Высадка. Иней - Винд Таро

недовольно закричало. Замечательно, природа Карфагена удивительна. Я пнул крепким ботинком недокормыша, после чего неразборчиво рявкнул, предложив Банкиру свалить отсюда как можно скорее.

Зебра, содрогнувшись, изрыгнула ещё одного точно такого же квартиранта.

Интересно, есть здесь какая-нибудь «Красная книга»? Если сейчас всех их на месте поубивать, впают ли за это статью? Аналог «Гринписа» на Карфагене? Не знаю.

Банкир подбоченился и обратился к зебре:

— Ну, лошадка, что ты.

Зебра резко перевела на него взгляд, затем изрыгнула россыпь зелёных камней, похожих на изумруды. Может быть, это карфагенская Сивка-бурка?

Я сказал Банкиру:

— Прекрати дурковать. Сейчас она какую-нибудь инфекцию рыгнёт, что мы будем делать с тобой?

Банкир решил мне не отвечать.

— Тратить на неё ресурсы, время, пытаясь обезвредить, не слишком охота. Конечно, зубы у зебры остры, но, если бы она была хищником, наверняка бы сожрала нас, пока мы спим. Так как правильно действовать? — я не мог отделаться от мысли, что она меня понимает.

— Может быть, это аналог верблюдов? Вьючное животное. Мы сможем покататься и приручить её, — дал мой спутник адекватную оценку ситуации.

— Суетись! — скомандовал я, — Банкир, давай, извлекай провиант, жрать будем.

Он поморщился, но, кажется, понял мою идею. Достав тушёнку, он неумело вскрыл банку консервным ножом и поставил её перед зеброй, догадавшись, не приближаться близко к пышущему из её ноздрей облаку.

Зебра фыркнула, принюхалась к тушенке, после чего резко проглотила её вместе с банкой. Через стеклянное тело я видел, как еда проваливается внутрь. Внутри зебры возник, отделившись от её стеклянной поверхности, ещё один иглистый шарик. Двое монстриков, которые чиллили снаружи, восторженно закричали, после чего запрыгнули в открытый рот стеклянного носителя. Втроём они набросились на лакомство. Получается, у неё автономный желудок? Который иногда гуляет снаружи? Классно.

Рискну. С разбегу я запрыгнул на зебру, уселся на неё сверху. Та посмотрела на меня, как на кретина, но не скинула.

Я, почему-то на грузинский манер, произнёс:

— Впэрёд!

Зебра, словно поняв мою интонацию, двинулась медленно, но процесс пошёл. Когда я хожу не своими ногами, мне нравится гораздо больше. Как бы найти ещё одну такую? Вдвоём не поместимся.

— Банкир, хватай мешки, поехали! — велел я тоном, не терпящим возражений.

— Может быть, положить их на неё сверху? — он не оставлял попыток облениться. Вымотался, конечно, ещё фирмачи эти его напрягли.

— Фиг его знает, ускачет. Если привязать — расценит как акт агрессии. Кто знает, сколько она жрёт? — наверняка меньше, чем мы.

Банкир, поняв моё настроение, пробормотал:

— Слушай, она съест всю нашу еду. Откуда ты знаешь, может, ей каждую минуту нужно есть. Или, может, она после того, как съест десяток банок нам тут нарожает вот таких кругляшков. А может, эти кругляшки питаются, в основном, человечиной? Ты вообще ничего не знаешь о местной фауне! Зачем же нам ввязываться в подобные переделки?

— А ты уже ввязался в переделку, — резонно осадил его я. Сидел бы в своей Стуже и радовался. Так называемая зебра даёт нам тактическое преимущество. Ехать на ней будем по очереди. Первый, конечно же, я. А ты следи, чтобы она меня не сожрала. А то один пропадёшь в этой замёрзшей степи. Понял? — я чувствовал, что моя аргументация хромает.

— Да. Строго говоря, это даже не степь, — парировал Банкир.

— Ой, не нуди.

Я тут же поругал себя, что так надменно обращаюсь с Маркусом, но с Банкиром было трудно строить своё поведение по-другому.

— Слушайте, довольно странно, правда? — сказал Банкир.

— К кому ты обращаешься во множественном числе? — процитировал я известный фильм. Ты думаешь, это зебра и её странные шары?

— Я даже не знаю, как правильно сформулировать, — он выглядел смущённым.

— Слушай, а ты говорил, у тебя есть тоже сверхспособность, которую тебе даровал Карфаген? Так? — пришла мне в голову идея.

— Ну, объекты я вижу детальнее, могу распознавать их размер. Не то, чтобы очень полезно. Я же не в ателье работаю, — посетовал Банкир.

— А скажи-ка, что ты видишь, когда смотришь на эту зебру и её детишек? — я пытался найти здравое зерно в дырявом мешке с гнилым просом.

Банкир внимательно присмотрелся к существу, на котором я ехал.

— По ощущениям она больше, чем кажется.

— В смысле, блин, больше, чем кажется? Ты вообще в Эвклидовом пространстве живёшь, или что? — он не давал мне шанса относиться к нему уважительнее. Или мне пора в дом терпимости?

— Ну, слушай, у тебя вот реакции быстрые. Даже немножко завидую. Но я — счетовод, банкир, — гордо сказал Маркус.

— Тебе же не нравилась твоя кличка, — изумился я.

— Не всё так постоянно, как кажется, разве нет? Сейчас нравится, тогда вот, может, не нравилось. Что поделать такие дела, такие времена, такие нравы, — философски подметил Банкир.

— Нравы у него такие, тьфу на тебя, — я действительно сплюнул.

Зебра обернулась к нам и голосом диктора с центрального телеканала сказала:

— Нравы, тёфу.

— Похоже, она что-то вроде попугая. Вряд ли говорит осмысленно, — тут же изложил своё бесценное мнение Банкир.

— Наверное, она просто воспроизводит услышанные звуки, — мне не хотелось, чтобы существовали такого рода разумные существа.

— Звуки, — согласилась зебра.

Мы замолчали, тишину нарушал скрежет банки из-под тушёнки, которую жрали существа внутри зебры. Интересно, у неё же нет шерсти, как же ей не холодно? И вообще, если она сделана из стекла, то почему оно не такое хрупкое? Или это твёрдое стекло? Горный хрусталь? Горы тут вроде имеются.

— Мы с тобой авантюристы, а не географы, — озвучил я свои мысли.

— Авантюристы. Вот ты как это называешь? Хотя логично. Нам дали задание найти девушку, за это дадут награду, можно сказать, мы типичные авантюристы, — менторски подчеркнул Маркус.

— Понятно, аниме пересмотрел, — поддел я зануду.

— Бывает, — виновато подтвердил Банкир. — Ну а что, нужно как-то развлекаться!

— С женщинами бы лучше развлекался в кровати, — я удержусь хоть одной остроты сегодня?

— И то верно! — не обиделся Банкир.

— Верно, — подчеркнула зебра.

Дальше мы ехали молча. Ну как ехали? Я восседал на стеклянной животинке, опасаясь, что она развалится прямо передо мной, я поранюсь об стекло или меня сожрут её внутренние ценители тушёнки.

Банкир под тяжестью наших мешков почти