза. Мое сердце ожило, и это в корне изменило мою жизнь, мое отношение к самому себе, к окружающим и, разумеется, к пациентам. Они – не сосуды, внутри которых работает насос, а полноценные люди, которым я предлагаю свои препараты и свое участие.

Никто не станет отрицать, что любовь существует. Но можем ли мы ее измерить? Мы можем ощущать и чувствовать внутренние феномены, которым не способны сразу дать определение. Также мы не можем доказать их существование в лаборатории или досконально объяснить их молекулярное происхождение. Но мы чувствуем их интуитивно. Все больше людей пытаются найти ответы, вероятно, потому что они «чувствуют»: жизнь, основанная на одной лишь технологии и ускорении, не делает нас ни счастливее, ни довольнее. Так можно ли вернуться к себе и к своему сердцу? Телесно-ориентированные терапии и духовные школы пытаются достичь осознания тела и при этом «открыть сердце». Нам словно чего-то не хватает в этой современной, комфортной, но нацеленной на достижения и напичканной технологиями жизни. Наш рациональный, но при этом вовсе не разумный западный стиль жизни не соответствует представлениям о целостном существовании.

В следующих главах я расскажу историю одного кардиохирурга, который встал на путь поиска утерянного сердца. Я собрал как самые древние, так и ультрасовременные сведения из разных научных сфер, прежде всего о таинственных связях сердца и мозга и о том, как они влияют на эмоции и сознание. Что позволило сделать новые выводы о здоровье всего сердца и о способах его терапии. То есть выводы, полезные для человека в целом.

Слушаем сердце

Бу-Бумм, Бу-Бумм, Бу-Бумм… Здоровое сердце издает два звука, из которых первый немного короче второго. Это не монотонный марш, не бумбум-бумбум, а как будто легкий танцевальный ритм, который получается благодаря укороченному первому такту. Бу-Бумм мы можем услышать, когда кто-то разрешит нам припасть ухом к его груди. В детстве я любил слушать, как бьется сердце у моих братьев, сестер и родителей. Первый сердечный тон, «бу», звучит, когда сердце сокращается и открываются сердечные клапаны, а второй тон, «бумм» – когда сердце снова расслабляется, и клапаны закрываются. Из эмбриологии и пренатальной диагностики мы знаем, что это первый звук, который мы слышим в своей жизни, задолго до появления на свет. Он имеет громадное значение для отношений матери и ребенка.

Получить разрешение послушать сердце другого человека – это что-то очень особенное, интимное. Чтобы услышать сердцебиение, нужна близость. Также и в медицине. «Пожалуйста, разденьтесь до пояса». Что при